Долгое лето
Шрифт:
– Я видел «Скорпион», - прошептал Речник. – Люди снова живут там, где излучение выжгло всё… я не верил, что жизнь туда вернётся. Это всё ваша заслуга, вы победили сияющую смерть…
– Почти победили, знорк, - тяжело качнул головой сармат. – Если не случится ничего непредвиденного, в следующем году мы уберём защитный купол. Когда в развалинах не останется ничего опасного, Река затопит их.
– Это очень хорошо, Гедимин, - сказал Фрисс, коснувшись чёрной брони. – Но мне кажется, что-то гложет тебя. Что случилось? Ураниум-Сити снова гневается на вас? Не хочет видеть тебя командиром
– Ну тебя, знорк, - отмахнулся Гедимин. Его жёлтые глаза были темнее, чем обычно, и он чуть заметно хмурился, и это не было связано с показаниями приборов…
– Неприятности у Гвеннона, - неохотно сказал он, не глядя на Речника. – Не бойся, не с оборудованием. Говорить об этом тяжело, но вы, как мне кажется, должны знать… Сармат Колин со станции «Флан» был уличён в похищении ипроновых стержней.
Сармат посмотрел в глаза Фриссу, тот даже вздрогнул – таким тяжёлым и неприятным был этот взгляд.
– Кейденс задержал его, когда он принёс стержни к нам на «Идис». Он хотел продать их. Я нашёл маркировку «Флана» на каждом из них, Колин повредил её, но уничтожить не смог. Гвеннон опознал свои стержни. Я вернул ему их… и Колина, для проверки и суда. Гвеннон принял решение… и теперь я жалею, что не отговаривал его с достаточным упорством, - Гедимин покачал головой и уткнулся в приборы.
– Этот сармат украл ипрон у своей станции? Он что, хотел, чтобы она взорвалась? – охнул Речник. – Он сошёл с ума?
– Эа-мутация, Фриссгейн, - нахмурился Гедимин. – Она поражает мозг. Я настаивал на проверке, но Гвеннон отказался проводить её. Он в своём праве, разумеется.
– И что стало с этим Колином? – осторожно спросил Фрисс. Он не знал, что сказать. Сармат, подставивший свою станцию под угрозу взрыва… Такое было уже на Реке, совсем недавно, и до сих пор ликвидаторы разбирают обломки на месте той станции. Неужели история повторится?!
– «Флан» приговорил его к изгнанию, - взгляд сармата пронизал Речника насквозь и снова вернулся к экрану дозиметра. – Без оружия и скафандра, естественно. Ни одна станция отныне его не примет. Я не знаю, где Колин сейчас, и мне очень не нравится такое решение.
– Это страшная кара, - прошептал Речник. – Гвеннон поступил сурово. Думаешь, он был слишком жесток?
– Он был неосмотрителен, - сузил глаза Гедимин. – Это хуже. Достаточно было расстрелять этого мутанта и сжечь останки в потоке нейтронов, и всем нам было бы куда спокойнее. Но Гвеннону не нравится, что я вмешиваюсь… Его право, лишь бы не пришлось гоняться за эа-формой по всей Реке…
Повисла тишина. Сармат оставил в покое приборы и опустил голову на руки. Фрисс постучал по его броне – он не хотел мешать Гедимину спать, но любопытство сжигало его.
– Так ты из-за Колина покинул станцию? Ищешь его в степи?
– Ммм… Нет, знорк, - сармат неохотно повернулся к Речнику. – Я ищу детали для центрифуги. Всё, что нашлось в Старом Городе, изъедено излучением до полной непригодности. Раотау, как считается, пострадал меньше, там может что-нибудь найтись. Не трогай меня, Фриссгейн, мне станция два месяца спать не давала…
Речник сконфуженно отошёл от уснувшего Гедимина
Между Хэнгулом и загадочным Кештеном – сухие степи и опасная пустыня, и где-то посередине, в песках, лежит мёртвый город Раотау. Мало кто знает о нём, а знающие немногословны, пустыня давно похоронила древние развалины. Теперь только сарматы знают наверняка, где искать Раотау… и если Гедимин возьмёт Фрисса с собой, самую тяжёлую часть пути Речник пройдёт незаметно. Сармату не нужен назойливый и бестолковый спутник, но Фрисс постарается его уговорить…
Глава 07. Раотау
– Фау! – запоздалый крик Гедимина звенел у Фрисса в ушах, когда Речник уже летел вниз, на обманчиво мягкую песчаную дюну, и катился по ней, пересчитывая камешки. Над землёй с заунывным воем раскручивался смерч огня и пыли – небесные змеи решились-таки напасть, и сполохи огненных вихрей смешивались с ослепительными вспышками плазмы. Гедимин, развернувшись в воздухе, рассекал смерч на части потоками излучения, летящий в смерче песок полосовал броню сармата, вой и скрежет катились над безмолвными песками.
– Фау! – заорал Речник, завидев второй смерч за спиной Гедимина, и взмахнул рукой.
– Ал-лийн ки Тирикка! – пальцы Фрисса выгнулись в сложную фигуру, он резко разъединил ладони и отпрыгнул в сторону. Водяной шар, возникший в сердце смерча, взорвался молниями.Гедимин развернулся, не выпуская сфалт из рук, плазменные потоки очертили кольцо по воздуху, оставляя на дальних дюнах потёки оплавленного песка.
Вой смолк. Фрисс выглянул из-за рилкаровой плиты, косо ушедшей в песок под холмом – на счастье Речника, он успел шмыгнуть под её прикрытие, когда сармат выстрелил. На вершине холма среди слитков спёкшегося песка лежали полупрозрачные серебристые тела. Небесные змеи были не так велики, как казалось в кольце смерчей – не более четырёх шагов в длину, толщиной с руку Фрисса… Их чешуя ещё вспыхивала белым огнём, распространяя жар, заметный даже в палящий полдень. Речник покосился на небо. Возможно, дело было в скафандре – сквозь прозрачный щиток многие вещи выглядели странно – и всё-таки небосвод напоминал серебряную плошку. Он был раскалён, его сияние грозило выжечь глаза, и Фрисс отвёл взгляд и выбрался на вершину холма.
– Гедимин, как ты? – встревоженно спросил он.
Сармат еле заметно пожал плечами. Царапины сетью покрывали его чёрную броню, но ни одна не была глубокой.
– Своевременная атака, знорк, - с одобрением сказал он, повернувшись к Фриссу. – Я недооценил местных обитателей. На западе небесные змеи не рискнули бы так снижаться.
– Здесь они очень злые, - покачал головой Речник. – Но против тебя они бессильны. Небо чистое. Летим дальше?
– Мы уже на месте, Фриссгейн, - Гедимин указал на дюны за спиной Речника. – Здесь окраина Раотау. Да, он глубоко ушёл за пять тысяч лет…