Дом для демиурга Том 2: Реальность сердца
Шрифт:
– Откуда и с кем он там говорил оба раза?
– вот же еще один любитель загадок...
– Первый раз - со мной и Элграсом. Второй - с герцогом Гоэллоном, может быть, и с его племянником.
– Будет ли дерзостью с моей стороны спросить, о чем вы разговаривали?
– Будет, конечно, - вздохнул Араон, поднялся из кресла и пересел на подоконник, махнул рукой.
– Идите сюда, госпожа Эйма.
– Раньше вы меня звали Ханной.
– Раньше я вообще не мог запомнить, как вас зовут... но тогда уж и вы не называйте меня высочеством,
– Хорошо, - северянка подошла поближе к сидевшему на подоконнике, недоумевая, что ж собеседнику не понравилось в кресле.
– Ханна, я помню, что вы очень смелая. Но то, что я хочу сказать... Поклянитесь, что не запаникуете и не побежите рассказывать об этом всем подряд!
– Если ваше это враждебно Собране и ее королю...
– Зачем же так? Оно, скорее уж, враждебно всему обитаемому миру, но никак не королю, - вспыхнул Араон.
– Иначе я не стал бы просить вас о молчании.
– Тогда я вас слушаю. Страшно будет?
– Довольно быстро перестанет. Так бояться долго нельзя...
Принц слегка ошибся: так, как стоило бояться услышанного, бояться попросту было невозможно. Ни долго, ни коротко. Может быть, разгневаться на подлого богохульника, осмелившегося замышлять против Сотворивших - но не бояться. Страх - что-то такое, что можно уместить у себя в голове, а рассказанное Араоном не умещалось. Герцоги Скоринги, конечно, редкостные затейники, но казначей всего-то хотел свергнуть данного Сотворившими короля, опору мира, а вот бывший регент решил свергнуть самих богов. Веселый такой человек, а, главное, скромный какой...
– А... а рот у него на этот пирожок откроется?..
– изумленно спросила Ханна.
– Фиор считает, что откроется. Герцог Гоэллон тоже так считает. О чем рассказал герцог Гоэллон, я не знаю, а сегодня он уехал из столицы. Братья молчат, и вид у обоих - краше в гроб кладут...
– То есть, это еще было не все?
– Ханна рассмеялась, через мгновение к ней присоединился и Араон. Вытерев с глаз подступившие слезы, она продолжила: - Ну да, разумеется, не все. Ваш брат ко мне с утра пожаловал, и, знаете, говорил не о свержении богов, а о том, что из него никак не следует...
– О чем же?
Девушка вздохнула, посмотрел мимо плеча принца в окно, на колышущиеся кроны деревьев, на крыши особняков. Как бы объяснить это юноше, который еще, кажется, ни в кого не влюблялся, да и интереса к прелестям фрейлин не выражал? Впрочем, откровенность Араона требовала ответной - а уж поймет или нет...
– Теперь и я ничего не понимаю, - потер лоб принц.
– Ясно только, что конец света отменяется и гибель мира нам не грозит.
– Из чего это ясно?!
– Из вашего рассказа. Подумайте, Ханна - если, скажем, через девятину, да пусть через год, начнется все это - зачем предлагать дружбу вместо любви? Почему не спасение в том, другом мире,
– Понимаю...
– медленно проговорила северянка.
– Вы правы. Значит, вместо конца света для всех что-то такое будет с вашим братом?
– Такое, отчего ему нельзя жениться? Все можно, только жениться нельзя. Потому что это сделает вас несчастной. Именно вас.
– И превращался по ночам рыцарь Байарэ в лютое чудовище, усмирить которое не могла сотня его верных вассалов, - вспомнила старую-старую легенду Ханна.
– Ночами он ни во что такое не превращается, - покачал головой Араон.
– Это вполне известно.
– Араон, как вы думаете, если его спросить?.. Или его величество?
– Вы уже спросили, - пожал плечами принц.
– Я могу попробовать, конечно, но что-то мне подсказывает, что и мне не ответят. Это некая тайна...
– Для членов королевской династии?
– осенило Ханну.
– Только для них?
– Вы правы.
– Раньше ее знал только герцог Гоэллон...
– А сегодня он уехал.
– Предчувствовал, наверное, что к нему возникнут вопросы?
– Предполагал! Даже предвидел. Он же предсказатель!
– улыбнулся принц.
– Но остался племянник. Или он тоже уехал?
– Кажется, нет, хотя он-то просить позволения у короля не обязан.
– Кстати, герцог Гоэллон не женат...
– И что из этого следует?
– задумчиво протянул Араон.
– Что-то должно следовать...
– Я знаю, что из этого следует, и оно важнее, чем возможность женитьбы герцога Алларэ, - прошептала Ханна.
– Они все решили, что герцог Гоэллон сделает что-то такое, что никакой большой беды не случится.
– Что он может сделать? Найти герцога Скоринга и убить его?
– Вероятно...
– И мы никогда не узнаем, зачем все это понадобилось герцогу Скорингу!
– раздосадованно бросил Араон, отвернулся к стеклу.
– Я хотел бы знать, зачем, за что... Будь он простой "заветник", все было бы не так!
– Фелида Скоринг говорила, что он обманул еретиков, но что он сам не особо важная птица среди них. Вот владетель Эйк лучше знает, в чем дело.
– Владетель Эйк сидит в Шенноре и молчит, как немой. К тому же нас к нему не пустят.
– Вы не можете уговорить брата?
– Он захочет знать, для чего, а узнав - откажет.
– Араон, вы уверены?
– Уверен. Если хотите - попробую. Нас-то в Шеннору за это не посадят. Просто больше глаз не спустят, пока все не кончится.
– Обратиться к Реми Алларэ?
– поморщилась Ханна.
– И кто же будет обращаться? Вы или я?
– Ну, вообще-то он королевский советник, а его не посвятили в эту тайну...
– Он не только советник, он глава королевской тайной службы. Ему будет любопытно.
– Расследовать дело ближайших родичей и своего герцога?
– Ханна еще раз состроила гримасу.