Дочь Врага
Шрифт:
— Я слышу, пап.
— Я потом тебе всё объясню. Но мне будет спокойнее, если я буду знать, что с тобой всё хорошо. Если ты куда-то уедешь или останешься у подруги, я буду сильно переживать. С Артуром мы будем на связи.
— А со мной?
— Надеюсь, и тебе разрешат звонить. — между нами повисло небольшая пауза. — Кыхочка, немножко потерпи. Я думаю, что совсем скоро мы будем вместе.
Папа тепло попрощался и сбросил звонок.
Я какое-то время, не выпуская из рук телефон, смотрела в никуда. Ни о чём не думала, в голове было совершенно пусто. Только щемящие
— Ты поедешь? — у меня не особо тихий динамик, и я так понимаю, Катя слышала весь мой с папой разговор и сейчас смотрела немного обеспокоенно.
— Поеду. — мой голос был практически бесцветным. — Сейчас я не хотела видеть Руслана. Никого из них, только папу! Но понимала, что пока это невозможно. И раз папа говорит, что я должна поехать с Русланом, и ему так почему-то будет спокойнее, значит, нужно послушаться! Уверена, он позже мне всё сможет объяснить. А разбираться самой, играть в угадайку, — вряд ли у меня получится разгадать этот ребус!
Принимаю душ и чищу зубы. Сушу феном волосы и прошу Екатерину заплести мне два колоска. У неё очень хорошо получается плести внешние косы.
Я не стараюсь быть красивой для Руслана, отнюдь. У меня просто нет времени на укладку волос, а так, я хотя бы буду выглядеть более-менее опрятно.
Акиеву младшему, я ещё перед тем, как уйти в душ, написала о том, что я согласно поехать с ним. Признаюсь, была удивлена тем, что он написал: «Я никуда не уезжал. Жду!»
— Мира, меня всё это беспокоит. Пожалуйста, будь осторожнее и позвони мне, как только сможешь, — обняв подругу, я выхожу на крыльцо и неспешно подхожу к воротам, которые сама для себя открываю. Охранник только ночью дежурит, наверное.
Сегодня небольшой мороз и солнечно. Кай стоит у своего серебристого внедорожника. Глаза красные, он явно не спал эту ночь! Мы пока друг от друга в метрах десяти. Он терпеливо ждёт, а я не спешу. Поднимая лицо, подставляю его лучам солнца. Совсем скоро ударят настоящие морозы. Наверное, стоит хоть немного походить в парк.
Тишину нарушает резкий шорох, и звук, похожий на лязг металла.
Я ничего не успела понять! Руслан буквально оглушил меня своим грозным «Мира на землю!» и в следующее мгновение, он крепко заключил меня в свои объятия и развернул в сторону. Словно загораживая от чего-то.
Громкий треск и тело Кая несколько раз ощутимо содрогнулось. Не отпуская меня, он повалился на землю, закрыл меня с собой.
Я больше ничего не слышала. Я чувствовала что-то тёплое. Оно очень быстро пропиталась сквозь моё пальто. Подняв руку, вижу на ней кровь. Мне очень тяжело дышать, но я на это не обращаю внимания. Я смотрю в лицо Кая. Он слишком бледный сейчас. «Люблю» — это последнее, что я услышала из уст Руслана, и тело его стало невыносимо тяжёлым. А меня поглотила темнота.
58
Горло раздирает миллиардами тончайших игл. Грудь сдавливала так, что дышать нечем, а ещё, противный писк. Он настолько сильно раздражал мои перепонки, что невозможно терпеть, и голова от боли вот-вот взорвётся.
Я плохо слышу, но вокруг меня какое-то бульканье и суета. Только постепенно начала понимать, что вокруг люди.
Медленно открываю глаза. Ничего не вижу. Плотная пелена не позволяла увидеть что-либо, но постепенно я начинаю видеть очертания людей в белых халатах. Мне жутко некомфортно, я не понимаю, где нахожусь, и только спустя время, постепенно какими-то урывками начинаю вспоминать то, что произошло.
С каждым мгновением, с каждым новым эпизодом воспоминания, чувствую, как учащается биение моего сердца. Дыхание становилась всё более глубоким и рваным. В какой-то момент я и вовсе поняла, мне остро не хватает кислорода.
Я начала задыхаться. Очень отдалённо я слышала обрывки фразы: «— два кубика линопана – (прим-автора) Быстро!». Я почувствовала прикосновение сильных рук и давление на плечи. Меня пытались уложить на постель, но я не осознанно сопротивлялась этому. Меня накрыла сумасшедшая паника. Я прогибалась в спине, вертелась в разные стороны, хотела вырваться. Не желала, чтобы меня удерживали.
Только почувствовав острую боль в груди, замерла, а после, буквально несколько мгновений и постепенно боль начала проходить. Зрение начало возвращаться, и я увидела мужчину. Огромного, очень красивого. У него не слишком длинная, но довольно густая борода. Это он, его руки удерживали меня, но не он разговаривал. Кричал не он. В комнате есть ещё люди, но их я не вижу. Я смотрю в обеспокоенные глаза красивого взрослого мужчины, и в них я вижу боль. Только снова уплывая в темноту, приходит осознания, этот мужчина — Артур.
Следующее моё пробуждение было не таким болезненным. Я уже не чувствовала себя настолько скованно, и дышать было гораздо легче.
Медленно повернув голову вправо в кресле, увидела дремавшего отца. Сначала я подумала, что это сон. И если бы не зуделась у меня голова, если бы я не испытывала такого дикого дискомфорта, то и не поняла, что мой папа здесь, он рядом со мной.
— Папа… — меня практически не было слышно. Голос слишком сиплый, но папа скорее почувствовал. Он открыл глаза и очень быстро сел прямо, посмотрел на меня. Ему тоже понадобилось какое-то время, чтобы согнать с лица морок и осознать то, что я проснулась.
— Кыхочка... — по папиным небритым щекам потекли слёзы. Сердце сжимается, но я не плачу вместе с ним, только пытаюсь сжать руку, когда он берёт мою ладонь и подносит к своим губам. — Я так боялся за тебя. Они мне говорят, проснёшься, а у меня сердце разрывается…
— Проснулась! — в палату входит доктор. Мужчина лет пятидесяти, и это его голос я слышала во время своего первого пробуждения. — Ну вот, Сергей, ты переживал. Я же говорил, проснётся! Раны затянулись, но она ещё слаба, поэтому ей нужно ещё много отдыхать.