Дочь для олигарха
Шрифт:
Не спеша плетусь к «соседу».
Еще и не соскучились друг по другу, а я уже захожу в его двор.
Зато Демиду Леонидовичу выпадает отличный повод для своих несмешных шуточек. Уверена, он что-нибудь ляпнет. Ведь я-то его в дом не пустила, а сама явилась через час!
Ну и пусть. Потом спасибо мне скажет.
Вдалеке у кромки бассейна замечаю Хилл. Сестра загорала, тянула коктейль, но, увидев меня, корчится. Молча захожу в особняк.
— Юлия Олеговна, что-то случилось? — растерянно встречает
— Нет, порядок, Люсинда. Я всего лишь хочу поговорить с Грозным.
— Демид Леонидович общается по телефону на большой террасе…
Вот так удача! Белая полоса в жизни! Терраса как раз на втором этаже.
Выдумывать изворотливые предлоги, чтобы опять пробраться в кабинет, не пришлось.
— Я подожду Демида наверху.
Взмываю на лестницу и, пока крадусь по коридору, и впрямь замечаю Грозного, сильно увлеченного беседой. Он стоит спиной, барабанит кулаком по ограждению. Кажется, разговор его очень эмоциональный, на высоких тонах.
Любопытно послушать, но шанс переснять реквизиты я упускать не буду.
Как тайный агент спецслужб, просачиваюсь в кабинет.
Второй раз искать бумаги гораздо легче, я примерно понимаю, где они, в сейф лезть не нужно. Достаю телефон, включаю камеру и выдвигаю ящик. Лишь бы руки не затряслись. Операция должна пройти идеально!
Закусываю губу, напрягаюсь.
Нужных документов не нахожу. Только черную папку.
Прислушиваясь к сторонним звукам, торопливо открываю ее.
Мой взгляд сразу притягивает первая страница.
«Досье на Полонскую Ю.О.».
Интересно.
Усаживаюсь на кресло Демида и внимательно читаю текст. Каждое слово больным ожогом пропечатывается на сердце.
Это сборник полной биографии на меня с самого детства. А я, как идиотка, делилась с Грозным воспоминаниями и секретами. Господи! Зачем?!
Он и так все знал.
Кроме всего здесь список тех людей, кого следует запугать, чтобы те ни в коем случае не дали мне положительных отзывов в суде…
Что непременно будет, когда на свет появится наша малышка.
На втором листе дополнение — влиятельные люди, что подсобят Демиду в тяжбе за ребенка.
Наготове у Грозного имеются и душещипательные рекомендации от деловых партнеров, весомых особ в городе! Записочки от подчиненных, в которых говорится, какой начальник распрекрасный. От всех…
И от Нины. А я так доверяла Семенихиной.
Не описать чувства, что испытываю сейчас…
— Иуда…
Самый жестокий человек — Грозный! Он улыбался так искренне, что я поверила. Если бы еще и с квартирой распрощалась ради этого гада, точно на суде не осталось бы шансов.
Демид поманил меня красивым домом, словами о том, что я нуждаться не буду.
А может, и про кредит все специально выдумал? Догадался,
Ох, как же хочется посмотреть Демиду в глаза, показать ему досье, возмутиться тому, что он так сладко лил мне в уши!
А с другой стороны, если Грозный узнает, что его разоблачили, вдруг перестанет притворяться нормальным человеком? Впадет в агрессию и опять закроет меня в особняке, как пленницу?
В таком случае у меня не получится даже совершить звонок. Все заблокирует Грозный.
Кое-как справляюсь с дрожью в руках и кладу папку на место.
Голова идет кругом.
Однако пассивно плыть по течению судьбы я вряд ли смогу. Не только мой интерес затрагивает Демид, но и дочери.
Я влюбилась в нее еще девять месяцев назад, когда едва узнала о беременности. В то время Демид и не догадывался об отцовстве. Жил спокойно с мегерой Хилл…
А я — мама…
Сделав несколько глубоких вдохов, поднимаюсь с кресла. Попробую начать разговор с этим бронелобым монстром!
Интересно, кольнет ли совесть олигарха в подреберье? Хоть что-нибудь ёкнет у Демида, или у него совсем нет стыда и моральных принципов?
Медленно шаркаю ногами из кабинета, осторожно открываю дверь.
Демид по-прежнему на террасе.
Крепко стиснув зубы, иду на его голос. Останавливаюсь рядом, но от телефонного звонка не отвлекаю. Подожду.
— …Ну и ладно, что она девочка, а не мальчик! — орет громко, не догадываясь, что я прямо за спиной. — Раз уж так получилось. Я должен забрать ее любыми путями. Нарушим закон? Плевать, Владислав, ты же юрист, придумаешь что-нибудь и…
Его слова жаром отзываются у меня на коже, сердце искрит, а ладошки мокнут. Трясусь, но черта с два я двинусь с места.
Демид, будто ощутив присутствие, внезапно оборачивается, хмурится.
— …Перезвоню, — сухо произносит.
Удивительно, что за интриги плетет Грозный, едва я покинула особняк.
Через секунду Демид меняет гнев на милость. Широко улыбается, глядя на меня. Наверняка фальшиво — он так же тепло смотрел и раньше. Только я не понимала, что это тепло лишь предвестник агонии, в которую швырнет меня Грозный после рождения дочери. Ах, глупышка.
Я увидела страшные бумаги, держала их в руках. Теперь же и услышала его гнилые планы, очень подлые.
Тяжкий ком ползет к горлу, а все стремления выяснять ситуацию куда-то исчезают после того, как мне опять приходится любоваться его притворной физиономией добряка. Противно даже.
Вот зачем мне что-то выяснять с этим обманщиком? Отношения с ним дружеские сохранять?
Фигушки.
Теперь я понимаю Хилл. Не зря она и замызганную сережку пожалела для Грозного. Наверное, знала… он тот еще фрукт!