Доктор Крюк 4
Шрифт:
Мы свернули в очередной темный переулок, стремясь держаться подальше от центральных улиц. Кляча еле тащилась, колеса вязли в грязи. И тут я увидел впереди знакомую вывеску, тускло освещенную одиноким фонарем над дверью — молоток и щипцы, перекрещенные с изящным вензелем. Кузница-мастерская Пьера Дюваля, француза, искусного мастера, способного и подкову выковать, и тончайшую ювелирную работу исполнить. Это был тот человек, которому я еще до всей этой катавасии с арестом и казнью заказал набор специальных хирургических инструментов по моим собственным чертежам.
И
Инстинкт сработал быстрее разума.
— Стой, Стив! — резко скомандовал я.
Кляча остановилась, телега дернулась. Морган, уже начавший было дремать, недовольно обернулся и прошипел:
— Капитан, ты чего? Какие еще остановки? Нам убираться надо, пока весь город на уши не поставили! Ты забыл, кто у нас в бочке?!
— Помню, Генри, помню, — ответил я, спрыгивая на землю. — Но это важно. Подождите здесь. Я быстро.
Не обращая внимания на недовольное ворчание Моргана, я быстрым шагом направился к Пьеру, который уже сделал несколько шагов по улице.
— Месье Дюваль! Минутку!
Француз удивленно посмотрел на меня. Ночь, простая одежда, отсутствие бороды — я был уверен, что он меня не узнает. Но я ошибся, Пьер обладал цепкой памятью и наблюдательностью ювелира. Он несколько секунд всматривался в мое лицо, потом его глаза изумленно расширились, он даже отшатнулся на шаг.
— Месье Крюк? — прошептал он, испуганно оглядываясь по пустынной улице. Голос его дрогнул. — Но… как? Вас же… говорили на площади… веревка…
Он осекся, не решаясь произнести страшное слово. Страх и недоверие боролись на его лице с любопытством.
— Слухи о моей кончине оказались несколько преувеличены, Пьер, — сказал я как можно спокойнее, подходя ближе. — Как видишь, я вполне жив и даже относительно здоров. Я по делу. Мой заказ, инструменты. Они готовы?
Пьер нервно сглотнул, его взгляд снова метнулся по сторонам. Он явно был напуган до смерти. Разговаривать посреди ночи с человеком, которого весь город считал повешенным преступником, — занятие не для слабонервных.
— Готовы, месье, — пролепетал он, теребя край фартука. — Давно готовы. Но… месье… поймите меня правильно… вести дела с… э-э… человеком в вашем положении… это… это очень опасно! Меня же самого могут обвинить в пособничестве! Вы теперь… вне закона… были вроде.
Он прав, конечно. Риск для него был огромен. Но мне нужны были эти инструменты. Работа хирурга требует точности, а в наших условиях, когда любая царапина может обернуться гангреной, хорошие инструменты — это спасенные жизни.
Я посмотрел ему прямо в глаза, стараясь излучать уверенность и спокойствие.
— Пьер, послушай меня. Ты помнишь, кем я был до того, как попал в эту переделку? Я был капером его величества короля Франции. Ты — француз. Мы оба здесь чужие, на этой английской земле, которая не слишком-то нас жалует. И эти инструменты, — я чуть понизил голос, — они нужны мне не для того,
Я достал из кармана мешочек с монетами. Я отсчитал плату за инструменты. Золото тускло блеснуло в свете фонаря.
— Вот твоя плата. Даже больше, чем мы договаривались. За риск и за срочность. Просто отдай мне мой заказ, Пьер. И мы разойдемся тихо и мирно, никто ничего не узнает.
Француз колебался. Страх все еще боролся в нем с жадностью и, возможно, с остатками патриотизма или профессиональной гордости. Он смотрел то на золото в моей руке, то на мое лицо, то снова испуганно озирался. Наконец, он решился.
— Хорошо, месье, — прошептал он. — Одну минуту. Ждите здесь.
Он быстро отпер дверь мастерской и скрылся внутри. Я остался на улице, чувствуя на спине нетерпеливый взгляд Моргана. Через пару минут Пьер вернулся, неся в руках небольшой продолговатый футляр из темной кожи. Он протянул его мне.
— Вот, месье. Все как вы заказывали. Лучшая сталь, точная работа.
Я взял футляр. Он был приятно тяжелым. Я отсыпал Пьеру оговоренную сумму, добавив еще несколько монет сверху.
— Спасибо, Пьер. Ты не пожалеешь.
— Надеюсь, месье, — вздохнул он, пряча золото. — А теперь уходите, прошу вас! И будьте предельно осторожны! За вашу голову назначена большая награда.
— Благодарю, Пьер, — коротко ответил я и быстро зашагал обратно к телеге.
— Ну что, капитан, стоило оно того? — проворчал Морган, когда я забрался на свое место. — Надеюсь, ты хоть не карту сокровищ у него покупал?
— Кое-что поважнее, Генри, — ответил я, устраивая футляр на коленях. — То, что поможет нам всем остаться в живых, чтобы эти сокровища потом искать.
— Он побежит прямиком к страже, капитан, как только мы скроемся из виду! — не унимался Морган, бросая мрачный взгляд в сторону темной мастерской. — Расскажет, что видел тебя живым! Вот увидишь!
— Вряд ли, — покачал я головой. — Пьер — француз. С какой стати ему бежать помогать англичанам, которые его самого тут за человека не считают? Скорее, он забьется в свою нору и будет молиться, чтобы его не впутали в эту историю. К тому же, теперь у него есть золото, а это лучший стимул держать язык за зубами. Поехали, Стив. Время не ждет.
Стив молча тронул вожжи. Телега снова заскрипела, унося нас по темным улицам Бриджтауна все дальше от тюрьмы и все ближе к спасительной гавани. Футляр с инструментами лежал у меня на коленях. Маленькая победа в череде больших рисков.
Наконец, впереди забрезжило свободное пространство, и в ноздри ударил густой, запах моря, смешанный с ароматами смолы, рыбы и гниющих водорослей.
Гавань. Мы выбрались из лабиринта узких улочек и теперь катили по широкой, вымощенной крупным булыжником набережной. Справа темнели громады пакгаузов и складов, слева — черная вода лениво плескалась о каменные причалы, отражая редкие звезды и тусклые огни фонарей на мачтах спящих кораблей.