Добрым словом и пистолетом
Шрифт:
Пока же семья заканчивала какие-то свои дела на прежнем месте, сам господин Гвириэль приехал первым и со всем личным усердием взялся налаживать быт. Так его и налаживал. Что ни день присматривал мебель, или новые обои, или новые кованые решетки для цветника; консультировался в газетах о даче объявлений, давал Идмо строгие указания по части порядка и поддерживал дисциплину среди жильцов.
«Ну-ну, удачи, – только и сказал предыдущий жилец квартиры №6, майор таможенной службы, когда зашел забрать последние вещи и обнаружил новых квартирантов. — Добро пожаловать в дом скорби и постоянных поломок».
—
Он, конечно, вымок до нитки и, согнувшийся под грузом ведра, выглядел еще тщедушнее и меньше ростом. Белег стоял рядом, прикрывая его зонтом.
— Совсем другое дело.
— Другое, — охотно согласился господин Гвириэль. — Когда сам-то…
— Теперь все хорошо, — подтвердил Турин, забирая у него ведро и опорожняя на проезжую часть. — Можно идти.
— Пойдемте, — Белег взял домовладельца за локоть и потянул к подворотне.
— Все равно завтра же пойду к этим мойщикам и выставлю претензию! — господин Гвириэль послушно отдал Турину тряпку и посеменил за Белегом. — Я этого так не оставлю! Я же не миллионер платить такие деньги за просто так! Мальвис точно не одобрит!..
— Конечно. Завтра с утра и сходите, — согласился с ним Турин.
— Завтра и схожу! Обязательно…
Они прежним путем вернулись во двор, довели господина Гвириэля до его парадной и поднялись на крыльцо. Навстречу распахнулась дверь и вышла — выбежала — ниссэн Авриль, испуганная, в мокром дождевике. Следом показался мрачный Идмо.
— Создатель! — всплеснула руками кухарка. — Упустили! Вот упустили же! Только недавно — давайте, заходите уже, заходите! сейчас посушимся! — недавно только выглянула, свет горит, он ходит. А сейчас думаю: нет, надо подняться. И что? — все нараспашку!
— Ничего страшного не случилось, — успокоил ее Белег.
— Не сахарный, — буркнул Идмо.
Они впятером поднялись на третий этаж, ниссэн Авриль вбежала в квартиру и сразу что-то там стала двигать, открывать шкафы. Турин подтолкнул притихшего господина Гвириэля внутрь, следом вошел Белег. Идмо, пропустив их, остался на площадке трясти плащи и зонты.
— Как это ничего страшного? — будто очнулся вдруг, возмутился и уперся в дверях господин Гвириэль. — Я плачу двенадцать бретилинов в неделю! И это только за первый этаж!..
— Завтра предъявите неустойку, — подбодрил его Турин, пристраивая в углу пустое ведро.
Внутри действительно был небольшой беспорядок: комнаты раскрыты, вытащены на столы какие-то вещи, детская одежда, чемоданы, шляпные коробки; откуда-то слишком громко играл патефон, в распахнутых дверях столовой виднелся по всем правилам сервированный на четверых стол.
— Давайте-давайте, вытирайтесь! — появилась ниссэн Авриль, закидала всех троих ворохом полотенец и салфеток, толкнула господина Гвириэля на постель, наклонилась, принялась стаскивать с него обувь. — Сиди уже… Уймись!
— Я подумал, вдруг они приедут завтра! — донеслось заглушенное пояснение. — Решил проверить, как все выглядит. Чтобы все как положено… А тут окно! Я побежал, конечно!
— Теряя тапки… — пробормотал Турин и замолчал под осуждающим взглядом
— А что! а что если они все же приехали? — встрепенулся вдруг господин Гвириэль, вывернулся из-под полотенца. Он теперь был похож на мокрого воробья и так же по-птичьи вертел головой. — Что если приехали и теперь не могут найти адрес? В такую погоду! Еще ведь это ужасное название! Кирпичный проезд, меня самого в первый раз извозчик привез совсем в другое место! Я сколько говорил, сколько писал, что его надо изменить! К тому же Мальвис не очень хорошо запоминает дорогу. Она даже может потеряться по дороге! Я потому и хочу добиться переименования нашей улицы… Чтоб она не потерялась…
— Вряд ли они решили ехать в такую погоду, – заметил Белег, а господин Гвириэль задумался и не очень уверенно кивнул.
Квартира была просторная, целых пять комнат, любовно обставленных в ожидании жильцов: торшеры, мягкие кресла, пуфики с легкомысленными кистями, расписные ширмы. Сам хозяин пока обитал в кабинете, но в проемах приоткрытых дверей была видна и столовая, и супружеская спальня, и закрытая веселенькая дверь розового цвета — наверное, в детскую.
— Господин Куталион, — снова подал голос господин Гвириэль; ниссэн Авриль вздернула его за локоть и увела за ширму, видимо, переодевать, – мне неловко, но я вынужден попросить вас об одолжении!
— Я вас слушаю, — отозвался Белег.
Он повесил мокрые вещи на раму каминного экрана, сам отодвинулся в сторону: из коридора пришел все такой же мрачный Идмо с половой щеткой и ворохом тряпок, стал протирать пол.
На крышке секретера кучно выстроились рамки с фотокарточками. Серьезная девушка в широкополой, студийного вида шляпе позировала с букетом цветов; удивленно таращились в кадр молодожены — та же девушка, на полголовы выше жениха; аккуратное семейство замерло в стандартных позах — молодая мать с кружевным свертком на руках, насупившийся мальчик держится за гордого отца.
— Господин Куталион, помогите мне, пожалуйста! Дело в том, что в последнее время мне никак не удается дозвониться до Мальвис. Я справлялся и на станции, и в мастерской, но мне не могут помочь. А сегодня, представляете, я решил дать телеграмму — так ее вовсе не приняли! Я, конечно, это так не оставил и написал жалобу! Но телеграмма-то нужна… — он, уже в полосатой пижаме, пошатываясь, вышел из-за ширмы и сел на постель, машинально потянул на колени плед. — Если это технический сбой, то пора бы его устранить, вам не кажется? И я подумал, не могли бы вы со своими возможностями что-нибудь узнать? А то я очень переживаю…
— Посмотрим, что можно сделать, — согласился Белег.
С фотокарточек он перевел взгляд на старый, сильно выцветший бланк телеграммы — тоже в рамке, тоже под стеклом. «СТРАШНАЯ ГРОЗА ЗАДЕРЖИМСЯ СУТКИ ДАМ ТЛГР ТОЛ-СИРИОНА ЦЕЛУЕМ ТЫСЯЧУ РАЗ МАЛЬВИС». На бланке еще можно было различить бледный почтовый штамп: «Arda Сalon, Taras Corma» и рукописную дату — Ringare, 17 — 455{?}[Arda Calon (квен.) — АрдГален. Ringare (квен.) — декабрь. Дата накануне Дагор Бреголлах.].
Господин Гвириэль молчал, переводя полный замешательства взгляд с Белега на Авриль, с Авриль на Идмо, с Идмо на Турина. Потом зацепился взглядом за крышку секретера. За окном сверкнула молния, загремело где-то далеко.