Дочь «Делателя королей» (ЛП)
Шрифт:
На обратном пути из часовни я замечаю, что оставила мой молитвенник на полу, где я стояла на коленях. Я предупреждаю фрейлин и возвращаюсь. Это ошибка, в дверях я сталкиваюсь с королем, он идет мне навстречу об руку со своим лучшим другом Уильямом Гастингсом, за ними следует его брат Ричард в сопровождении друзей и прихлебателей.
Я поступаю, как мне приказывали: сжимаюсь, опускаюсь на пол, смотрю вниз. Я делаю все, чтобы продемонстрировать мое раскаяние и потерю достоинства у ног короля, который с помпой проходит здесь только потому, что убил моего
— Добрый день, леди Энн.
— Вдовствующая принцесса, — шепчу я камышу под моими коленями, но так, чтобы никто не услышал.
Я держу голову опущенной, пока многочисленные пары нарядных башмаков из тисненой кожи проходят мимо меня, а затем встаю. Ричард, девятнадцатилетний брат короля, не ушел. Он прислонился к каменной арке дверного проема и улыбается мне так, словно наконец вспомнил, что когда-то мы были друзьями, что он был подопечным моего отца и каждый день становился на колени, чтобы принять поцелуй моей матери, словно родной сын.
— Анна, — говорит он просто.
— Ричард, — отвечаю я, не добавляя титула, хотя он герцог королевской крови, а я девушка без имени.
— Я буду краток, — говорит он, оглядываясь в сторону коридора, где его брат с друзьями обсуждают охоту и новую собаку, которую кто-то привез из Эно. — Если ты счастлива, живя с сестрой, которая присвоила твое наследство и держит в тюрьме твою мать, то я больше не скажу ни слова.
— Я не счастлива, — быстро отвечаю я.
— Если ты считаешь их своими тюремщиками, я мог бы спасти тебя от них.
— Я считаю их своими тюремщиками и врагами, я ненавижу их обоих.
— Ненавидишь свою сестру?
— Да, даже больше, чем его.
Он кивает, словно это признание его нисколько не шокирует, но является совершенно естественным.
— Ты можешь выходить из своей комнаты?
— Почти каждый день после обеда я бываю в маленьком саду.
— Одна?
— У меня нет друзей.
— Тогда приходи после обеда к тисовой беседке. Я буду ждать.
Не сказав больше ни слова, он быстро идет вслед своему брату. Я возвращаюсь в покои сестры.
Во второй половине дня мы с сестрой и ее дамами готовимся к маскараду, они рассматривают наряды из гардеробных комнат. Для меня ничего не принесли, так что я в примерке не участвую. Увлеченные платьями, они забывают обо мне, и я использую свою возможность проскользнуть вниз по извилистой каменной лестнице, которая ведет прямо в сад, а оттуда к тисовой беседке.
Я вижу его невысокую фигуру на каменной скамье с собакой, сидящей у ног. Собака поворачивает голову и настораживает уши на шорох моих шагов по гравию дорожки. Увидев меня, Ричард поднимается на ноги.
— Кто-нибудь знает, что ты здесь?
Я чувствую, как громко стучит мои сердце в ответ на этот вопрос заговорщика.
— Нет.
Он улыбается.
— Сколько времени у тебя есть?
— Может быть, час.
Он тянет меня в тень беседки,
Он смеется в ответ на мой взволнованный взгляд.
— Прежде, чем начать действовать, я должен узнать, чего хочешь ты сама.
— Почему ты вообще хочешь что-то сделать для меня?
Он вздыхает.
— Твой отец был хорошим человеком, он был прекрасным опекуном для меня в детстве. Я с детства помню вашу любовь. Я был счастлив в вашем доме.
— И поэтому ты хочешь спасти меня?
— Я думаю, ты должна стать свободной, чтобы сделать свой собственный выбор.
Я скептически смотрю на него. Должно быть, он считает меня дурочкой. Он не думал о моей свободе, когда привел мою лошадь в Вустер и отдал меня в руки Джорджа и Изабель.
— Тогда почему ты не отпустил меня к матери, когда приехал за Маргаритой Анжуйской?
— Тогда я не знал, что они будут обращаться с тобой, как с заключенной. Я считал, что в семье ты будешь в безопасности.
— Это все из-за денег, — говорю я. — Пока они держат меня у себя, Изабель может претендовать на все наследство нашей мамы.
— И пока твоя сестра не протестует, они могут держать твою мать под замком. Джордж получил все земли твоего отца, и, если Изабель получит земли твоей матери, их огромные уделы объединятся в один, и перейдут по наследству только одному из Уориков: ребенку Изабель. А до тех пор и Изабель и все ее богатство будут в распоряжении Джорджа.
— Я не имею права говорить с королем, как же я смогу отстоять свои права?
— Я мог бы стать твоим представителем, — немедленно предлагает Ричард. — Если ты хочешь, чтобы я служил тебе. Я могу поговорить с ним ради тебя.
— Зачем тебе это?
Он улыбается. В глубине его темных глаз таится лукавое приглашение.
— А ты как думаешь? — тихо отвечает он.
«А ты как думаешь?». Этот вопрос летит за мной, как песня любви, пока я бегу через промозглый сад в комнаты Изабель. Руки мои замерзли, а нос покраснел от холода, но никто не замечает, как я сбрасываю с плеч плащ и сажусь у огня, делая вид, что слушаю их болтовню о платьях и маскараде, хотя в моих ужас все еще звучит его вопрос: «А ты как думаешь?».
Пора одеваться к обеду. Я, как служанка, должна расправить кружево на платье Изабель. Я должна передать ей флакон с духами, открыть ее шкатулку. На этот раз я служу ей без обиды; я почти не замечаю, что она просит жемчужное ожерелье, затем меняет свое мнение, и передумывает снова. Мне не важно, что она носит жемчуг, украденный у кого-то ее мужем. Я просто беру драгоценность из шкатулки и кладу ее обратно, затем беру снова. Больше она ничего не сможет у меня украсть, потому что у меня есть защитник.