Дочь княжеская. Книга 4

Чернышева Наталья Сергеевна

— Я видела, как она рвала врагов, — неуверенно выговорила Хрийз.

— И при этом выглядит, как ребёнок, часто ведёт себя, как ребёнок. Тем и пугает. Но ты, похоже, видишь в ней ребёнка всем сердцем, Мила умеет воспринимать такое. Мне кажется… — он замолчал, подбирая слова.

Хрийз терпеливо ждала.

— Мне кажется, она сама смогла полюбить тебя. Как старшую сестру, которой у неё никогда не было.

Хрийз кивнула.

У неё были сходные чувства.

— Мы играем в бабушку и внучку, — сообщила она. — Приходится на неё ворчать, строить, командовать. Ну, чисто так… Я вот волосы ей вымыла и расчесала, она злилась, но… Правила игры выполняла. Внучка должна слушать бабушку…

— Забавная игра, — помолчав, сказал сЧай. — И очень опасная…

— Наверное, — сказала Хрийз, переводя взгляд на окно, за которым бликовало на вешнем солнце море. — Но, похоже, у меня нет особого выбора. Пусть… пусть пока так и остаётся. Там видно будет.

— Гениальный план, — чуть усмехнулся сЧай.

Хрийз вопросительно посмотрела на него.

— План под кодовым названием «тамвиднобудет», — пояснил он. — Прекрасно заменяет собой недостаток планирования… а потом на свет появляются герои. Иногда — посмертно…

— Я не могу прогнать Милу, — ответила Хрийз. — А она не может уйти сама. Мне кажется, она… она не причинит мне вреда. Потому что… Ну, не знаю я!

сЧай обнял её, притянул к себе.

— Делай, как велит тебе твоё сердце. Это самое верное. Не знаешь, как поступить, поступай по совести.

Да. Хороший совет, правильный. Но если сердце ошибётся? Вдруг.

— Ты так боишься ошибиться? — спросил сЧай.

Хрийз кивнула.

— Я… совсем не умею ничего и не знаю. Вот — будем встречать врагов… сЧай, они враги! Я не могу их иначе воспринимать, враги они, и ещё — Рахсимы… Я видела Даррегаша Рахсима там, за Гранью, на Земле, — она вздрогнула, вспоминая. — Он страшный, сЧай, он жуткий, он кошмарный просто тип! А они — его родственники.

— Сагранш — честный враг, — сказал сЧай. — Я знаю его хорошо… Можно сказать, всю жизнь мы пытаемся, и никак не можем друг друга одолеть. Привык уже к нему как-то, думаю, и он ко мне — тоже. Вот племянник его… Этого не знаю, в бою не видал. Но очевидно, зачем он едет. Они, скорее всего, попытаются к тебе присвататься.

— Присва… Что?! — Хрийз отстранилась, смотрела недоверчиво.

— Мир между государствами часто скрепляют браком, — пояснил сЧай, — это обычная практика. Похоже, в Потерянных Землях на первые роли выходит Рахсимодола… Зная Сагранша, не удивлён. Ты не замужем, племянник Сагранша неженат, — всё логично.

— Не пойду я за него замуж! — Хрийз окатило бешеным жаром, она даже на шаг отступила. — Да

никогда в жизни…

— Может, он тебе понравится, — предположил сЧай. — Молодой… симпатичный…

— А может, это вы нашли себе девушку? — бросила Хрийз, не успев прикусить язык. — Молодую и симпатичную! Я ведь уродина обгоревшая, а она… Вот и пытаетесь спихнуть меня Рахcимам!

— Что такое? — невинно поинтересовался сЧай. — Я слышу ревность?

— Вы издеваетесь? — прямо спросила Хрийз.

— Нет, — сказал сЧай серьёзно. — Прости.

— Не прощу, — она отвернулась, уткнулась лбом в стекло.

Как всегда, после приступа ярости, всё тело начала бить крупная дрожь. Что это сейчас было? Он сказал такое… и так… почему?! Боль была — вдохнуть нормально не получалось. За что?!

— Прости, — сЧай приобнял её за плечи, Хрийз сердито дёрнулась, но он не отпустил её. — Глупая, дурная штука… сам не знаю, как вырвалась. Но я потерял тебя один раз. И очень боюсь… потерять снова. Боюсь, что ты вcё-таки… выберешь другого…

— Никогда, — сказала Хрийз яростно. — Ни за что!

— Прости, — повторил он ещё раз.

— Всё потому, что я теперь безобразно выгляжу? — горько спросила Хрийз. — Это так?

— Нет, — ответил сЧай. — Ты красивая…

— Красота в глазах смотрящего, — желчно отозвалась она. — А ещё красота — в словах льстеца. Говорите правду, я пойму, если услышу ложь. Я — обезображена? Долгим лежанием в коме, погребальным костром, бог знает чем ещё. Это — так.

— Нет, — сразу сказал сЧай, не отводя взгляда.

Наверное, именно так выглядит «истинный взор» изнутри. Магическое зрение, не оставляющее шансов кому-либо утаить правду или погрешить в ответе против истины, неожиданно впервые причинило боль. Не привычную уже боль искалеченного тела, которую Хрийз научилась, стиснув зубы, задвигать на задворки сознания, а вдвойне страшную боль души. Которую не известно, какой магией и какими зельями глушить.

— Тогда что со мной не так?

сЧай тихо вздохнул, прикрыл глаза, потом сказал твёрдо:

— Всё так, ваша светлость. Как надо.

— А вот эта стена стеклянная сейчас между нами, — тоже как надо? — спросила она.

— Нет, — ответил он. — Но её, кажется, строишь ты.

— Это я сейчас сказала про племянника вашего врага? — изумилась Хрийз.

— Это ты сейчас накручиваешь сама себя, — объяснил сЧай. — Не делай так.

Хрийз отвернулась. Выдохнула. Заговорила лихорадочно, ломая пальцы: