Доктор Шифр
Шрифт:
– Я ненормальный?! – поспешно спросил Андрей.
– Просто отличный от других.
– Это эвфемизм.
– Это, – добавила в голос твердости Алина Спиридоновна, – особенности строения твоего зрительного центра и психики. Они есть у всех. Просто твои – более редки.
– Он переживает, что никогда не сможет ужиться среди нормальных людей, – с улыбкой произнес дядя Сергей.
– Не в этом дело. Просто я… не думал, что у меня есть проблемы со здоровьем.
– Это не проблемы со здоровьем, а особенность
Андрей нахмурился. Всё равно формулировки учительницы не слишком пришлись по душе.
– Допустим. А как много информации я могу почерпнуть из своего… «цветовидения»?
– Вероятно, столько, сколько способна ухватить длина красно-зеленого спектра, – просто ответила Алина Спиридоновна.
Волошин призадумался. Он посчитал, что, видимо, красного и зеленого цветов – их спектров – достаточно лишь для получения информации о болезни человека. Значит, единственное, за что могла зацепиться «особенность» Андрея, – это страдания людей. Жизнеутверждающий вывод.
– А как много информации получаете вы? – слегка изогнувшись, спросил он.
Дядя Сергей прекратил описывать дуги над макушкой гостя. Теперь он просто держал ладони у его висков.
– Зависит от длительности контакта. Если времени достаточно, можно копнуть первые детские воспоминания. При идеальных условиях – уйти в родовую память.
– Здорово!
– Ты тоже можешь значительно больше, чем просто видеть чужие болячки.
– Даже так?
– Даже так.
Андрей ненадолго замолк. Перспектива до конца дней лицезреть яркие и красочные страдания окружающих совсем не вдохновляла его. Но что если это лишь верхушка айсберга и он обладает более практичными талантами?
– На что еще я способен?
– Ты в силах воздействовать на видимое излучение, меняя психофизическое состояние другого человека. Просто пока не научился. Но обязательно обучишься.
Андрей почувствовал, как подскочило сердцебиение, а на физиономии растянулась довольная улыбка. Похоже, рано он поставил на себе крест.
– Дядя Сергей, а вы… вы видите будущее? Мое будущее?
– Фрагментарно. Человеческий мозг неспособен усваивать такие объемы информации одномоментно. Однако в общих чертах твоя жизнь мне видна.
– И когда восемь лет назад сканировали мой мозг – уже тогда знали, что капсула лопнет?
Дядя Сергей ответил после небольшой заминки:
– Да, знал.
Волошин фыркнул.
– И промолчали.
– Тогда рассказывать тебе такое было нельзя.
Андрей ощущал, что, пока вращаются ладони дяди Сергея, ему становится всё легче и легче думать, проще формулировать мысли. Словно бывший прапорщик собирал разбросанные по полу кусочки лего и складывал их в одну коробку.
– Что значит «нельзя»? – не унимался Волошин.
– У тебя же шило
– К тому же, – добавил дядя Сергей, – как ни крути, ты всё равно всё узнал. Только подошел более подготовленным к этому знанию.
Андрей вздохнул. Он понимал, что в словах дюпрасса имеется рациональное зерно. Но в детстве-то он считал, что ему ничего не рассказывали оттого, что рассказывать было нечего! Мнил себя посредственным, как хмурое небо над болотом.
– Но сейчас вы можете рассказать, что конкретно видите?
– Только если тебе позволено узнать такую информацию.
– Позволено кем?
– Высшими силами, которые выстраивают наши пути.
– Хотите сказать, всё прописано наперед? Выбора нет?
– Смотря для кого. Твой жизненный путь – это четкая прямая линия. Монорельс из точки А в точку Б.
Андрею вновь стало немножко обидно. Слова о монорельсе и всего двух остановках на маршруте едва ли не повергли его в экзистенциальное уныние.
Будто уловив ход мыслей гостя, дядя Сергей мимолетно улыбнулся и поспешил добавить:
– Но ты не переживай. На этом пути будет множество приключений. И испытаний.
– А чем всё закончится? Вы видите финал моей истории?
Кажется, вопрос о конце жизни, прозвучавший из уст совсем еще мальчишки, удивил бывалого экстрасенса.
– Ты выйдешь за рамки и ограничения, но пока еще рано думать о конце. По дороге из точки А в точку Б предстоит много работы.
– Я спасу чью-нибудь жизнь?
– Ты спасешь множество жизней.
Такая сентенция уже пришлась Андрею по душе. Он мечтал о масштабах, о подвигах во имя человечества и, кажется, был готов отдать жизнь за безопасность своего народа, а потому от слов экстрасенса расцвел, как одуванчик по весне.
– Я буду спасать по долгу службы?
– Служить тебе осталось всего ничего, – как бы между прочим заявил дядя Сергей. Теперь он держал ладони возле затылка Волошина.
– То есть? Меня что, уволят?
– Не уволят, но военная служба прекратится сама собой, естественным образом. В какой-то момент ты поймешь, что пора сделать шаг в сторону, в нужном направлении. И займешься другими вещами.
– Какими другими? Я – офицер военной разведки и всегда мечтал только об этом. Мне неинтересны другие вещи.