Дочь Сталина
Шрифт:
Из сорока пассажиров, прибывших этим рейсом, Светлана последняя покинула самолет, приземлившийся в 14:45 по местному времени. Несколько десятков переодетых полицейских стояли вокруг зоны прибытия, вокруг летного поля была расставлена плотная сеть агентов службы безопасности. Сотрудники Специального бюро нью-йоркского полицейского департамента заняли посты на обзорной площадке здания Международного терминала. Публику туда перестали пускать еще в половине третьего. Прибытие Светланы было сенсацией. В аэропорту собралось больше народу, чем в 1964 году, когда прилетели музыканты знаменитой группы «Битлз». Репортеры наблюдали, как она спускается по трапу на американскую землю и, кажется, не может перестать улыбаться. Она забралась на небольшой ящик, специально подставленный,
Фирма по связям с общественностью, которую Гринбаум нанял для Светланы, решила, что в аэропорту она сделает только короткое сообщение, а пресс-конференцию соберут позднее. Ответственный исполнитель фирмы «Хилл & Ноултон» Джон Мейпс позднее отметил: «Я обсуждал с Фоем Кохлером из Госдепартамента, как лучше организовать встречи с журналистами».
Извинившись за свой ужасный английский, Светлана уверила собравшихся, что она сама приняла решение покинуть Советский Союз. Это решение было вызвано скорбью из-за кончины ее мужа Браджеша Сингха и отношением к ней советского правительства. Она приехала в США в поисках самовыражения, которое ей так долго запрещали в родной стране. Как и ее дети, она была частью нового поколения, которое не хотело, чтобы им морочили головы старыми идеями. «Я верю в силу разума во всем мире, вне зависимости от того, в какой стране вы живете. Вместо того, чтобы бороться друг с другом и проливать кровь, люди должны работать вместе над прогрессом всего Человечества. Я верю, что дом человека может быть только там, где он чувствует себя свободным». Она добавила, возможно, специально для Джорджа Кеннана, что издание книги «является для меня главной целью приезда сюда».
По случайности в аэропорт Кеннеди на два часа раньше Светланы прилетел советский поэт Андрей Вознесенский, который совершал турне по Соединенным Штатам. Когда его попросили прокомментировать бегство Светланы, он сказал, что будет говорить «только о литературе, а не о политике». Светлана не обижалась на него. Она знала, что Вознесенский находится под жестким контролем КГБ. В Советском Союзе его обожала публика как одного из поколения свободомыслящих поэтов-шестидесятников. На его поэтические чтения собирались целые стадионы зрителей. Москва посылала его в зарубежные турне как посланца советской культуры, но Андрей знал правила — никогда ничего не говорить о притеснениях, которым подвергаются он и другие писатели. Ему еще предстояло понять, почему Светлана оставила Советский Союз. Когда Вознесенский вернулся на Родину, его не пустили в следующую поездку в США за то, что он отказался публично осудить Светлану.
Агент КГБ Василий Санко, казалось, целиком и полностью посвятил себя своим водительским обязанностям, хотя ЦРУ и ФБР по-прежнему считали угрозу похищения достаточно серьезной. Была ли эта угроза реальной? В своем некрологе Владимиру Семичастному, озаглавленному «Главный заговорщик из КГБ умер в 77 лет», корреспондент Рейтер Рон Попески писал: «Семичастный, глава КГБ в 1967 году, рассказывал журналистам, что Брежнев сместил его с этой должности и заменил будущим главой коммунистической партии Юрием Андроповым за провалившуюся попытку похитить дочь Иосифа Сталина Светлану Аллилуеву из США». Неясно, правда это или только слухи, но Андропов действительно стал главой КГБ девятнадцатого мая 1967 года, через три недели после приезда Светланы в США.
В любом случае, личные охранники Светланы по-прежнему были при ней. Вот только, по всей видимости, ее не предупредили, что она сама оплачивала их услуги.
