Дом аптекаря
Шрифт:
Она задумчиво наморщила нос.
Еще раз потрогала ковер.
Любопытство все же пересилило.
Рут взяла фонарик, который Лидия держала возле лестницы, включила и, опустившись на четвереньки — джинсы сразу намокли на коленях, — поползла через холл.
Здесь мокрое пятно… и здесь… и там…
Воображение уже рисовало громадного доисторического слизня или болотное чудище, появляющееся в доме в темный час…
Она поежилась.
Мокрые следы вели дальше, по уложенному мраморными плитками коридору, соединявшему переднюю часть дома с задней.
Следы заканчивались у двери.
Рут поднялась и вышла во двор.
В кабинете Сандера, бывшего до недавнего времени, пока необдуманно брошенное слово не подвело черту под устной договоренностью, и ее убежищем, света не было.
Она повернулась и посмотрела на угрюмый каменный лик другой половины.
Темно. Ни огонька.
Рут посветила под ноги.
Туман на всем оставил свои поблескивающие на бетоне следы, но Рут легко обнаружила и другие: более темные, более выраженные — оставленные человеком. Пересекая двор, они вели к низенькой деревянной двери, за которой, вероятно, находились какие-то подземные коммуникации. Она проходила мимо этой двери десятки раз, но никогда не обращала на нее внимания. Что может быть за такой дверью? Ведро да щетка, стул с продавленным сиденьем и какие-нибудь ржавые садовые инструменты.
Но сейчас Рут потянула дверь на себя, открыла, заглянула и вошла. Луч фонарика осветил тесное, затянутое паутиной помещение. Пахло плесенью и чем-то кладбищенским.
Сочащиеся влагой каменные стены, бурые полоски мха в трещинах. Как и ожидалось, кое-какой хлам — швабра, свернутый садовый шланг на металлическом крюке, ржавый кусок водосточного желоба, — но за всем этим, под скошенным под углом в сорок пять градусов потолком, исчезающие в черной дыре ступеньки.
Рут протиснулась мимо шланга и стала спускаться.
Ступеньки привели ее в горизонтальный туннель, уходящий в сторону канала. Низкий потолок не позволял выпрямиться в полный рост, так что идти приходилось пригнувшись. Где-то далеко журчала вода. В воздухе ощущался слегка сладковатый, почти цветочный запах.
Рут определенно находилась в канализационной системе — огромном придатке коллективной уретры и прямой кишки города, — которая в былые времена небрежно извергала отходы человеческой жизнедеятельности прямиком в канал Кейзерсграхт. Подозрения быстро подтвердились: туннель закончился, упершись в глухую кирпичную стену. Однако, оглядевшись, Рут обнаружила еще одни ступеньки с металлическим поручнем, которые уходили еще глубже.
Рут посветила фонариком.
Под ноги ей с писком метнулась крыса, наткнувшись на препятствие, и, поняв ошибку, бросилась назад, в туннель.
Рут осторожно, придерживаясь за поручень, сделала несколько шагов вниз и после недолгого раздумья двинулась дальше.
Кое-где на стене были отметки — стрелки, слова «Кейзерсграхт Ноорд» и номера, вероятно, домов. Не обошлось, разумеется, и без грубо намалеванных фаллических символов.
Ступеньки вывели ее еще в один туннель, поновее и
Поводив фонариком, Рут увидела стальную лестницу.
Она подняла голову.
Темная шахта — вероятно, к уличному люку.
Вопреки ожиданиям в туннеле не было тошнотворного запаха, хотя по проделанному в полу стоку проплывали отнюдь не бумажные кораблики. Пахло то ли дешевым дезодорантом, то ли фруктовой жевательной резинкой.
Пройдя еще один подземный перекресток, Рут оказалась на другой стороне канала и вскоре обнаружила на стене две указывающие в противоположных направлениях стрелы с надписями «Ньюиве Спигелстраат» и «Кейзерсграхт Зюйделинк» — и номера домов под каждой.
И среди них номер дома Скиля.
Рут остановилась, осмысляя значение сделанного открытия.
Вот, значит, как. Вот как он это делал…
Таким путем он мог свободно попасть в дом ван дер Хейденов в любое время дня и ночи. Спуститься, пройти по туннелю, выйти во дворе и через никогда не закрывающуюся дверь войти в коридор.
Все просто. Старуха, чувствовавшая себя в доме, как в осажденной крепости, всегда запирала переднюю дверь на замок и задвижку и вешала предохранительную цепочку, а Рут ни разу не пришло в голову проверить тылы.
Имея практически свободный доступ в дом, он, несомненно, проникал и в комнату Лидии, и в кабинет Сандера. Он мог просмотреть бумаги Рут, заглянуть в ее компьютер, дневник, записную книжку и даже телефон.
Располагая такой информацией, ему было нетрудно делать все остальное: вести наблюдение, устраивать ловушки и посылать пугающие сообщения.
Вероятнее всего, он пользовался туннелем задолго до ее, Рут, появления в доме.
Как там говорила Лидия?
Иногда он приходит, когда я куда-то ухожу. Или ночью, когда сплю. Роется в моих вещах. Я его слышу.
Старуха имела в виду Сандера. А что было нужно в ее доме Эрланду? Что он искал все эти годы?
Конечно, письма.
Конечно, он побывал повсюду, перевернул вверх дном каждую комнату, но так ничего и не нашел. Не догадался разбить гипсовую статую Девы Марии. Кое-кому определенно не хватает воображения.
Проложить курс дальше было уже нетрудно: подняться по ступенькам, повернуть у глухой кирпичной стены, пройти по туннелю к дому Скиля, подняться еще раз вверх.
Короткая экскурсия в Зазеркалье, но что ждет ее там, с другой стороны?
Затхлый воздух подземелья оживила струя холодного сквозняка.
Рут поднялась по последним ступенькам и остановилась у деревянной двери.
Повернула ручку. Толкнула.
Дерево разбухло от сырости и как будто приклеилось к косяку.
Рут поднажала. Ничего.
Она отступила на полшага и, собравшись с силами, ударила в дверь плечом.
Глава тридцать седьмая
Голый дворик между двумя корпусами типичного для Амстердама дома на канале. Рут как будто вернулась туда, откуда пришла. Впрочем, чего еще можно было ждать?