Доктор
Шрифт:
— Да? Не слышал об их присоединении к вам. — Заметил Реборн. — С Дымовой Бомбой мне уже приходилось пересекаться, как и с юным Бовино.
— Вот и хорошо. — Кивнула чему-то своему юная донна. — Мы не любим шум вокруг нашей семьи. — Потом посмотрела на своего Хранителя и спросила. — Хаято, нам уже пора?
— Да, Босс. — Кивнул спокойный молодой человек, подозрительно оглядывая площадь.
— До свидания, было приятно вновь пересечься с вами, Наследник Каваллоне, сеньор Реборн. — Попрощалась девушка и, не дожидаясь ответного кивка, быстро удалилась.
— Ламбо заснул? — Спросила девушка, начиная ощущать что-то влажное в своих
— Да, он очень деятельный ребенок. — Заметил с легкой усмешкой Хаято. Сколько было споров и криков, когда он узнал, кто будет Грозой Инганноморте, однако, несмотря на все разногласия и свою нелюбовь к детям, он признал Ламбо и даже своеобразно заботился.
— Это хорошо.
— Вы уверены в своем решении, Еши? — Из уст Гокудеры даже такое неформальное, казалось бы, обращение звучало словно титул.
— Да, Хаято.
— Но этим действием вы настроите против себя Вонголу! — Искреннее беспокойство в голосе парня позабавило Тсунаеши и медовой патокой разлилось в груди. Они были знакомы чуть больше месяца, а он уже о ней печется не хуже, а иногда и лучше, Альбы, негласной матери странной Семьи.
— Ничего. Моя интуиция говорит, что так будет правильно. И ты сам можешь заметить несколько долгоиграющих плюсов от этого решения. — Лукаво произнесла Инганноморте, прикрывая глаза.
— Не вижу. — Упрямо произнес Хаято, забирая ребенка, чтобы девушка могла расслабиться в кресле машины.
— Хм, первое: мы получим долг жизни от Босса Варии, а значит и от всего варийского подразделения Вонголы. Второе: мы получим возможность поработать с чужим льдом. Третье: мы заявим о себе, как о непредвзятой и нейтральной семье.
— С первым я согласен, но причем тут второе?
— Мой лед имеет иные свойства, нежели вонгольский, а хотелось бы знать оружие возможного противника в лицо.
— Хм, что ж, кто едет с вами? — Принял доводы босса Гокудера и начал просчитывать возможные ситуации.
— Они пригласили только трех личностей, поэтому точно едет Рокурото, как второй врач, и либо ты, либо Михаэль, для обеспечения нашей защиты. Решайте сами.
— Хорошо.
Когда в конце апреля, незадолго до крупной операции в Риме, с ними связался Верде и сообщил, о желании Варии обратиться за помощью к Тсунаеши с целью вытащить Занзаса из колыбели, все выпали в осадок. Такого никто не ожидал. Максимум подлатать офицерский состав!
Естественно все сразу высказались против. Однако потом, после долгих разговоров, было принято решение ответить согласием, но лишь, если те пообещают в течение недели после операции не трогать молодую Семью. Это требование было высказано Тсунаеши с опорой на её интуицию. И все, тяжело вздохнув, согласились.
Посланники Варии не заставили себя долго ждать. На следующий день, ровно в восемь утра, в холле возникли Бельфегор и Маммон. Обсудив все стороны сотрудничества, заключив контракт на оказание двух услуг: разморозки и последующего лечения, стороны разошлись. А через сутки у входа в клинику Тсунаеши, Рокурото и Гокудеру уже ждала машина Варии.
Вдох. Выдох. Девять. Восемь. Семь. Сорок два.
— Обещаю справиться от начала и до конца. Начали!
В этот раз операция проходит не в их стерильной операционной, с подогнанным под их нужды оборудованием, а в абсолютно другом месте. В замке независимого отряда Вария медицинское крыло было оборудовано чуть лучше, чем в среднестатистической больнице реанимация. То есть откачать они
— В первую очередь надо выполнить декомпрессионные операции. Благо у него сейчас активная стадия ожогового шока. Целью данного уровня является уменьшение тяжести шока и предотвращение развития субфасциальных отёков, которые могут привести к острой ишемии нервных стволов и мышц, что, в свою очередь, может усугубить последствия ожоговой травмы. — Комментирует не для себя, а для своих нервных ассистентов донна Инганноморте.
Кстати это еще одно отличие, из привычного состава здесь присутствует лишь Рокурото, так как он все-таки пластический хирург и сейчас наблюдает за ходом операции, чтобы, как только Тсунаеши закончит, тут же заняться обмороженными кусками тела. Анестезиологом вызвался Луссурия, сказав, что уже не раз лечил босса, а операционной сестрой поставили Бельфегора, так как тот вспомнил о прочтенной когда-то медицинской энциклопедии. Остальной офицерский состав сидит в этой же комнате, но за ширмой.
Спустя час после начала операции пламя Занзаса начало просыпаться и пытаться уничтожить инородные тела в теле. Тсунаеши отметила данный момент и стала действовать активнее, уже не боясь занести заразу в организм, более того, она немного пропустила своего пламени внутрь ран для их скорейшего заживления и подпитки, слишком слабого, а оттого более буйного после стольких лет застоя, огня.
— Что ты делаешь? Ши-ши-ши.
— Пускаю свое пламя внутрь его организма для поддержки Неба Занзаса. — не отвлекаясь, ответила врач. И не суть, что сейчас был самый опасный момент, если пламя Скайрини отвергнет дар действующего хирурга, то придется его извлекать. Иначе Ярость спалит все антибиотики и анестетики в его крови, используя их в качестве дров, следовательно, он может очнуться и помешать операции. Впрочем, в Эстранео бывали и хуже ситуации.
— Зачем, ши-ши-ши, принцесса хочет поиграть? — с лукавой улыбкой и хитринками во взгляде спросил Бельфегор, при этом становясь так, что бы в любой момент оттолкнуть Тсунаеши от босса максимально беспоследственно для последнего.
— Нет. Просто иначе он выжжет все инородные тела в своем теле: лекарства, вирусы и прочее, воспринимая их как угрозу, это поднимет уровень адреналина и он очнется. Первой реакцией будет выброс пламени через все участки тела, не покрытые кожей. Это конечно залечит эпидермис и прочее, но велика вероятность, что его сердце не выдержит нагрузки. — Тоном скучающего ментора проговорила девушка. Абсолютно не воспринимая Бельфегора как угрозу, продолжая лечение Занзаса.
— Она права. — Откликнулся невероятно серьезный Луссурия.
— Хорошо. — Произнес Бельфегор и отступил.
Операция продолжалась еще три часа, за это время Тсунаеши полностью опустошила свой резерв, попробовала пару новых методик быстрого залечивания ран.
Потом её сменил Бирн, начав устранение отмороженных участков кожи и некрэктомию, в этом ему помогал Луссурия, а донна Инганноморте была на подхвате.
Затем Луссурия под полным контролем выпускников Оксфорда занялся кожной пластикой дефекта. И на этом основная часть была окончена.