Доктор на просторе
Шрифт:
– А давно вы употребляете это лекарство?
– О, позвольте вспомнить, доктор... Да, впервые я его приняла, когда мы отправились на остров Уайт. Ах, нет, не может быть - ведь наш Эрни был ещё жив тогда... Должно быть, на следующий год.... Джефф ещё ездил с нами, а ему тогда как раз пятнадцать годков стукнуло...
– Понятно, - прервал я, мысленно представив себе циркуляр Министерства здравоохранения, в котором врачам категорически запрещалось предписывать пациентам какие-либо снадобья, не внесенные в Фармакопею.
– Боюсь, что не смогу дать вам это средство. Вы совершенно здоровы
В первую минуту она мне не поверила. Потом еле слышно пролепетала дрогнувшим голосом:
– Но я должна получить мое лекарство, доктор!
– Оно вам ни к чему, - отрезал я.
– Но ведь я всегда его получаю, доктор!
– взвыла она.
– Я не могу без него! Три раза в день пью, после еды...
И она вдруг разрыдалась.
– Прошу вас, возьмите себя в руки, - взволнованно заговорил я, начиная жалеть, что не внял совету старикана-секретаря и не сделался полковым врачом.
– Я тут ни при чем - я просто выполняю предписание нашего Министерства здравоохранения. Будь на то моя воля, я бы вам хоть дюжину пузырьков в день прописал.
– Мне нужно мое лекарство!
– заныла она.
– Нет, я больше не могу, - вздохнул я, лихорадочно вспоминая, содержится ли в клятве Гиппократа что-нибудь про необходимость держать себя в руках.
– Прошу вас покинуть амбулаторию!
– Самозванец!
– вдруг истошно завопила старушка.
– Мошенник! Самодур! Не хотите мне мое лекарство дать! Вы просто грабите нас, душегубы! Всю страховку себе в карман кладете! Мошну свою набиваете! Отдайте мне мое лекарство!
Я встал и, не доверяя собственному голосу, молча указал ей на дверь. Продолжая голосить, старуха направилась к выходу. Я сел за стол и обхватил голову руками. Про такое нам в Св. Суизине не говорили.
Услышав чьи-то шаги, я устало произнес:
– Садитесь. Имя, возраст, профессия?
– Уилкинс. Двадцать один. Профсоюзный организатор.
– Молодой человек в хорошо пригнанном синем костюме сидел передо мной, вертя в руках шляпу. Вы очень огорчили мою матушку, доктор. Зря вы так.
– Если эта дама и впрямь ваша мать, то я буду вам очень признателен, если вы отведете её домой.
– Согласно кодексу поведения работника здравоохранения, - заученно произнес он, глядя на потолок, - пациент, которому отказано в надлежащем лечении, имеет право подать соответствующий иск и в установленном порядке взыскать с провинившегося врача денежную компенсацию.
Тут уже я окончательно вышел из себя.
– Убирайтесь отсюда!
– Спокойно, док, не горячитесь, - продолжил наглец тем же тоном. Лично против вас я ничего не имею и просто напоминаю вам положение из кодекса. Я неплохо его изучил, видите ли.
– Не сомневаюсь, - сухо сказал я.
– Должно быть, именно этим вы зарабатываете на жизнь.
Профсоюзный организатор извлек из кармана зубочистку и принялся ковырять во рту.
– Полегче, док, - ответил он.
– На вашем месте, я был бы осторожнее в высказываниях. Ответственности за клевету ещё никто не отменил. Я, между прочим, выиграл уже двенадцать исков против врачей. И ни одного не проиграл. Лишь на
– Послушайте, мистер Уродкинс...
– Уилкинс.
– Мне плевать на то, как вас зовут, и кто вы такой, но если вы сию минуту не уберетесь отсюда, я дам вам такого пинка по заднице, что...
– Грубость вам не поможет, док, - невозмутимо прервал меня этот мерзавец.
– Я могу вчинить вам такой иск, что вы без штанов останетесь.
– В последний раз повторяю, Уткинс, - в моем голосе зазвенел металл. Убирайтесь вон, пока я вас не вышвырнул.
– Не забудьте мою фамилию, док. Она произносится Ут... то есть Уилкинс. У-И-Л-К-И-Н-С. Вы ещё обо мне услышите.
Глава 7
Когда я возвратился домой, Жасмина уже накрывала стол к ужину.
– Приветик, - весело прощебетала она.
– Что-то вид у вас невеселый. Как у медведя с больной головой.
– Попадись мне сейчас хоть целая стая медведей с больными головами, я бы их в отбивную превратил!
– прорычал я.
– Жасмина, где доктор Хоккет?
– Доктор ещё не вернулся. Его к викарию вызвали.
– Она звонко расхохоталась.
– А вы, между прочим, впервые назвали меня Жасминой.
Я плюхнулся в кресло и раскрыл энциклопедию.
– Напугали вас вчера, да?
– спросила Жасмина.
– За чаем.
– Она хихикнула.
– Вы ведь даже не подозревали, что я его жена, да?
– Да, мисс Хоккет, коль скоро вам это так любопытно - не подозревал. И, ещё раз "да" - испугался. Даже сардинку свою не съел.
Она поставила на место последнюю тарелку.
– Я нисколько вас не виню, не подумайте. Даже сама порой не верю, что я - докторская жена.
– Я не ответил, а она приблизилась к моему креслу.
– Я уже скоро поняла, что он женился на мне лишь для того, чтобы не платить мне жалованье. Главным образом. Скупердяй, каких мало. Такой вам в пустыне песка не даст. А я так хотела обзавестись нормальной семьей!
– Моя разлюбезная миссис Хоккет...
– Зови меня Жасмина, птенчик.
– Я совершенно не горю желанием обсуждать вашу семейную жизнь. Вдобавок у меня выдалось на редкость тяжелое, даже, можно сказать, обескураживающее дежурство, и я хочу хоть немного отдохнуть. Хотя бы дух перевести.
– Послушай, птенчик, сделай мне одолжение, - промурлыкала она.
– Нет, - отрезал я.
– Да. Пожалуйста.
– Она придвинулась вплотную ко мне.
– Доктор ведь дал тебе ключ от аптечки, верно?
– Нет.
– Да. Он всегда дает второй ключ своему ассистенту.
– И что из этого?
– неласково буркнул я.
– Будь лапочкой - одолжи мне его на минутку, - проворковала Жасмина.
– Ни за что, - решительно помотал головой я и снова уткнулся в энциклопедию.
– Всего на минутку. Я его тут же верну. Доктор Задниц никогда мне не отказывал!
– А доктор Гордон отказывает!
– Тогда открой его сам и принеси мне немножко нембутала. Я просто торчу от нембутала.
– Она выразительно погладила себя по животику и закатила глаза.
– Славная штучка. Сразу погружаюсь в сладкий сон и забываю про эту скотину, что храпит рядом со мной.