Дочь моего друга

Тоцка Тала

Я кивнула.

— И? Арина, посмотри не меня.

Я посмотрела.

— Ты забыла, кто ты?

Я мотнула головой.

— Кто? — он сдавил пальцами бедра.

— Почти твоя жена, — пискнула я и обхватила его шею. — Дем, я тебя ревную...

— Ревнуй, — согласно кивнул он, — меня от этого прет. Но плакать из-за всяких телок моя жена не должна. Поняла?

Я снова кивнула.

— Вот и хорошо. Давай дальше ебаться, я еще на тебя злой.

И поцеловал.

Мы занялись любовью как обычно.

Но этот его дикий животный порыв даже сейчас вызывает волну такого же дикого возбуждения, хоть Демид уехал обратно как только рассвело.

Он собирается вернуться завтра, но я бы не отказалась повторить наш ночной марафон. Единственное, жаль, что ему придется туда-сюда мотаться. Когда я об этом сказала Демиду, он только хмыкнул.

— Двести пятьдесят кэмэ, малыш. Разве это мотаться?

— Может тогда я к тебе приеду? — спросила я его, потеревшись носом о колючую, одуренно пахнущую щеку.

— Только попробуй, — нахмурился он, — куда тебе ночью по трассе?

Чтобы убить время, захожу в супермаркет за продуктами. Приготовлю ужин и сброшу фотку Демиду. Буду завлекать его домой как приличная жена. А потом еще что-нибудь сброшу, чтобы как неприличная. И он точно сорвется.

В конце концов, с ним там охрана. Они его одного все равно не отпустят.

Возможно, это слишком эгоистично, но когда Демида нет рядом, я словно раскалибровываюсь. У меня будто стержень выдергивают, и я перестаю ощущать себя чем-то цельным.

Уже рассчитываюсь на кассе, когда вижу Пашу Бортникова. Отворачиваюсь, делая вид, что не заметила, но поздно, он направляется ко мне.

Сгребаю пакет с покупками — имею полное право включить игнор. Только Бортников отваливать не собирается.

— Арин, подожди, — еще и бежит за мной. Может зря я послушалась Демида и не поехала? Там меня хотя бы никто не знает. — Да стой же ты!

Пашка хватает меня за локоть.

— Отвали, — цежу сквозь зубы.

— Арин, скажи, это правда, что ты за Ольшанского замуж выходишь?

— А тебя это каким боком касается? — отбираю локоть, не скрывая отвращения.

— Не иди, Арина. Не надо, — вдруг говорит Пашка, пряча руки за спиной. — Это... это неправильно.

Его слова изумляют намного больше, чем неловкие попытки меня остановить.

— Это почему еще? — спрашиваю скорее по инерции, чем действительно для того, чтобы получить ответ.

— Я не должен тебе говорить, — он делает шаг назад, — но и молчать не могу. Просто не выходи и все.

— Чушь, — выплевываю ему в лицо, — не лезь не в свое дело.

— Арина, давай хоть пакет донесу, — кричит он вслед, но я больше в его сторону не смотрю.

Ставлю пакет в багажник, сажусь за руль. Возмущение зашкаливает, хочется вернуться и выплеснуть его на Бортникова. Но понимаю, что лучший способ обезопасить себя от таких разговоров — просто их не начинать.

Завожу

двигатель, только из головы не идет Пашкино «неправильно». Особенно выражение лица, с которым он это говорил. Как будто внутри него шла мучительная борьба.

Что тогда хотел сказать, но не сказал этот ублюдок?

Что мне, снова звонить Демиду? И звонить каждый раз, как я кого-то встречу?

Загружаю продукты в холодильник, смотрю на часы. Только пять вечера, у Демида переговоры будут идти еще не меньше трех часов, как вчера. Если не дольше.

«Двести пятьдесят кэмэ, малыш. Разве это мотаться?»

И правда, разве это так далеко?

Бегом бегу в гардеробную, на ходу стягивая футболку. Выбираю удобное платье — не хочу выглядеть перед своим почти мужем как дальнобойщик.

Забиваю в навигатор адрес отеля, в котором остановился Демид, разглядываю маршрут. Основная часть пути проходит по новенькому автобану, там ехать одно удовольствие.

До соседнего города доезжаю быстрее, чем планировала. Решаю заправиться на трассе, чтобы потом не кружить по городу с двумя литрами бензина в баке. Заодно выпить кофе и отдохнуть.

Заправка огромная, больше похожа на аэропорт. И кафе здесь с диванами.

Сажусь за ближайший столик, предвкушая, как рассердится Демид за то, что его не послушала. Волю фантазии не даю, чтобы без происшествий добраться до гостиницы. В возбужденном состоянии это не лучший вариант.

— Арина Ольшанская? — слышу за спиной незнакомый мужской голос. Самый обыкновенный, немного язвительный. Отчего тогда внутренности обдает ледяным холодом?

Медленно оборачиваюсь и поднимаю глаза.

***

Демид

Сижу в баре, пью вискарь. Тело слегка потягивает, только не от усталости. Устали мозги, телу как раз кайфово, не мешает повторить ночной забег. Хоть бери и снова домой рви когти.

И тренировки не пропускать, а то с такими темпами развалюсь нахер. И так уже собственная охрана ржет, что меня малолетка заездила.

Только кто кого заездил. Когда я уезжал, она еле глаза разлепила. Пробормотала что-то, я не разобрал, и снова вырубилась. И мне так остаться захотелось, пиздец.

Как же некстати затянулись эти ебучие переговоры! Совсем не хотелось из города уезжать, и это для меня что-то новенькое. Раньше похер было, куда и когда — сел и поехал. Или полетел.

А сейчас верчу в руке стакан и думаю, что она сейчас делает. Хотя знаю, Арина написала, что на массаже, вот я ее и не дергаю. Пусть расслабляется моя девочка.

Моя.

Так непривычно.

Никогда и никого мне не хотелось присвоить. Нет, я не стал бы терпеть, чтобы женщину, которая со мной, ебал кто-то еще. Я ж не терпила. Но там разговор был бы короткий, и не с ебарем, а с ней. Нахуй.