Дочь капитана Летфорда, или Приключения Джейн в стране Россия
Шрифт:
– Генри, как ты мог… Ты говорил, что это нужно для твоих дел, но неужели… – И утонула в рыданиях.
Мистер Стромли сидел неподвижно. Лайонелу он напомнил самого себя, когда первый раз сломал ногу и опасался лишний раз пошевелиться.
Лайонел заговорил:
– Миссис Стромли, миссис Дэниэлс, извините, но мне нужно поговорить с мистером Стромли. Тётя, это очень важный разговор, я очень прошу вас…
Они остались одни.
– Ты передашь полиции все, что нарыл… то есть нашёл? – хрипло спросил мистер Стромли.
– Это зависит от одного
Долгое молчание. Казалось, мистер Стромли думает изо всех сил. Его жилы вздулись, взгляд был опущен. Было непонятно, что он собирается сделать: выскочить из комнаты или задушить Лайонела.
Но он глубоко вздохнул и ответил:
– Мистер Саутби, скорее всего, находится сейчас под Севастополем.
– Мистер Стромли, – сказал Лайонел. – В ваших личных интересах немедленно отправиться в Крым, отыскать этого господина и присмотреть за ним. Точнее говоря, отменить данный приказ. Только при соблюдении этого условия удастся обойтись без полиции. Я желаю вам удачи в пути, это в наших общих интересах. Прощайте!
На батареях царила суматоха, после недолгого перерыва пушки опять начали громить Севастополь. Избавиться от этого грома было нельзя, но по крайней мере, возвращение в неглубокий тыл избавляло от суеты. Когда же Джейн вступила в ложбину, ведущую к дому, то даже стало тише.
Поначалу Джейн хотела вернуться в госпиталь, но одна мысль о Мэрдо Кэмпбелле избавила её от этой затеи. Конечно, глупо, конечно, он спит… все равно, лучше провести эту ночь дома. А завтра? Как быть с мундиром?
Пожалуй, один день в запасе у неё ещё был, но послезавтра раненый выздоровеет окончательно и потребует форму. За такой срок её не скроит, не сошьёт ни один портной. Значит, лгать? Делать это самой, втягивать портного? Рассказать правду?
Джейн чуть не застонала. Для лжи не хватало сил – все силы ушли на побег Саши. Для правды – смелости. Если бы её прямо сейчас, на тропинке, спросили, где мундир лейтенанта Кэмпбелла, ей было бы проще молча застрелиться. Кстати, не так и трудно: пистолетик по-прежнему в ридикюле.
Она сделала ещё несколько шагов, и тут Крим тихо зарычал.
Джейн остановилась. Возможно, ей и вправду придётся застрелиться, но пока она этого не сделала, в мире остались другие заботы. К примеру, понять, что встревожило пса.
Она взглянула вперёд, посмотрела на папин домик, их крымскую недвижимость. Луна, оседлавшая небосвод, светила неплохо, и Джейн разглядела двух… нет, трёх… нет, даже четырёх человек возле дома. Один подсаживал другого на крышу, двое затаились у дверей, готовые ворваться. Не будь канонады, её шаги давно бы услышали.
На миг, на один только миг, Джейн замерла. А потом к ней вернулись и сила, и смелость, и вообще она будто проснулась. Она же убежала из дома, проплыла несколько морей, протряслась тысячи миль, чтобы
Эта гневная мысль не прошла без следа. Джейн вспомнила и то, что хотела застрелиться, и из чего хотела застрелиться. И, пока вспоминала, пальцы вытащили пистолет.
Он был маленький, удобный… к сожалению, однозарядный. «Даже если промажу, папа проснётся», – успокоила она себя, и тут же дала мысленную пощёчину за такое малодушие. Негодяев – четверо, в доме лишь папа и Мэрфи, проснувшимся солдатам понадобится минуты три, чтобы прибежать. Пуля не должна уйти к Луне.
Ничего не зная об американских ковбоях, но действуя интуитивно, Джейн вытянула левую руку, используя её как приклад. Положила правую кисть на левую…
Только бы не дрогнула левая рука. Только бы сердце не сбило прицел своим стуком. Жаль, здесь нет Саши, он выстрелил бы лучше.
Сон, очередной страшный сон. Я целюсь из пистолета в человека, который лезет в дом, чтобы убить папу.
Один негодяй уже залез на крышу и подтягивал сообщника, помогая подняться. По лицу Джейн поползла капля – пот или злая слезинка. Она испугалась, что не сможет видеть, и поторопилась дёрнуть за курок.
Вспышка. Грохот. Лёгкий толчок в руку.
В первый миг Джейн поняла, что промахнулась. В следующий уточнила: промахнулась в негодяя, залезшего на крышу, но угодила в его напарника, уже почти подтянувшегося к товарищу.
Одна пуля произвела двойной эффект. Негодяй рухнул на землю, но в падении не успел или не захотел отпустить руку напарника на крыше, поэтому свалились оба.
– Папа! Бандиты! Тревога! – не жалея горла, закричала Джейн. Крим тоже решил, что тут молчать не надо, и залаял.
Верзила, затаившийся у двери, не понял, откуда выстрелили, и решил, что дан сигнал к штурму. Он двинул плечом в дверь, раз, другой, на третий – высадил и ворвался в дом. Не очень вовремя – в солдатских палатках тоже услышали выстрелы и прокричали тревогу.
Четвёртый бандит не двинулся с места. Он стоял в дверях, прислушиваясь к шуму в доме. А там грянул ружейный выстрел, и через секунду верзила, пошатываясь и закрывая лицо руками, выскочил наружу. В дверях показался сэр Фрэнсис с палашом и пистолетом, а также Мэрфи с ружьём. Папа догнал верзилу, взмахнул клинком, тот с рёвом упал на колени, показывая, что драться больше не намерен.
– Папа, слева! – крикнула Джейн.
Действительно, бандит, упавший с крыши не от пули, но из-за товарища, уже оправился и подбегал к папе, замахиваясь ножом. Папа обернулся и с трёх шагов выпалил в него из револьвера, потом ещё дважды. Бандита отбросило, он зашатался, ища опору в воздухе, и рухнул ничком.
Сзади из темноты появлялись первые солдатские фигуры.
Четвёртый бандит, очевидно сообразив, что делать тут больше нечего, помчался вверх по тропинке. У Мэрфи не было времени зарядить ружьё, и он нёсся следом, держа его за ствол. Папа не мог стрелять, боясь попасть в слугу.