Дольмен
Шрифт:
Тот взглянул на него с непритворным удивлением:
– Как понимать ваши сомнения?
– Мари, может, и заглотнула наживку с запиской, где вы назначали ей свидание в аббатстве, чтобы преподнести дом ее мечты, – медленно проговорил Люка, доставая снимок, который он сопроводил словами «прекрасный, прекрасный дом», перед тем как продолжить: – Я же – нет. Впрочем, в отличие от Мари я вас не люблю.
Глаза Кристиана сузились.
– Вы действительно думаете, что я способен причинить ей зло?
– Цель была другая – напугать. Вы сами говорили, что готовы на все, лишь бы она
– Ту ночь я провел в море, – напомнил Кристиан ледяным тоном.
– В море была ваша шхуна, что не одно и то же.
Люка не отводил взгляда от Кристиана. Сигара шкипера слишком быстро сгорала – он нервничал.
– Знаете, как поступают опытные преступники, чтобы остаться неузнанными? Стараются максимально бросаться в глаза: например, надеть желтый плащ или сесть за руль «феррари». Можете быть уверены: свидетели сфокусируют внимание на этой детали и не смогут описать внешность человека. Итак, – продолжил майор, – когда я впервые приплыл в Ланды на пароме, я заметил удалявшуюся от берега шхуну… – Ферсен выдержал паузу. – Готов поспорить, что тот, кто ею управлял, был сантиметров на десять ниже вас.
– И вы проиграете!
Кончик сигары покраснел.
– Убежден, это явления одного порядка: угнанная в шторм моторная яхта, компас Никола, на удивление вовремя найденный на ее борту, круг, подброшенный в бухту Морга… – перечислял неумолимый Люка. – И главное, все сделано, якобы не покидая Ланд: ваша сестра и несколько зевак из бара готовы засвидетельствовать, что видели вас в порту. Времени вы не теряли!
Взгляд Ферсена впился в обманчивую голубизну глаз шкипера.
– Попробую угадать… Бреа… Мари наверняка обещала уехать, как только перестанет волноваться за судьбу племянника?
Кристиан ткнул сигарой в сторону парижанина.
– Послушайте-ка, вы!..
Закончить Кристиану не удалось: Люка отшвырнул его к стене, пригвоздив к ней железными кулаками.
– Нет уж, вы меня послушайте! К огромному сожалению, не в моей власти заставить Мари разлюбить вас или помешать ее отъезду. Но знайте: если с ней что-нибудь случится по вашей вине, я отыщу вас и на краю света! – С этим напутствием Люка его отпустил.
– Вот уж напугал так напугал! – не очень уверенно проговорил тот, бросая недокуренную сигару и возвращаясь в отель. Успокоившись, Кристиан понял, что полицейский блефовал, не имея против него серьезных улик, – иначе он давно бы его задержал. В лифт жених Мари вошел уже твердым шагом, не подозревая, что в этот момент Ферсен осторожно подбирал с песка окурок, и не во имя спасения окружающей среды, а чтобы отправить его в лабораторию. Необходимо было сравнить ДНК слюны с той, что содержалась в частичках кожи и волосах, обнаруженных на спасательном круге угнанной яхты.
* * *
Мари вздрогнула, увидев подходившего Кристиана, и поинтересовалась, чего хотел от него Люка. Разъяренный тем, что она назвала полицейского по имени, шкипер непроизвольно перевел взгляд на комод, где лежали ее значок и оружие.
– Хотел, чтобы я увез тебя подальше отсюда, и поскорее! – Он заставил себя улыбнуться, но
– Объяснил почему?
– Для твоей же безопасности.
– А что ты собирался ему сказать?
– Давай покончим с вопросами!
Несмотря на все старания жениха, в его голосе звучало раздражение. Он зашел в ванную комнату за несессером с туалетными принадлежностями и сунул его в большую дорожную сумку. Мари приблизилась к нему сзади и обняла за талию. Кристиан замер.
– Я не могу уехать, – произнесла она на одном дыхании. – Прости, милый, но мне придется остаться.
Кристиан ждал этих слов с тех пор, как увидел содержимое крафтового конверта. Даже раньше. В сущности, он никогда не верил, что Мари с ним уедет.
– Наивно было думать, что ты бросишь работу ради меня, – с горечью произнес он. – Ты водила меня за нос, а я, жалкий дурак, попался на удочку.
– Сомневаешься в моей искренности? Но лучше быть честной до конца, Кристиан. Следствие немного продвинется, и я сразу…
Жених недобро усмехнулся:
– Посмотрела бы на себя со стороны: сама же этому не веришь! – Он стал застегивать сумку на молнию, которая не поддавалась. – С обещаниями покончено, Мари. Или мы завтра едем, или между нами все кончено.
Изумление, растерянность и разочарование сменили друг друга на лице Мари.
– Ты не смеешь так со мной поступать! Это отвратительно!
– Неужели? А какой эпитет подберешь для лжи? – Подойдя к комоду, он открыл ящик и бросил на постель значок и оружие. – В шесть утра жду на пароме!
Хлопнув дверью, Кристиан вышел. Мари не двинулась с места.
12
В предрассветные часы, когда ночь встречается с утром и небесная мгла погружена в морской туман, Ланды и океан неразличимы: они сливаются в одно целое.
Старики утверждали, что на заре и в сумерки мир мертвых соприкасается с миром живых. В эти неуловимые мгновения призраки, феи и злые духи вторгаются в жизнь людей, и тот, кто встретит одетого в черный плащ Анку с косой на плече, безвозвратно канет в небытие.
Но вот первый луч солнца очертил контуры реальности, феи исчезли в гранитных глыбах, злые духи растворились в прибрежном песке. Гудок парома возвестил рождение нового дня.
Анна поставила на цинковую стойку чашку с дымящимся кофе. Мрачнее тучи, Кристиан не слушал сестру, старавшуюся его подбодрить. У Мари, дескать, еще оставалось время, чтобы к нему присоединиться, но даже если этого не произойдет, ее можно понять: смерть Жильдаса, бегство Нико…
Услышав стук открывающейся двери, шкипер вздрогнул. Анне передалось разочарование брата при виде ввалившихся в кафе десятка жандармов. Несколько местных жителей отвернулись, угрюмо сосредоточившись на своих стаканах с белым вином. Дело приобретало все больший размах, и все новые группы прибывших с континента топтали сапогами их остров.
Резким движением Кристиан схватил дорожную сумку и встал. Анна вышла из-за стойки, чтобы его проводить.
– Вот уж не думал, что она когда-нибудь меня разочарует, – прошептал он, целуя сестру в щеку.