Добыча
Шрифт:
Я сморозила глупость. Какой вампир, Лиса, тебе что, десять? Идиотка. Доминика с серьёзным выражением лица откашливает, будто мой юмор пришёлся ей совсем не по душе. Она заглядывает мне в глаза, ожидая логического окончания мысли.
– Я просто имею ввиду то, что мы были допоздна в клубе, и после моего ухода ты вряд ли пошла спать, а сейчас выглядишь просто идеально.
– А, ты про это, – она переводит с меня взгляд, впервые уставившись в окно, – Ты была тут раньше?
– Нет. Я всю жизнь живу в этом городе, но тут не была ни разу.
– Если бы погода была хорошей, можно было
– Почему? – задав вопрос, я выдвигаюсь вперёд, облокотившись локтями о коленки.
– Ты не понимаешь? – она отбивает вопрос, приняв такую же позу.
– Ты красивая девушка, Доминика, ты богатая, успешная. Мне искренне не понятна твоя заинтересованность мною.
– Ты красивая девушка, Алиса. Считай это подарком судьбы.
– Неправда.
– Что у тебя с самооценкой.
– Я знаю, что не привлекательна, в особенности для женского пола, в особенности для таких дам, как ты.
– Как я? – Доминика усмехнулась, – Что со мной не так?
– Как раз наоборот – все идеально.
– Я далеко не подарок, Алиса.
Поднимаюсь со своего места, подхожу к краю, наблюдаю происходящее снизу. Люди все также монотонно ходят, машины ездят, жизнь идёт, но для меня время словно застыло. Я ей интересна? Слышал бы Билл, что такая, как она считает меня красивой. Мне бы никто не поверил. Я всегда боялась высоты, но сейчас моё сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки совсем по другой причине.
– Почему ты поцеловала меня? – задаю вопрос, повернувшись к ней лицом.
– Здесь довольно высоко, – уходит от ответа она, – Сто тридцать пять метров. Ты ведь не боишься высоты?
– Я боюсь даже лифтов, так что…
Она встаёт, подходит ко мне ближе, впитывает мою реакцию, считывает что-то по глазам, трогает моё плечо рукой.
– Лондон очень красивый, – сглатываю я, она слишком близко, необходимо перевести центр внимания с нас на что-то отвлечённое, – Ты бывала в других странах?
– Да, я много путешествую. Я не привязана к какому-то месту, – легко отвечает она.
– А родители?
– Стараюсь как можно реже с ними видеться.
– Работа? Клуб?
– Лондон очень изменился за последние годы, – она опять меняет тему.
Я снова сжимаюсь от лёгкого порыва холодного ветра, что врывается в кабину. Промозгло не только из-за погоды, холодно рядом с ней, и это я заметила с самой первой нашей встречи. Её морозный взгляд схож с суровой зимой. Интересно, на сердце у неё все то же самое? На вид я бы дала ей не больше двадцати трёх, но умна она явно не по годам.
– Мне порой неловко рядом с тобой, – абсолютно искренне признаюсь я.
– Я заметила. Не бойся, я не кусаюсь без спроса.
Затылком чувствую её горячее дыхание. Она прямо за моей спиной. Руки плавно ложатся на мою талию, тело пробирают мурашки, внутри что-то закипает, бурлит, томительно хочет вырваться наружу. Я отдаюсь ощущениям. Она дышит, дышит моим запахом, уткнувшись лицом в волосы. Властные руки поворачивают меня. Вместо лондонской панорамы передо мной теперь её лицо. При дневном свете глаза уже не кажутся такими темными, они изумрудные, в них нечто
– Тебе понравился вчерашний поцелуй?
– У меня не было выбора, – я пытаюсь держать оборону словами, хоть и вполне очевидно, что она полностью и абсолютно владеет ситуацией.
– У тебя и сейчас его нет, – с этими словами её яркие губы размыкаются, приближаясь к моим. Но я в последний момент, борясь с предвкушением сладости события, отвожу голову в сторону.
– Я не могу. На нас смотрят.
– Пускай смотрят. Это ведь намного интереснее, чем вид на лондонскую суету!
Я, кажется, совершенно перестаю дышать и, зажмурившись от неведомого мне до этого момента страха, ощущаю её на своих губах. Она нажимает, проходится языком, увлажняет, углубляет поцелуй, вызывая меня на ответное действие. Мне трудно. Даже не столько от того, что люди с других кабинок абсолютно точно смотрят на нас, а по той причине, что это напор мне одновременно нравится и отталкивает. Что-то внутри искрится от ощущения, что я буквально таю на губах убийцы. Её рука опускается на моё бедро, я всё ещё стою с закрытыми глазами, пугаясь того, что открыв их, я могу попросту лишиться здравого рассудка.
– Ну же, Лисонька, открой ротик, – хрипит она, меняя угол поцелуя.
Я не выдерживаю, это слишком грубо, слишком быстро, слишком… Просто слишком! Отталкиваю её от себя, а взглянув на нахальное лицо с самодовольной улыбкой, даю ей пощёчину. В голове снова появляется картинка мёртвой девушки в луже собственной крови. Напросилась – я следующая. Озираюсь по сторонам, люди действительно смотрят только на нас. Значит, она не будет убивать меня тут при всех. Когда колесо остановится, у меня будет возможность первой выбежать из двери и нестись, куда глаза глядят, лишь бы подальше от неё. Она держится за щеку. На меня накатывает сожаление. Было бы невероятно обидно, если бы на этом прекрасном лице остался синяк. Протягиваю к ней руку, хочу извиниться, пожалеть, но та отталкивает её
– А ты с огоньком, – её ухмылка ставит меня в тупик, она убирает руку с лица – там ничего, – Мне нравится, когда сопротивляются.
Она надвигается на меня, я вжимаюсь в стенку кабинки. Бежать некуда. Её руки ложатся на стеклянные окна по обе стороны от моего лица. Я в ловушке. Хочется плакать, хочется домой в объятья Билла.
– Пожалуйста, прекрати, – пытаюсь отогнать проступившие слезы, не хочу выглядеть при ней слабой.
– У тебя тяжёлая рука, ты знала об этом? – она играется с выбившимся из хвоста локоном моих волос.
– Я никогда не била людей.
– Я не человек, – громко смеётся она.
Мы выдерживаем долгий взгляд. Я наблюдаю за её почерневшими глазами, как расширившиеся зрачки приходят в норму. Она успокаивается, отходит от меня на максимальное расстояние, прислонившись к окну напротив. У нас есть последняя возможность наблюдать Лондон с высоты. Теперь он кажется чарующим. Снова становится холодно, я накидываю капюшон обратно, застёгиваю куртку. Такое чувство, словно я все испортила. На губах ещё осталось приятное ощущение её напористого давления. Думаю, на мне осталась и её помада. Провожу пальцами, на них отпечатывается красный след.