Дочь для миллионера. Подари мне счастье
Шрифт:
– Что-о-о?
– Мы никогда не виделись раньше. Ты был женат на моей маме. Эве. Эве Вороновой. Я – твоя дочь.
Кажется, именно сейчас взрывается моя Вселенная.
Глава 2
Данил
Бадабум. Вжух. Хрясь.
Это мои внутренности наматывает на невидимые лопасти, по крайней мере, ощущения именно такие. Произнесенные с детской непосредственностью фразы дезориентируют. И я стою,
«Ты был женат на моей маме».
«На Эве Вороновой».
«Я – твоя дочь».
Происходящее настолько выпадает из картины привычной реальности, что я попросту не могу с ним смириться. Надавливаю на виски, пытаясь прогнать подступающую мигрень, и ляпаю совсем уж дурацкое.
– Этого не может быть!
– Еще как может! – восклицает маленькая Рапунцель грозно и дует губы, как будто я только что сказал ей, что Деда Мороза не существует.
– Нет-нет-нет. Так, стоп. Мне нужен таймаут, – я опускаюсь прямо на пол неподалеку от продолжающей наглаживать Зевса Ксюши и тру лицо, словно это поможет отмотать все назад и стереть похожие на сюр события сегодняшнего утра. – У нас с Эвой не было детей.
Заявляю я твердо и принимаюсь восстанавливать в памяти прошлое в подробностях, до мельчайших деталей. Я проматываю пленку от самого начала и до конца – первое свидание, отношения, предложение, свадьба, медовый месяц, скандалы, последняя ссора и оглушающе громкий развод. Никакой ребенок в хрониках нашей с Вороновой жизни не значится.
Только вот совсем не призрачная Ксюша расстегивает молнию рюкзака, роется в нем недолго и протягивает мне сложенный вчетверо листок.
– Вот ее письмо.
– Ее письмо? Ты шутишь?
Опять выдаю нечто банальное.
В данный момент я ощущаю себя либо героем третьесортной мелодрамы, либо участником розыгрыша. Я жду, что из-за угла выскочит съемочная группа вместе с режиссером и заорет «Вас снимает скрытая камера» или «Следующий дубль. Мотор!». Но время идет, и никаких действующих лиц к нашей выразительной скульптуре не прибавляется.
Так что, вопреки желанию откреститься от родства с застывшей в полуметре от меня девчонки, мне приходится забрать из ее подрагивающих пальцев бумагу и развернуть послание.
А дальше высоковольтный разряд ударяет прямо в грудину. Я гулко сглатываю, делаю глубокий вдох, как пловец перед прыжком в воду, и пристально всматриваюсь в расплывающиеся строки.
«Дань…
Тебя, наверное, это сильно удивит, но Ксюша – твоя дочь.
Я не сказала тебе о том, что беременна, когда мы разводились, потому что не хотела ломать твою карьеру и портить себе жизнь.
Прости».
Несмотря
Но разум упрямится и напрочь отказывается признавать очевидное.
– И ты хочешь, чтобы я поверил этой писульке? Ее мог наваять кто угодно.
Положа руку на сердце, я не знаю, зачем отпираюсь. Просто действую на инстинктах, которые оберегают организм. Слишком много шокирующей информации – мозг буквально дымится.
– Ах да. Вот еще свидетельство о рождении, – Ксюша, не жалея моих чувств, с ловкостью фокусника извлекает на свет зеленый прямоугольник и вручает его мне, забивая еще один гвоздь в крышку гроба моего почившего самообладания. – Там твое имя.
– Свидетельство? Хах. Мое имя? Мое имя. Багров Данил Дмитриевич.
Я повторяю за ней, как китайский болванчик. Продолжаю безбожно тупить, убеждаюсь в подлинности документа и разве что не пробую его на зуб. Кровь сначала отливает от щек, потом приливает к ним и бурлит в жилах слишком яростно.
Я же долго пялюсь в спину отвернувшейся от меня Ксюши и обращаюсь больше к себе, чем к ней.
– Ну и что мне с тобой делать?
– Приютить на пару дней. Пока мама не вернется в город – с готовностью бросает через плечо этот слишком взрослый для своих лет ребенок и, кажется, шмыгает носом.
– Приютить? Мда-а-а, – роняю я растерянно и принимаюсь звонить своему другу и по совместительству агенту Денису Говорову. – Ден, у нас, кажется, проблемы. Больши-и-ие проблемы.
– Ну и куда ты опять встрял? Ладно, не говори. Сейчас подъеду, объяснишь все с глазу на глаз.
Несмотря на то, что я не вижу приятеля, я отчетливо представляю, как он закатывает глаза и вешает трубку, но душевные терзания Денчика – это не самая важная проблема. Гораздо более серьезная неприятность – голодный ребенок в квартире с холодильником, в котором нет ничего съедобного, кроме засохшего куска сыра и просроченного йогурта.
Я редко питаюсь дома, провожу большую часть времени на тренировочной базе и не заморачиваюсь тем, чтобы готовить двадцать пять блюд на неделю. Поэтому сейчас лихорадочно кидаю всевозможную еду в виртуальную корзину и заказываю доставку для себя и свалившейся на мою бедовую голову гостьи.
Спустя полчаса в моей квартире появляется Денчик в сопровождении очередной пассии – жгучей длинноногой брюнетки по имени Эмилия. Говоров крепко жмет мне ладонь и наклоняется вперед, чтобы в полголоса прошипеть.
– Ты вытащил меня с обеда с потенциальной свекровью. Надеюсь, твое дело реально серьезное и не терпит никаких отлагательств?
– Не терпит.
Киваю я коротко, пока Денис по-хозяйски треплет Зевса по холке, приседает на корточки перед Ксенией и озорно ей подмигивает.