Дом Черновых
Шрифт:
— Ну, не все же на небо смотреть, Настасья Васильевна, иногда и до нас, грешных, с облаков спуститесь.
— Я и сама грешница. Небо-то высоко, до звезд далеко. Ну, готово, что ли? — спросила она Катю.
— А четвертого-то партнера и нету! — рычал Сила. — Где же Федор?
— Они с Еленой Ивановной наверх пошли, — ответила Катя.
— Подь, позови его!
Сила Гордеич, Блинов и Настасья Васильевна сели за карточный стол.
Из зимнего сада, смеясь и галдя, вернулась вся компания: Варвара,
— Что же будем петь, господа?
— Тройку!
Все запели разрозненным, нестройным хором:
Гайда, тройка! Снег пушистый…В дверях появился Федор с сияющим от счастливой улыбки лицом и заорал не в тон:
Ночь мор-роз-ная кругом!Все засмеялись.
— Замолчи ты! — закричал Костя. — Песню расстроил! Медведь на ухо тебе наступил!
— Федор! — зычно, делая вид, что сердится, крикнул из-за стола Сила: — где ты там пропадаешь? Сидим, ждем его, как путного, а он…
— Сила Гордеич! — с беспричинной радостью раскрывая объятия и смеясь, с возбужденным видом отвечал Федор, подходя к столу: — вот я, здесь! «Не брани меня, родная!» Ха-ха! В ударе я нынче, вроде как без вина пьян, ей-богу! Счастливый нынче день у меня! Берегись, душа, потоп будет!
Он сел на свое место и, сделав широкий жест, заявил:
— Играю сегодня без проигрыша!
Сила Гордеич засмеялся, взглянув поверх очков:
— Ну, это еще бабушка надвое сказала: либо дождик, либо снег, либо будет, либо нет! Что-то уж больно весел ты. Не хватил ли за галстук? Сдавай-ка!
Блинов постучал себя по большому лысому лбу.
— Ну, шарики, работайте! Рра-ботай-те, шша-рри-ки!
Варвара заиграла вальс. Костя закружился с маской в цыганском костюме, Митя — с боярышней.
В длинные венецианские окна старинного дома смотрели ветки акаций, покрытых снегом, светила зимняя луна, освещавшая безмолвные снежные поля, печально уходившие в безграничную даль.
Блинов проигрывал, горячился, стучал себя по лбу костяшками пальцев и, замахиваясь картой, прежде чем бросить ее, кричал о шариках.
Везло Мельникову: на игорном столе уже лежала перед ним с пригоршню мелкого серебра.
Сила смеялся.
— Везет ему сегодня, как незаконнорожденному!
— Значит, в любви не везет, — шутила Настасья Васильевна.
— Не могу и этого сказать. Когда человеку везет, то уже везет во всем!
— Ой ли?
— Да уж верно!
— Ну, дай бог нашему теляти волка поймати!
— Я сам норовлю, как бы у чужого дяди овечку сманить.
— Ты, я вижу, молодец, да только на овец, а на доброго молодца сам овца! Ну-ка, сдавай, нечего зубы заговаривать!
— Эх,
Молодежь все время танцевала. Костюмированные гостьи не снимали масок. Костя танцевал с цыганкой.
В перерыве танцев она сказала, обмахиваясь веером:
— Жарко здесь. Пойдем в сад!
Комната зимнего сада, заставленная широкими пальмами, магнолиями и другими растениями, сверху освещалась матовым шаром, дававшим иллюзию лунного света.
— Очаровательная цыганка, не пора ли снять маску? — насмешливо спросил молодой человек.
— Ах, нет! Ни за что! — играя веером, жеманно смеялась маска.
— Сними, ведь жарко!
— Нет, нет!
— Но почему же?
— Который из вас Дмитрий?
— Ах, ты не знаешь даже, который из нас Дмитрий? Я Дмитрий! Я разговаривал с тобою раз пять по телефону.
Маска звонко засмеялась.
— Почему ты знаешь, что именно со мной разговаривал?
— Да по голосу! Твой чудный голос звучит в моем сердце.
— Ах, какой! — кокетливо воскликнула маска.
Костя был очень красив с раскрасневшимся, смуглым лицом, с черными густыми волосами и маленькими усиками.
— Ну, что же я тебе говорила?
— Гм! Да ведь мы много с тобой рассуждали, много раз! Почти что любовь закрутили.
— Ах, ха-ха! Ах ты, купчик-голубчик! Вот какой ты хорошенький! Ты теперь лучше говоришь, по телефону все заикался!
— Пустяки! Это телефон у нас такой, заикающийся. Сними же маску! Ведь ты обещала мне приехать на этот вечер с тем, чтобы открыть свое имя.
— Ой, страшно! Снять-то я сниму, только не сейчас. Я пить хочу. Угости лимонадом!
— Пожалуйста! Только для этого лучше в столовую пойти.
— Идем!
Едва они вышли, как из гостиной явилась и села на ту же скамейку новая пара: Митя с другой маской.
— Ну, угадайте! — кокетничала боярышня.
— Угадать не трудно, — заикаясь, ответил Митя. — Вы Аня Блинова!
Блинова сняла маску. У нее оказалось хорошенькое, миловидное личико с мягкими чертами и серыми глазами.
— Мы с вами знакомы немножко, — дружеским тоном сказала она.
— Да! встречались когда-то. Я вас по голосу сразу узнал.
— А вот цыганку эту ни за что не узнаете.
— Потому что, вероятно, и совсем ее не знаю.
— Нет, вы разговаривали с ней по телефону. Мне все известно.
Митя покраснел.
— Ах, вон что! Действительно, меня за последнее время интриговала по телефону какая-то незнакомка. Так это она?
— Она.
— Странно: интриговала меня, а ухаживает за моим братом!
Анна расхохоталась.
— Я думаю, что она перепутала: никогда не видала ни вас, ни вашего брата.
— Тем лучше.
— Почему?
— Потому что я другую люблю.