Доктор Шифр
Шрифт:
На сей раз быстро собрать волю в кулак не получилось, и оставшиеся три дня госпитализации Андрей посвятил жалости к себе и размышлениям о будущем. Размышлизмы получались довольно-таки мрачными. Был ли резон оставаться в разведке? И чем заняться на гражданке, если уйти прямо сейчас, в период смуты, охватившей Вооруженные силы?
Андрею было двадцать три года, за плечами он имел два высших образования, несколько научных работ и весьма специфические навыки военного шифровальщика. Он знал, что не пропадет, но оставлять дело, которое считал своим жизненным кредо, очень уж
Однако Волошин совершенно позабыл о новоприобретенном даре, вывел его за скобки. И как окажется в дальнейшем – зря.
Странноватый подмосковный городок – лучшее место для того, чтобы заниматься самокопанием. Любопытная штука – осознавать, что с тобой происходит нечто странное, знать об этом, но совершенно не понимать, что именно творится. Непривычные мысли. Незнакомые вопросы.
Мудрецы говорят: ответы – в нас самих, нужно лишь отыскать. Прекрасно. Вот только те же самые ребятки отчего-то не приложили к философеме руководство по поиску.
Очутившись дома, в родном Серпейске, кое-как объяснив матери и деду незажившие до конца ссадины, Андрей с головой нырнул в Интернет на поиски случаев, схожих с его. Очень скоро он убедился, что произошедшее с ним эзотерика классифицирует как умение видеть ауру, биополе человека.
Замечательно, но что с этим делать и нужно ли готовиться к худшему?
Копаясь в Сети и в себе, Андрей понял одно: в мире ослепительных красок он отчаянно нуждается в поводыре. Самому такую кашу не расхлебать. Тут уж либо к бабке-поведунье, либо к психиатру. С последним он решил немного повременить. Тем более что судьба, как обычно, распорядилась Волошиным по-своему.
Где-то на второй неделе отпуска Андрей продолжал заниматься тем же, чем и на первой, – бесцельно слонялся по улочкам, погруженный в собственные мысли. Ноги шагали независимо от воли, а глаза время от времени натыкались на подсвеченные болячки случайных прохожих. Вот у хромающего навстречу парня лет тридцати просто пылает зеленью левое колено, а у мрачного мужичка в сером костюме алеет кишечник. Им бы к врачу обоим.
В один из дней Волошин до того глубоко ушел в себя, что очнулся, лишь когда от пейзажа вокруг повеяло ностальгическими нотками. Просторный двор, окруженный серыми пятиэтажками, впитывал безобидные лучи закатного солнца, и было в этом нечто знакомое, родное.
Андрей вспомнил, как с начала десятого класса по пятничным вечерам они с парой пацанов заваливались в этот двор – как раз на закате. Именно в том доме, рядом с которым он оказался сейчас, вместе с мужем и старенькой матерью жила его учительница по физике. Почти каждый выпускник, готовившийся к поступлению в военное училище, подтягивал знания именно на факультативах Алины Спиридоновны, ибо она была самым подкованным физиком округа. Покойный брат Петр в свое время тоже успел позаниматься с ней.
Большинству пацанов такие занятия здорово помогали на вступительных экзаменах; Андрей же, сам по себе неплохо соображавший в физике, регулярно посещал внеклассные занятия лишь по одной причине: в обществе Алины Спиридоновны было просто интересно находиться.
Каждую
Даже в конце рабочей недели Алина Спиридоновна встречала с неизменным оптимизмом и настроем выложиться по полной. В свои пятьдесят с гаком она обладала удивительной витальностью и живостью темперамента.
Первый час им еще удавалось сохранять концентрацию на предмете, решая задания, но потом школьники убалтывали учительницу, выуживая из нее очередную полуфантастическую историю.
А рассказывать Алина Спиридоновна умела! Однажды она обронила фразу, которую молодой Андрей Волошин запомнил навсегда. «Вообще-то, – сказала учительница, – больше половины физических законов – ерунда, которую можно обойти».
Произнесла она это заговорщическим тоном Морфеуса из «Матрицы», наклонившись поближе к ученикам и хитро блеснув черными глазами. Андрею тогда показалось, что ему открылась Истина…
Волошин достал телефон, принялся листать список контактов, выискивая номер пожилой учительницы. Сколько же он у нее не был? Три года? Четыре? На втором курсе точно навещал. Значит, прошло пять лет. Помнила ли она Волошина – среднего ученика, который хоть и соображал в предмете, но отнюдь не блистал?
Решив, что не узнает, пока не попробует, Андрей отыскал нужный номер и нажал кнопку вызова. Дома ли Алина Спиридоновна? Учебный год только начался – она вполне может задерживаться в школе, подбивая расписание. Если, конечно, не вышла еще на пенсию…
Женщина ответила после четвертого гудка.
– Алина Спиридоновна, здравствуйте! Это Волошин Андрей…
Она сразу признала шифровальщика. Не последнюю роль в этом сыграло то, что номер Андрея до сих пор хранился в ее телефоне. Учительница спросила, как у него дела и когда уже молодой человек «соизволит проведать старушку». Андрей ответил, что как раз стоит возле ее подъезда.
– Так чего ты мнешься, как нерешительный юноша? – с неизменным задором усмехнулась она. – Давай поднимайся. Там и дядя Сергей скоро подойдет.
«Дядей Сергеем» был ее муж. В дополнение к этой опции он являлся еще и классным мужиком. И экстрасенсом. Последняя характеристика была вроде как секретом полишинеля. Ни Алина Спиридоновна, ни сам дядя Сергей, ни их сын Олег никогда не афишировали умения главы семьи лечить наложением рук – за них работало сарафанное радио благодарных соседей.
Трудно сказать, третий глаз ли тут помогал или житейский опыт, но дядя Сергей имел способность очень точно определять болезненные участки – и либо рекомендовал конкретные лекарства, либо снимал недуг сам. Некоторое время он даже вел частную практику, получая ощутимый дополнительный заработок, но вскоре схлопотал от жены. «Нельзя брать с людей деньги за то, что даровано тебе Господом, – наставляла его учительница физики, – иначе вернуть придется в многократном размере». С тех пор дядя Сергей врачевал бесплатно.