Дочь рода. Книга 4
Шрифт:
Я поняла, что делает отец: пытается донести до императора мысль, что Хаос необходим для развития магии. Александр IV свёл брови при упоминании влияния Хаоса на Эфир и тем самым ещё больше уверил меня в том, что нарушенное равновесие Великих Сил в его интересах. И сейчас он должен либо признать слова папы истиной, либо пойти на конфликт с повелителем стихии.
– Признаться, я долго размышлял над тем, что с вами делать, – протянул император с неприятной улыбкой. – Негоже повелителю стихии быть лишь графом. Вам будет присвоен княжеский титул, а также дарованы
– Те, что принадлежали Макаровым или Аристовым? – уточнил отец, прищурившись. Ну да, передать проблемные земли с сотнями разломов – та ещё милость.
– И те, и другие, – усмехнулся Александр IV. – У Макаровых не осталось наследников, зато у бывшего главы рода Аристовых есть сестра. Дочерей он выдал замуж, едва им исполнилось шестнадцать, а сестру держал при себе в качестве экономки. Женитесь на ней – и получите земли.
– Благодарю за оказанную честь, ваше величество, – папа склонил голову, а я едва удержала лицо. Это был плевок в сторону отца – получить в жёны старую деву, не спрашивая его мнения.
– Задержитесь во дворце до официального представления и награждения, покои вам уже выделили, – император махнул рукой, отпуская нас.
Я переглянулась с отцом и поспешила за ним, пятясь спиной к дверям. Зачем было меня приглашать, если я не удостоилась ни единого слова? Полагаю, моя аудиенция с императором всё же состоится, просто в другом месте и без присутствия папы и Николая.
Как только мы оказались в выделенных апартаментах, отец связался с будущей женой и вызвал её в столицу для помолвки и последующей женитьбы. Слова императора не стоит игнорировать – нужно показать ему готовность служить, иначе его милость быстро сменится на гнев.
Я же хотела запереться в комнате и созвониться с Колумом – мне было очень интересно, что произошло после моей отправки в форпост. Также стоило выяснить, договорились ли Коалиция с братством и что за связь между Грэйн и Тейном.
Но моим планам помешала записка от канцлера. Савицкий очень настойчиво приглашал меня полюбоваться оранжереями в зимнем саду императорского дворца. Между строк канцлер вполне непрозрачно намекнул, что отказаться я не могу. Сказав отцу, что пойду осмотреться, я выскользнула из апартаментов.
Оранжерею я почувствовала издалека. Там действительно настоящий сад, судя по отклику растений – надеюсь, мне не придётся использовать их для защиты. Пусть это не мои любимые шипики, но при правильных импульсах и розы могут стать грозным препятствием.
Мои догадки оказались верны: посреди каменной беседки, закрытой с трёх сторон густыми шпалерами плетистых роз, стоял сам император. Роскошные бледно-розовые бутоны свисали между зеленью, издавая такой приторный аромат, что я невольно поморщилась. Александр IV либо не замечал запаха, либо привык – на его лице не было ни тени неудовольствия.
Я ступила на каменный пол беседки, провела пальцем по одному из бутонов и улыбнулась так, словно передо мной самое прекрасное зрелище на свете. Император наверняка хотел проверить меня: вдруг я опасная бунтарка или вспыльчивая девица.
Когда любование слишком затянулось, я ойкнула, подняла взгляд на императора и отступила на шаг. Потом я склонилась, отчаянно теребя штанины брюк, – ну чисто напуганная аристократка, забывшая поприветствовать его величество.
– Подойди, – повелительно сказал Александр IV.
Я закусила губу и, оставшись в том же склонённом положении и не поднимая глаз, сделала пару шагов.
– Что в тебе особенного, девочка? – спросил император задумчиво. – Как в тебе сочетаются наивность и решительность во время боя?
– Я не знаю, ваше величество, – проблеяла я дрожащим голосом. – Просто это мой долг – защищать свои земли и свою страну.
– Тебя называют Избранницей Древних… как считаешь, ты заслужила такое громкое имя? – спросил он, а мне пришлось сильнее закусить губу, чтобы не скривиться.
– Я не хотела этого, – я вскинула на императора горящий взгляд. – Я лишь делала что должно: открыть Святилище нужно было тому, кто предан Империи!
– Ты действительно в это веришь… – удивлённо пробормотал Александр IV. Ещё бы он не решил, что я искренна. Я тренировала интонации и язык тела на Максимилиане. – В таком случае, мы можем продолжить нашу беседу.
Словно из ниоткуда в беседке появился личный слуга монарха с небольшим столиком, ещё один принёс поднос с посудой. В этих зарослях легко спрятаться, но их присутствие я ощущала с самого начала. В паре метров от нас стояли два гвардейца из личной императорской стражи, поодаль – ещё четверо. Зов показывал мне каждого в этом огромном саду.
Услужливый слуга расставил на столике чашки для чая и небольшой заварник из тончайшего фарфора. Чашечки были такими маленькими, что их можно удержать двумя пальцами. Стульев не предполагалось, но и сидеть в присутствии императора мне было не разрешено. Так что я церемонно взяла чашечку и слегка коснулась губами жидкости.
У чая был странный аромат. Я не знала, что именно туда добавили, но могла догадываться – либо эликсир правды, либо что-то позабористее. Скромно улыбнувшись, я сделала глоток и сразу поняла: в чае растворена выжимка атпоры. Интересно, Александр IV понимал, что я распознаю цветок?
Все боятся привычных вещей: огня, что сжигает дома и посевы; вод океана, что выходит из берегов и накрывает волной цунами прибрежные города; землетрясений и ураганов, разрушения от которых видны невооружённым взглядом. Но мало кому приходит в голову, что съеденная в лесу ягода или сорванный цветок могут принести не меньше боли. Растения могут исцелять, а могут убивать.
Конкретная травка делала кое-что другое: атпора подчиняла сознание, усыпляла бдительность и заставляла верить любым словам. Если сейчас император прикажет мне умереть – я пойду и убьюсь так, как он пожелает. Ему даже не придётся влезать мне в голову, оставлять энергетический след и подавлять мою волю – я буду уверена, что это моё решение.