Дочь «Делателя королей» (ЛП)
Шрифт:
Я иду за ней на конный двор. Я не могу опровергнуть ее мрачную логику, и мне больше некуда идти. Охранник ждет, а Ричард уже сидит на своей серой лошади. Он покраснел и дрожит от гнева, его ладонь сжимает рукоять меча.
Маргарита смотрит на него равнодушно, как на капризного мальчика, чьи причуды ее уже не интересуют.
— Я готова. Мы можем ехать; вдовствующая принцесса поедет рядом со мной. Ваша охрана поедет вслед за нами. Я не попытаюсь бежать.
Он кивает. Она подходит к своей лошади, и ей приносят скамейку. Одна из пожилых монахинь расправляет мое позаимствованное белое платье на лошадиных
— Храни вас Бог в пути от всех напастей, — говорит она. — Да благословит вас Бог, бедняжка, одинокое дитя в тревожном мире. — ее доброта так неожиданна и так непривычна для меня, что мои глаза наполняются слезами, и мне приходится несколько раз моргнуть, чтобы снова обрести способность видеть.
— Едем, — решительно говорит Ричард Глостер.
Охранники встают по бокам, впереди и позади королевы, но когда она собирается протестовать, Роберт Бракенбери наклоняется вперед, забирает у нее поводья и ведет ее лошадь за собой. Копыта уже стучат под аркой. У меня внутри все сжимается, и я посылаю мою лошадь вперед, чтобы присоединиться к ним, но тут Ричард на своем большом коне загораживает королеву от меня и кладет руку в перчатке на шею моей лошади.
— Что?
— Ты не поедешь с ней.
Она поворачивается, чтобы оглянуться назад. Спина охранника закрывает ее, но я слышу ее голос, она зовет меня по имени. Я пытаюсь отнять мои поводья у Ричарда и прошу:
— Отпусти, Ричард. Не будь глупцом, я должна ехать с ней. Она мне приказала.
— Нет, не должна, — возражает он. — Ты не арестована, как она. Ты не будешь сидеть в лондонском Тауэре, как она. Твой муж умер, больше ты не принадлежишь Дому Ланкастеров. Ты снова Невилл. У тебя есть выбор.
— Анна! — я слышу крик Маргариты. — А ну-ка!
Я машу ей, показывая, что Ричард удерживает мои поводья. Она пытается остановить лошадь, но охранник подъезжает ближе и заставляет ее ехать вперед. Облака пыли поднимаются из-под копыт их лошадей; сгоняя гусей с дороги, они везут ее в Лондон, далеко от меня.
— Я должна ехать, я ее невестка, — быстро говорю я. — Я поклялась ей в верности, и она приказала мне.
— Она направляется в Башню, — отвечает он спокойно, — Чтобы присоединиться к своему спящему мужу. Ее жизнь кончена, сын и наследник умер, армия разбита.
Я качаю головой. Слишком много всего произошло, слишком быстро.
— Как он умер?
— Это не имеет значения. Важно то, что будет с тобой.
Я смотрю на него, у меня уже нет сил сопротивляться.
— Ричард, я все потеряла.
Он даже не пытается ответить. Сегодня он видел столько ужасов, что мои слезы не имеют никакого значения.
— Ты сказал, что я не могу поехать с королевой?
— Нет.
— Можно ли мне вернуться к маме?
— Нет. Все равно ее будут судить за измену.
— Могу ли я остаться здесь?
— Нет.
— Что же тогда я могу сделать?
Он улыбается мне, словно собирается объявить, что я должна посоветоваться с ним, я не свободна. Я пешка в распоряжении нового игрока. Началась новая партия, и он собирается сделать ход.
— Я отвезу тебя к твоей сестре Изабель.
Глава 4
Вустер, май 1471
Конечно,
Изабель встречает меня в своей гостиной вместе с тремя фрейлинами. Я не знаю ни одной из них. Это больше похоже на неловкую встречу незнакомцев. Я подхожу и приседаю в реверансе, она склоняет голову.
— Иззи.
Моя сестра ослеплена собственным величием. Она строго смотрит на меня.
— Иззи, — растерянно повторяю я.
— Как ты могла это сделать? — возмущенно спрашивает она. — Как ты могла поехать с ней и вторгнуться в королевство? Как ты посмела, Энн? Вы все были обречены на провал, позор и смерть.
Несколько мгновений я с ужасом смотрю на нее, ничего не понимая, словно она вдруг заговорила на фламандском. Потом я смотрю на дам, сидящих вокруг нее, и понимаю, что мы играем на сцене мистерию о раскаянии и верности. Она, конечно же, изображает верность, а я раскаяние.
— Миледи сестра, у меня не было выбора, — говорю я спокойно. — Мой отец приказал мне вступить в брак с сыном Маргариты Анжуйской, а она приказала мне следовать за ними. Ты помнишь, что я не искала этого брака, таков был приказ нашего отца. Как только мы ступили на землю Англии, я сразу попросила отпустить меня к маме. Тому есть свидетели.
Я рассчитывала, что упоминание о нашей матери, оплакивающей отца в святилище, смягчит Изабель, но оказывается, я сказала что-то неправильное. Ее лицо темнеет.
— Наша мать должна предстать перед судом за государственную измену. Она потеряет свои поместья и состояние. Она знала о заговоре против короля Эдуарда, и не сделала ничего, чтобы предупредить его. Она предательница, — заявляет Изабель.
Если мама потеряет свои имения, то мы с Изабель лишимся нашего наследства. Все, чем владел мой отец, погибло на поле боя. Все, чем мы владеем, заключается в имуществе нашей матери. Изабель не может желать этого, тогда она сама станет нищей. Я бросаю на нее тревожный взгляд.
— Моя мать была виновной только в послушании мужу.
Иззи хмуро смотрит на меня.
— Наш отец был предателем своего короля и друга. Наша мать виновата вместе с ним. Мы должны положиться на милость и мудрость Эдуарда, храни его Боже.
— Боже, храни короля, — повторяю я вслед за ней.
Изабель дает знак женщинам, покинуть нас, а сама манит меня подойти и сесть рядом с ней. Я опускаюсь на низкий табурет и жду, чтобы она объяснила мне, что говорить и как себя вести. Я так устала и измучена, что мечтаю положить голову ей на колени, как в детстве, чтобы она помогла мне заснуть.