Добыча
Шрифт:
Беру в руки телефон, решив написать Алисе сообщение. «Ты дома?» – сухо интересуюсь я. Тут же загорается значок «прочитано», словно она ждала, что я буду писать ей. «Да, сегодня ночую в обнимку с унитазом», а затем добавляет – «Не знала, что в твоём клубе может быть небезопасно, может, мне стоит оставить отзыв на сайте». «В таком случае, мне придётся тебя за такое покусать:)» – тут же отвечаю я. Она прочитывает сообщение, и наша переписка этим заканчивается.
Алиса Гибсон
Утро я встречаю с острой головной болью после ночи, что стала испытанием для
– Я совсем не узнаю тебя в последнее время, – он провожает меня разочарованным взглядом.
Пытаюсь сделать примирительный жест – прижимаюсь к его груди, заключаю в свои объятия, но он отстраняет меня от себя, делает шаг назад. Он вправе обижаться, это я поступила ужасно. Я определённо посвящаю большинство своих мыслей, если не все из них, тому, как сблизиться с Доминикой. И да, в моей голове для Билла не остаётся совершенно ничего.
– Хорошего дня, – единственное, что я могу сказать прежде, чем закрыть за собой дверь, у меня совещание с Мирандой в десять часов, поэтому времени на выяснение отношений совсем нет, как и моего на то желания.
С трудом успеваю на автобус, оплачиваю проезд картой, сажусь на заднее сидение. Прислоняюсь лбом к холодному стеклу и начинаю впадать в лёгкую дрёму, как вдруг телефон в моих руках оживает и начинает вибрировать. На экране высвечивается сообщение. Это она. «Буду ждать тебя в полдень у лондонского глаза». Что? Сегодня? Я выгляжу просто отвратительно, всю ночь я блевала над унитазом, утром ссорилась с мужем, бежала за автобусом, а после работы я вообще буду никакой. Моя физическая форма ужасна. Трудно даже думать, не то, чтобы смотреть ей в глаза, особенно после того, что произошло в гардеробе. Что, если я напишу ей, что у меня много работы? Хотя, забавно, но она и есть моя работа. И если бы я даже не пришла к ней на встречу, все равно бы весь день занималась изучением её дела.
В офисе Миранда демонстративно поднимает взгляд на часы, а затем опускает на стаканчик воды в моих руках.
– Бурная ночка?
– Я была в клубе.
– В том самом? – интересуется она, я киваю, – Входила в контакт с целью?
– Да, мы с Доминикой перекинулись парой фраз, – пытаясь не выдать свою ложь, перевожу взгляд на окно за её спиной.
– Какое у тебя сложилось о ней впечатление? Чего она, по-твоему, хочет?
– Я пока не разобралась с её целями, – мои щеки краснеют, я пролистываю в памяти события прошлой ночи, – Она интересная и, как мне кажется, тянется к общению.
– Думаешь, она может быть опасной?
– Она определённо опасна, – без раздумий отвечаю я, надавливая на раненый палец, чтобы убедиться, что все это было на самом деле.
Я ни на миг не забыла о той девушке, чей труп нашла после визита Доминики. Эта картина стоит у меня перед глазами и почти срывается с губ. Единственным верным решением было бы рассказать Миранде обо всем случившемся, но я не могу. Мне непонятно собственное желание защитить Доминику.
– Её взгляд холодный, такой пронизывающий, что, кажется, словно она способна убить, лишь посмотрев на тебя.
– Алиса, –
– Мы встречаемся сегодня, – тут же выдаю я.
Миранда хвалит меня за продвижение в плане внедрения в семью через их дочь, даёт несколько советов по общению с Доминикой. Говорит, что моя цель – выудить из неё как можно больше информации о финансах, семье, работе и больнице. После её инструктажа я около часа сплю в кресле, привожу себя в порядок, завязываю волосы в хвост на затылке и отправляюсь на берег Темзы. На улице довольно сильный ветер, пока иду, я успеваю замёрзнуть, хоть и надела довольно тёплое пальто. Доминику оказалось трудно не заметить даже издалека. Из-за каблуков и длинного чёрного пальто она выглядит ещё выше. Волосы, завитые в локоны, развиваются чуть ниже уровня локтей. Походка уверенная и грациозная.
– Извини, что опоздала, тут далеко от метро, – с ходу начинаю оправдаться я.
– Метро? – издевательская улыбка, словно она ни разу в своей жизни не каталась на поезде.
– Да, это там где ездят те, у кого нет папочки, чтоб купил «Бентли».
– Я ездила на метро, Алиса. Могла написать, чтобы я за тобой заехала.
– Мне нравится самой.
– Ты вся дрожишь, пошли.
У Доминики довольно широкий шаг, я немного отстаю, но это и неплохо, держаться от неё на расстоянии мне даже комфортнее. Она привлекает завистливые взгляды мимо проходящих женщин своей уверенной гордой осанкой, дорогой одеждой и красной помадой. Рядом с ней я смотрюсь убого, думаю, это выглядит так, словно я её горничная, чья работа заключается в том, чтобы носить пакеты с покупками за этой шикарной дамой. Мы подходим к колесу обозрения, я уже готовлюсь встать в конец длинной вереницы очереди, но Доминика покупает отдельные билеты и ведёт меня за собой. Мы оказываемся в личной кабинке. Один на один. Чувствую нарастающее волнение от того, что придётся провести какое-то время с ней наедине. Не могу набраться сил, чтобы посмотреть ей в глаза. Доминика явно не собирается смотреть на Лондон, поэтому вальяжно усаживается, закинув ногу на ногу, я же делаю вид, что наблюдаю что-то очень увлекательное в окне.
Передо мной открывается свинцовое небо, Биг-Бен, мутная Темза, целая куча зданий разных размеров, улочки, по которым беззаботно блуждают прохожие. Все смотрится довольно обречённо и уныло, как и моё нынешнее положение. За неимением вариантов, я поворачиваюсь к ней и усаживаюсь напротив.
– Сними капюшон, – командует она, я подчиняюсь, взъерошиваю волосы и расстёгиваю пальто, – Ты всегда так одеваешься?
– Да.
– В доме моих родителей и в клубе ты была неплохо одета, мне даже подумалось, что у тебя есть вкус. Я ошиблась.
– Ну, уж прости. Я такая.
– Я готова потерпеть, – улыбнувшись, она ещё раз окидывает меня взглядом.
Мне хочется сквозь землю провалиться. Если бы мы не были в кабинке высоко над столицей Англии, то я бы абсолютно точно просто сбежала бы отсюда. Может, прыжок в окно не такой уж и плохой вариант? Вот бы стряслись какие-то технические неполадки, и мы бы упали вниз прямо сейчас.
– Ты спрашивала, пугаешь ли ты меня, – начинаю я, – Так вот, мне кажется, что ты самый настоящий вампир! – это мысли вслух, не стоило говорить, но мне так хотелось её чем-то задеть в ответ.