Догра Магра

Юмэно Кюсаку

Но с другой стороны, можно предположить, что все это лишь привиделось юноше, обладающему ясным умом, чистой совестью и любовью к книгам. Следовательно, подобные «признания» не доказывают факт сомнамбулического состояния Итиро Курэ, а служат всего лишь ремаркой.

Более того, мы должны ясно понимать причину некоего раздвоения, которое присутствует у сомнамбулы. Происходит следующее: часть личности человека (совокупность воспоминаний и черт характера, унаследованная от предков — представителей разных рас) выделяется в отдельное «я», которое выходит на сцену во время сомнамбулического припадка. Это и называется раздвоением личности. Следовательно,

ответственность за преступления, совершенные сомнамбулой в состоянии припадка, несет не он сам, а его пращуры, передавшие определенную наследственность и нравы своей эпохи.

10. Загадки наследственности Итиро Курэ.

Кроме бесед, приведенных в начале, существуют и другие материалы, подтверждающие наследственный характер припадка Итиро Курэ.

Перечислим некоторые из них.

Из материалов беседы с Итиро Курэ. Мать юноши, Тисэко, обладала редкой для женщины способностью к анализу и твердостью духа. И хотя, по словам сына, она не была суеверной, стойкая вера в предсказанную судьбу свидетельствует о вечной душевной муке.

По словам прорицателя, так называемого гадателя из Мамиана, некто проклял семью Курэ. Предполагается, что он пришел к этому выводу, основываясь на фактах, сообщенных ему Тисэко в личной беседе.

Из материалов беседы с Яёко. При первой встрече с Итиро Курэ в камере заключения в Ногате она спросила: «Тебе что-нибудь снилось?» Женщина объяснила это тем, что якобы слышала о сомнамбулизме. Однако демонстрация подобных знаний в области психиатрии весьма удивительна для малообразованной деревенской женщины, даже если допустить наличие у нее способности к суждению и интерпретации полученной информации. Но если предположить, что Яёко находится под влиянием различных болезненных обстоятельств и обращает внимание на слухи, все встает на свои места.

В беседе женщина заявила, что в Мэйнохаме у их семьи близких родственников нет. В деревнях богатые семьи нередко оказываются в изоляции (причиной могут послужить недобрые слухи, связанные с происхождением или наследственностью).

В связи с вышеизложенным можно предположить, что Тисэко сбежала из дома по негласной договоренности с сестрой. Вероятно, девушка предвидела, что не выйдет замуж, если останется дома, и надеялась сохранить род Курэ в другом месте.

Определенно, Яёко искала Тисэко без особого энтузиазма. Вдобавок, обе сестры оказались наделены твердостью духа (что редкость для женщин), поэтому трудно представить, что между ними отсутствовала договоренность.

Из материалов беседы с г-жой Мацуко Мацумурой. Из ее слов мы узнаем, что Тисэко была кокетливой и вокруг нее ходили слухи, что помогает нам получить некоторое представление о жизни девушки после побега из дома.

В общем и целом, можно сказать, что в роду Курэ из Мэйнохамы издавна блуждало нечто страшное и загадочное. Последние его представительницы, сестры Яёко и Тисэко, прекрасно знали об этом и действовали соответственно…

11. Наследственные черты, спровоцировавшие припадок Итиро Курэ.

Очевидно, что в первом случае триггером, спровоцировавшим припадок, послужила красота женского лица. И поскольку мать Итиро Курэ была не слишком очаровательна, припадок оказался умеренным. Следовательно, единственным, что

объединяет конкретный эпизод сомнамбулизма и психическую наследственность рода Курэ, является удушение (см. второй припадок). Можно предположить, что дальнейшие события являются следствием внушения, оказанного трупом, и к психической наследственности отношения не имеют.

Поэтому основные аспекты данного происшествия должны быть тщательно проанализированы с учетом обстоятельств, которые проявились в ходе второго припадка, что случился примерно два года спустя после происшествия в Ногате.

Второй приступ

Документ № 1. Беседа с Сэнгоро Токурой.

Дата и время беседы: 26 апреля 1926 года (день удушения невесты в Мэйнохаме); 13:00.

Место: префектура Фукуока, уезд Савара, Мэйнохама-тё, 24–27 (в доме указанного лица).

При записи присутствовали: Сэнгоро Токура (батрак в доме Яёко Курэ, 55 лет), его семья, организатор беседы (г-н. В.).

Примечание: беседа велась на местном диалекте, впоследствии текст был приближен к литературному.

Ох, ох… не видал я еще таких страстей! Уж так я со стремянки грохнулся, что даже по малой нужде выйти не могу, только ползаю. Думал, отдам Богу душу, да вот сегодня утром наелся поджаристых баклажанов с саке, растер поясницу мукой из карасей, и полегчало немного.

Род Курэ, как говорится, тысячу мешков риса возьми, еще останется! Одна из самых богатых крестьянских семей в окрестностях. И шелкопряды у них, и птицы — чего только нет! А наша госпожа Яёко, вдова, сама на счетной доске считает, и состояние ее растет и растет. Сколько там тысяч или миллионов, наверняка не знает никто, да уж полным-полно! И школа у них, которую построила сама госпожа, и храм, который основали ее предки… Вот уж было бы счастье молодому господину (Итиро Курэ) все это унаследовать! А тут такая беда…

Молодой господин у нас благородный и молчаливый. Как переехал сюда из Ногаты, все сидел в глубине дома да учился. Ни перед слугами, ни перед батраками своего превосходства не выказывал. Уж очень хороший он был!

В господском доме обычно-то жили только хозяйка да ее дочь, барышня Моёко, — недавно ей исполнилось семнадцать лет. Больше никого. Тоскливо у них было… Но когда позапрошлой весной приехал молодой господин, дом сразу оживился и нам даже работать захотелось… Да… А этой весной молодой господин окончил старшую школу в Фукуока (да не абы как, а лучшим учеником!) и получил первое место на вступительных экзаменах в университет. Вдобавок было объявлено о его помолвке с Моёко! Какая же радость воцарилась в доме Курэ…

А вчера (25 апреля) случилось вот что. Я слышал, что в Фукуоке, в большом европейском здании в Инаба-тё, проходило соревнование в речах на английском для учеников старших школ. Наш молодой господин должен был читать там речь от выпускников. Он собирался пойти туда в школьной форме, но госпожа попросила, чтобы он надел новенькую, студенческую. Молодой господин кисло улыбнулся — мол, рано мне щеголять в таком костюме, но госпожа заставила его вырядиться и проводила, вытирая слезы радости. Эта сцена до сих пор стоит у меня перед глазами. Больше молодому господину уж не придется надеть ту форму…