Доктор Сергеев
Шрифт:
«Красная Армия отбросила врага от Москвы, — вспоминал Костя слова официального сообщения, — и продолжает жать его на запад».
Из кабины выглянула молоденькая краснощекая, белозубая санитарка. Знающими глазами она зорко вгляделась в раненого и, увидев его спокойное лицо, уже не стала справляться о самочувствии, — она радостно, широко обвела взглядом вокруг и, улыбаясь, громко крикнула:
— Здорово?!.
— Здорово! — откликнулся Костя.
Машина, обгоняя колонны пленных и лавируя между встречными частями, быстро несла раненого в полевой госпиталь.
Часть
Урал
I
Никита Петрович давно обещал Лене при первой же возможности устроить ей поездку на Большую землю для свидания с Костей. Но поездка много раз откладывалась. То летчик не решался взять Лену из-за низкой облачности; то Лена, получив возможность вылететь, сама вынуждена была отказаться от поездки, так как в этот день прибывал большой транспорт раненых. И так проходили неделя за неделей, месяц за месяцем.
Неожиданно Лене было предложено воспользоваться машиной, идущей по Ледовой трассе через Ладожское озеро. В госпитале в эти дни было спокойнее обычного, и Лена, получив короткий отпуск, быстро собралась. На рассвете хмурого мартовского дня, усевшись в грузовик за Охтинским мостом, Лена выехала из Ленинграда.
Тряская трехтонка с построенным на ней фанерным кузовом неслась быстро, на ухабах подскакивала, резко накренялась в выбоинах и вновь выбиралась на гладкую дорогу, ведущую издавна к древней Ладоге. Через крохотное окошечко, наполовину залепленное мокрым снегом, трудно было разглядеть улицы Охты и маленькие дома, мелькавшие отрывочно и смутно. Дальше тянулись талые снега мертвых полей вперемежку с почерневшими редкими лесами.
Гораздо раньше, чем Лена предполагала, показалось озеро — большая, буро-белая котловина, изрезанная темными линиями дорог и черными пятнами деревянных построек. В обе стороны двигались грузовики, подводы, автобусы, тягачи, прицепы.
Ледовая дорога Ленинград — Большая земля жила кипучей жизнью.
У въезда на озеро проверяли документы. Грузовик остановился, и Лена, с трудом разогнув затекшие ноги, спрыгнула на землю. То, что она услышала у костра от прибывших с той стороны пассажиров, усилило ее тревогу.
— Ну и дорожка! — пританцовывая, чтобы согреться, повторял в каком-то испуге пожилой человек в желтой овчине и в заячьей шапке. — Как не утонули, не пойму!..
— Да, тут уж в пору на катере ездить… — отвечал ему крепкий старик, грея над огнем руки.
— Завтра, пожалуй, уже не проехать… — сказал кто-то.
— А то и сегодня кончится это дело, — поддержал старик.
— Ну! Паникеры! — сердито крикнул осипшим голосом высокий военный. — Чего врете? Еще и неделю, и другую поездим! Нечего на людей страх нагонять!
Ему поддакнул молодой водитель.
— Видите, люди еще в обе стороны запросто ездиют! — сказал он неторопливо.
Но даже из этих успокоительных реплик Лена поняла, что дорога из-за весенней ростепели стала особенно опасной, что пассажиры, выбравшись благополучно на берег, считают себя счастливцами, случайно спасшимися от гибели.
— Может, доктор, желаете вернуться? — любезно предложил Лене хозяин машины — работник санчасти, заметив ее встревоженный взгляд. — Попутных машин хватает.
— Нет, — решительно отказалась Лена. —
— Опасно все-таки… — испытующе поглядел на нее водитель.
— Ничего. Что с другими, то и со мной…
Они снова двинулись в путь.
Едва отъехав от берега, Лена почувствовала, что машина то погружается во что-то гибкое, податливое, то туго выжимается обратно и выходит на твердую дорогу. Она услышала шумный плеск воды, увидела в окошечко широкие, щедрые брызги, летящие далеко в стороны из-под невидимых колес грузовика.
Лена открыла заднюю дверцу. Глазам ее представилось огромное водное пространство, лишь местами белеющее ледяными островками, будто она действительно неслась на быстроходном катере по незамерзшему озеру. Но она находилась в обыкновенном грузовике, и в любое, неуловимое мгновение он мог проломить непрочный лед и с размаху оказаться на дне глубокого Ладожского озера.
«Перспектива блестящая!.. — усмехнулась Лена, ежась от холода и страха. — Стоило для этого уезжать из Ленинграда!..»
Воды становилось все больше, она шумно клокотала под колесами, длинные языки брызг становились все шире и плотнее. Ноги Лены стали точно ватными, по темени пробегала дрожь, и казалось, впрямь шевелились на голове волосы. Мимо прошло с небольшими интервалами несколько встречных машин, и Лена с ужасом увидела, что их колеса глубоко ушли в воду.
«Скорее бы все это кончилось… — тревожно думала Лена. — Скорее бы на землю…»
Под колесами захрустел плотный снег, полетели в стороны и вверх ледяные комья, чаще встречались регулировщики с флажками, группы рабочих и бойцов. Все это приносило успокоение и надежду, что все страшное позади, что скоро Большая земля. Но машина вновь качалась на прогибающемся, как тонкая доска, невидимом льду, и сердце у Лены останавливалось, как бывало с ней на крутом спуске с «американских гор». Иногда шофер резко тормозил, машина после короткой остановки медленно въезжала на обмерзшие деревянные мостки, проложенные через огромную трещину, разрезающую лед. После мостков некоторое время ехали спокойно, по крепкому льду, лишь изредка объезжая огороженные елками пробоины.
Лену поражала деловая жизнь трассы. К Ленинграду почти не прерывающейся вереницей двигались машины, подводы с продовольствием. Из Ленинграда везли изможденных женщин, детей, стариков, везли оружие, боеприпасы, станки, машины, двигатели, которые Ленинград никогда, даже в самые тяжкие, смертные дни блокады не прекращал производить, а сейчас посылал по ледовой дороге на помощь стране и фронту.
Опять остановились. Впереди, шагах в тридцати, в узкую поперечную трещину врезался передними колесами грузовик. Водитель, регулировщики, бойцы втаскивали его на деревянные мостки, искусно подведенные под обледенелые колеса. Это случалось здесь часто, и люди бежали на помощь с досками, баграми, веревками и под крики, под крутые соленые словечки вытаскивали застрявшую машину. Иногда приходилось выгружать на лед тяжелые мешки и ящики, чтобы, вытащив на твердую почву облегченную машину, быстро нагрузить ее вновь. Уже в третий раз наблюдала сегодня Лена такую выгрузку и погрузку, видела, что при любых условиях эти люди готовы каждую минуту броситься в работу, чтобы только жила еврей жизнью спасительная трасса.