Доля ангелов
Шрифт:
— Что вы привезли, Лора? Это для двора, или для городского рынка? — она всматривалась в телегу, но у нас все было так хорошо укутано, что казалось, мы приехали совсем пустыми. Вина было не много, и кувшины стояли по углам в соломе.
— Это напиток, который я очень хочу пронести ко двору — такого нет здесь, и никогда не было. Только, пока не знаю — как.
— Новые напитки они не принимают, да и вообще, даже со своей водой не допускают проехать. Все вина и соки делают исключительно при дворце, — она говорила, и мои надежды таяли как первый снег в лучах солнца.
— Значит, придется
Мужчины отвели лошадей к речушке, что вливалась в море, но на берегу к ней подойти было нельзя — там стояла стража. Пришлось вести их за пару километров к редким кустам, где сейчас стояли не меньше тридцати лошадок.
— А давай я попробую подарить повару. Я привозила ему уже молоко козы, которую мы кормили только фруктами, он попробовал и теперь завели такую при дворе. Ее молоко пахнет медом и оно сладковатое. Он делает из него напиток с соком, — видимо, здесь начинается эра коктейлей, и можно было бы влезть в эту тему, придумать венчик, взбивать сливки, миксовать с фруктами.
— Если можно.
— Только ты сама должна попробовать сначала, и обязательно при мне. Меня он тоже заставит отхлебнуть, прежде, чем возьмет в замок, — она наблюдала за моим лицом, и я не могла сейчас тушеваться. Вот это поворот, Лора, вот это подстава. Ну, я же не привезла яд. Что я могу разболтать? Да и Карл будет рядом.
— Хорошо, как скажешь. У меня есть небольшой кувшин и мы откроем его вечером, — я готова была на что угодно, лишь бы получилось.
— Договорились, вот и мужчины возвращаются, сейчас будем ужинать, — к нам шли Карл и ее муж. Мальчику пришлось остаться с лошадьми, так как к деревне их поставить не разрешалось — запах будет потом стоять не меньше недели. И правильно, хорошо хоть думают о людях — сами они бы не подумали, и держали коней при себе.
Карл достал соленую рыбу, что носил к реке, и пока поили лошадей, замачивал ее в котле и вымывал соль. Мы надели ее на веточки и поставили над огнем. Карл достал кувшин, что был герметично закрыт, а я одну упаковку нашего мармелада. Была не была, тут, как говорится, или пан, или пропал. Если скажу, что пробовать не стану, а попробует Карл, точно вызову у нее подозрение. Девушки моего возраста здесь пили вино, особенно в жаркую погоду. Их газированная бормотуха, видишь ли, освежает. А то, что потом соловеешь еще больше их не беспокоит?
Он незаметно вскрыл крышку — не надо было им особо знать об истории с герметичностью. Мы разложили на середине нашей телеги полотенца и еду, и расселись прямо в ней — было очень хорошо и удобно, в отличие от тех, кто сидел на полу. Карл разлил вино и коротко упомянул, что рад нашему знакомству. Мы выпили, и я раскрыла мармелад.
— Карл, я очень тебя прошу, если я сейчас начну разбалтывать наши секреты этих продуктов, завяжи мне рот, — я пыталась повернуть это как шутку, и как только наши гости отвернулись к идущему к нам мальчику, посмотрела на Карла так, что он понял — я не шучу, и мотнул головой, мол, понял, не переживай.
Сначала на вино они отреагировали, как и все — с долей расстройства, что даже маломальского
— Лора, как вы это делаете? — мужа Глории звали Рудоль, и он подставлял уже свою кружку под рубиновую струю вина, что Карл наливал теперь не жалея.
— Мы просто мнем его и не даем….
— Лора, прошу тебя, — Карл понял, что я не шутила, и решил менять тему: — Может, тебе поесть чего-нибудь? — он положил мне рыбину и огромный кусок хлеба, надеясь занять мой рот. Я не противилась, и помнила, что плотная еда развеет алкогольный туман.
— Она быстро пьянеет, и поэтому, пьет совсем мало — ищи ее потом здесь свищи, а надо выспаться еще, — Карл старался быть говорливым балагуром, занимающим гостей беседами, разливал вино и угощал сладостями.
Меня отпустило, когда все уже были в подпитие, и я решила закрепить результат, откусив фрукт, похожий на яблоко, которыми угостила нас Глория. Внутри он был как киви — много мелких хрустких семечек, желеобразная структура плода, вроде хурмы, а снаружи выглядел довольно крепким. Он был очень сладким, даже приторным. Это хороший продукт для повидла, джемов. А если такой джем смешать с вываренным виноградным соком, может получиться желе — мягкое и нежное, с красивыми семечками внутри.
— Глория, а что вы делаете из этого? — я показала ей надкусанный плод.
— Ничего, Лора. Так едим. Он же мокрый всегда — не высушишь. У вас таких нет?
— Нет. Таких вообще нет. А у вас? Много?
— Это первые. Как холода начинаются поспевает очень много — валяются на дорогах у деревни — свиней кормим, козы сначала немного едят, но быстро им надоедает.
— Если у нас получится донести вино до короля, Глория, я научу тебя делать из этих штук кое-что вкуснее меда. Я тебе обещаю!
Глава 44
На следующий день мы с Глорией отправились в город. Он был почти как нижний Валенторн. Но только размерами. И если Валенторн был длинным, удаляющимся от замка, то Альдербан опоясывал замковую стену полукругом. К морю за замком было не подойти. Дома были и одноэтажные, и двухэтажные. Здесь жили в основном ремесленники, мастера всего, что только можно. Мастерские, как правило, находились на первых этажах, а второй был жилым.
Рынок неторопливо собирался, перекрикивались люди на телегах, что приезжали из деревень только на него. Мы дошли до ворот замка. Ворота в огромной каменной стене были закрыты, но узкая калитка, у которой стояли сейчас пятеро охранников, была открыта. Сквозь проем можно было рассмотреть мощеный камнем двор. Мы постояли с Глорией напротив двери, делая вид, что остановились поговорить. Она встала спиной к замку, а я лицом. И смотрела туда, в эту открытую дверь, словно ждала, что из нее должен выйти знакомый мне человек.