В заявлении для «Нью-Йорк Таймс», сделанном на следующий день после приезда Светланы, Джордж Кеннан обратился к американцам с призывом бороться против «привычек времен «холодной войны». «Миссис Аллилуева любит свою страну, — сказал он, — и надеется, что ее творчество и вся деятельность за пределами России послужат процветанию ее Родины и не принесут вреда» в «новую эру», которая «наступает». Он ни слова не упомянул о том, что Светлана не
Исполнительный вице-президент издательского дома «Харпер & Роу» Эван Томас также дал интервью «Таймс», охарактеризовав книгу Светланы как большое литературное достижение. В то же время он признался, что сам ее не читал. «Какая политика? Политика там только между прочим. Это глубоко личные воспоминания». Он так сильно настаивал, что Светлана не имела никакого политического веса, что становилось понятно: на самом деле все наоборот.
После короткой встречи с прессой Светлана села на заднее сиденье машины рядом с Аланом Шварцем. Переводчица Светланы Присцилла Джонсон Макмиллан предложила ей укрыться в поместье ее отца в Локаст Вэлли. Машину Светланы и Шварца сопровождали еще два автомобиля. За рулем первого, где сидела Светлана, был Альберт Палесик, второго — его брат Джордж, третьим управлял человек из их детективного агентства. Когда они свернули с Ван-Уайка на Санрайз Хайвей, Альберт был уверен, что за ними следят. Он перешел к решительным действиям:
[Наша] третья машина стала мешать одной из машин, едущих за нами… наш водитель попытался прибегнуть к испытанному средству — устроить автомобильную аварию. Мы ехали на север по Мидоубрук Парквей и, к тому времени, когда достигли бульвара Ист-Гейт, установили, переговариваясь между машинами по радио, что за нами следует еще один автомобиль. Это был лимузин, в котором находился водитель и два человека на заднем сидении — сразу подумал о русском посольстве. Свернув на Рузвельт-филд, я повернул налево, направо, снова налево и остановился. Мы были на узкой дороге. Брат остановил свою машину, и лимузин встал за ним. Брат вышел из автомобиля и двинулся в их сторону. Я рванул вперед.
Оказалось, что в лимузине были журналисты. Палесик был уверен, что Светлана не заметила преследователей. Она думала, что он просто переговаривается по радио с другими машинами. Возможно, он недооценил ее. Когда они благополучно прибыла в поместье отца Присциллы Макмиллан Стюарта Джонсона, братья Палесик, вооруженные дробовиками, заняли свои посты.
Присцилла и ее отец ждали Светлану. Джонсон был вдовцом, и его развлекало, что он дает кров советской невозвращенке, причем вся история окружена всякими шпионскими штучками. Тем же вечером в гостиной, отделанной деревянными панелями, они посмотрели сюжет в выпуске новостей, посвященный Светлане. Макмиллан раздражало, что новости все время прерывали рекламой. Светлана, казалось, не обращала на это внимания.
Гринбаум запланировал первую пресс-конференцию на двадцать шестое апреля, то есть, через четыре дня после приезда Светланы в США. Она прошла в номере с террасой в отеле «Плаза» и транслировалась по всему миру через спутник связи «Телстар». За день до мероприятия Гринбаум потренировал Светлану отвечать на самые типичные вопросы и сообщил Кеннану, что «спокоен за поведение Светланы на пресс-конференции». Адвокат сказал, что «допросил ее с пристрастием по поводу самых острых моментов биографии», чтобы проверить, как она с этим справится, и был удивлен, что она оставалась «спокойной и выдержанной», как будто проводила пресс-конференции всю свою жизнь.
Кеннан в своих воспоминаниях не объясняет, что это были за «острые моменты», но к тому времени источники из американской разведки подтвердили, что Советы усиленно стараются представить Светлану «распутной», «ненормальной», «не отвечающей за свои поступки» и, разумеется, не способной написать никакую книгу. На самом деле они собирались попытаться приписать авторство книги ЦРУ.
На следующий день Светлану привезли в «Плазу». Журналистов обязали подать вопросы в письменном виде не позднее, чем за полтора часа до начала пресс-конференции. Из более чем трех сотен вопросов ее агенты по связям с общественностью из фирмы Хилла и Ноултона отобрали примерно сорок. Во время долгой пресс-конференции Алан Шварц зачитывал их Светлане, уверяя зрителей, что она видит эти вопросы в первый раз. На следующий день полная запись ее интервью была опубликована в «Нью-Йорк Таймс».