Долгий путь домой - 4
Шрифт:
– На костёр придёте? – спросил Ким.
– Если наговоримся, придём, - улыбнулся я.
Мы забрались в палатку, улеглись, обнявшись, и уткнувшись носами, шёпотом разговаривали.
Рассказ Ярика на удивление был коротким. Когда меня увели, его отвели в апартаменты, выдали смену хорошей одежды и велели ждать.
После того, как Ярик помылся и переоделся, его накормили и повезли в консульство России.
В консульстве быстро оформили документы и отправили домой, к папе.
После
Я не стал спрашивать о маме. Не говорит, значит, так надо.
Я рассказывал немного дольше. Но не всю правду. Мне разработали легенду, по которой я сбежал от своих тюремщиков. Подумав, я решил, что это очень близко к правде, то, что произошло со мной по дороге: за мной ведь кто-то охотился. И Костя… Что с ним сделали? Он ведь засветился перед разведкой, могли и избавиться. Впрочем, всё это могло быть постановкой, или экзаменом.
Надеюсь, Ярик не знает, как сюда проникают нелегалы, или эмигрируют. Впрочем, я и сам этого не знаю. Мне просто повезло.
– Что ты теперь собираешься делать? – спросил Ярик.
– Попрошусь в ваш лагерь. В Свердловске меня ждёт дед.
– Дед?! – воскликнул Ярик, - И ты молчал?!
– Вот, сейчас к слову пришлось. Как тебя встретил, даже про деда забыл!
– А мы, знаешь, собрались к вам, на Новосибирское море. Хотим походить под парусом.
– К нам! – фыркнул я.
– Да, - засмеялся Ярик, - ты уже в той команде! Здорово вы нам сегодня врезали!
– Тренировались, пока вы ехали. Пойдём на костёр?
– Пойдём! – сказал Ярик, не двигаясь.
Я посмотрел на него, приблизился поближе и сказал:
– Я люблю тебя, братик!
– Я тоже люблю тебя, братик! – засмеялся Ярик, крепко обнимая меня.
Когда мы вылезли из палатки, было уже темно, только на берегу пылал костёр. Мы направились туда, и были встречены восторженными возгласами.
Когда мы нашли место возле костра, к нам подошли два мальчика девяти лет.
– Ники, можно стать твоим оруженосцем? Меня Ромкой звать!
Почти с такой же просьбой второй мальчик обратился к Ярику.
Я не знал такого обычая, и растерянно оглянулся. Хорошо, рядом был Кимка.
– Ники, ты что, забыл правила? Скоро будем ребят принимать в пионеры! Они должны себе выбрать рыцаря, побыть его оруженосцем, потом рыцарь, на общем сборе, повязывает ему галстук и принимает у него клятву юного пионера.
– Конечно, Ромка! – я протянул мальчику руку, и он смело уселся ко мне на колени и прильнул к моей груди. Я замер, прижав к себе тёплый комочек. Только что я приобрёл названого брата, и вот, ещё один, маленький.
– Спать вы должны
Мы сидели у костра, пели песни, а маленькие оруженосцы тихо посапывали у нас на коленях.
Неожиданно свалившихся на нас с Яриком оруженосцев мы принесли в свою палатку, осторожно раздели и уложили между собой, чтобы ночью не замёрзли.
Основные новости, которые были не для посторонних ушей, мы друг другу рассказали на ушко, так что разговаривать нам уже не надо было, довольно было знать, что друг, то есть, брат, рядом с тобой. Яськиного оруженосца звали Славик. Они с моим Ромкой, обнялись, прижавшись, друг к другу, и сладко спали. В полумраке я смотрел на всех и думал, куда делся непримиримый Никита, всё больше и больше покладистый Ники занимал его место…
… Ночью мне приснилась девочка. Лицо её было в тени, ниже пояса – тоже.
Я смотрел на неё, и мне было хорошо, я готов был вечно смотреть на неё, пока не посмотрел на себя. Я тоже был голый. Когда я это осознал, никогда не испытанное ранее чувство наслаждения охватило всё моё существо, я застонал и проснулся.
Сначала ничего не понял, потом ощутил в трусиках неприятный холодок. Мне стало жарко: мне показалось, что я описался!
Потихоньку, чтобы никого не разбудить, я выбрался из палатки, и, крадучись, побежал к реке, чтобы обмыться. Добежав, огляделся. Как будто, никто не видит! Я снял трусики, стал стирать. Какие - то скользкие… смыл с себя странную слизь.
– Кхм… - негромко сказал кто-то. Я оглянулся, на берегу стоял Спиридон Ильич.
– Что, Ники, розог захотелось? Ты же знаешь, купание ночью строго запрещено!
– Да я… Я не купаться… Трусы постирать.
– Что, у тебя, энурез?
– А?
– Недержание мочи?
– Не знаю, Спиридон Ильич, какая-то слизь…
Спиридон Ильич секунду молчал, затем разразился икающим смехом:
– Что снилось? Девочка?
– Девочка… - растерянно сказал я, удивляясь, как он узнал про мои сны.
Отсмеявшись, Спиридон Ильич сказал:
– У тебя с собой нет сменного белья? Пойдём, найду тебе что-нибудь.
Я выжал свои трусы, надел, мокрые, на себя, и мы пошли в палатку воспитателей. Здесь же был и Сергей. Покопавшись в углу. Спиридон Ильич протянул мне сухие трусики моего размера.
– Держу на всякий случай несколько, - сказал он, - приходится переодевать, чтобы не простыли.
Я поблагодарил, и переоделся.
– Подожди, Ники, посиди с нами, - и, когда я присел к ним на топчан, спросил: