Дом для изгоев
Шрифт:
Ливви между тем поднесла руку с массивным браслетом к губам и произнесла несколько слов. Через минуту на крыше появились ещё две женщины в серых одеждах прислужниц, но, в отличие от прежних, воротники их блуз украшала узкая серебристая полоска. Обе были высокими, крепкими и мускулистыми, кроме того, блузки их были подпоясаны широкими кожаными поясами, с которых свисали ножны и ещё парочка каких-то непонятных мне штучек. Видимо, это были личные служанки Ливви, одновременно выполнявшие роль охраны.
– Ая, Те, - скомандовала Ливви, - отведите этого самца
– Мы видели, - отозвалась одна из телохранительниц. – Охота была удачной. Поздравляем.
– Благодарю, - кивнула Ливви. – Да, этого самца тоже накормите, его следует содержать отдельно от остальных. Он – моя личная собственность.
Обе телохранительницы восторженно закатили глаза и синхронно поклонились – похоже, самец в личной собственности – это было круто по местным меркам. Одна из них взяла из рук Ливви поводок и коротко скомандовала, дёрнув за поводок:
– За мной!
Вторая же встала сзади, взяв в руки какой-то предмет, подозрительно напоминавший пистолет, и я почему-то не сомневался, что стоит мне рыпнуться – она применит его по назначению. Поэтому я молча подчинился и вошёл в стеклянный стакан лифта.
– Стоять, не двигаться! – скомандовала телохранительница.
Я пожал плечами и индифферентно уставился на потолок, даже не дернувшись, когда лифт двинулся вниз. Похоже, женщины ожидали другой реакции, поскольку недоумённо переглянулись, но промолчали.
Лифт спустился недалеко, преодолев то ли три, то ли четыре этажа, потом он остановился, прозрачная дверца раздвинулась, и первая телохранительница прошла вперёд, предварительно дёрнув меня за поводок и снова скомандовав:
– За мной!
– Не надо дёргать! – не выдержал я. – Я и так понимаю!
Женщины с удивлением переглянулись, так, словно у них на глазах заговорил, к примеру, камень, и вторая выдавила:
– Ая, он разговаривает…
– Брось, Те, научили слова повторять, вот он и повторяет, - отмахнулась первая.
– Он же дикий, - продолжила Те, - кто ж его учил в лесу-то? И он одет… Ни разу не видела одетых самцов…
– Перестань, Те! – рассердилась Ая. – Онна Ливви приказала – мы исполняем. Остальное – не наше дело. Меньше знаешь, крепче спишь! Пошёл, самец!
И она двинулась по коридору вперёд, потянув меня за собой.
Короткий коридор привёл нас во что-то вроде зимнего садика, из которого вели три двери – белые, с изумрудной отделкой. Ая распахнула среднюю и снова приказала:
– За мной!
За дверью находился ещё один коридор с наборным мозаичным полом и красивыми ткаными драпировками, изображавшими изящные абстрактные узоры по стенам.
Ая отодвинула одну из драпировок, за ней обнаружилась дверь. Ая открыла её, вновь приказала следовать за ней, и я вновь подчинился.
Мы оказались в небольшой комнате без окон, отделанной какой-то гладкой голубой плиткой. В одну из стен комнаты было вделано большое зеркало, в пол – довольно большая гладкая
Те достала нож и приблизилась ко мне. Я отступил на шаг.
– Не двигаться! – рявкнула Ая, и я замер, рассудив, что приказа причинять мне вред не было, а злить слегка неадекватных, как и всё местное население, дамочек мне не хотелось.
Те несколько раз взмахнула ножом, но тела моего клинок не коснулся ни разу, зато одежда свалилась на пол неопрятными лохмотьями, так что остался совершенно без единой нитки на теле. Честно говоря, я был в шоке, но, похоже, в этой комнате единственным, кого волновала моя нагота, был я сам. Женщины же рассматривали моё тело не без интереса… примерно так же, как проголодавшаяся тигрица разглядывает кусок мяса. Стыдно было до отвращения, но я старался держать лицо.
Наконец Те вынесла вердикт:
– Неплохо сложен… но видела я самцов и получше.
Ая кивнула, соглашаясь с подругой, а я промолчал, хотя внутри всё уже закипало от ярости.
Следующие два часа стали для меня настоящей пыткой. Меня вертели, как куклу, мыли, стригли, причёсывали, намазывали какой-то вонючей мазью, от которой исчезли все немногочисленные волосы на теле, натирали пахучим маслом, полировали ногти на руках и ногах. Ая и Те этим сами не занимались, вызвали двух служанок рангом пониже, вот те и выполняли всю эту работу. А эти две поганки вслух обсуждали меня, не скупясь на ехидные комментарии. Вот честно – не был бы геем – точно стал бы импотентом…
Под конец меня вытерли, напялили на шею новый ошейник, украшенный синенькими и красненькими камушками и на какое-то время оставили в одиночестве в небольшой комнатке, примыкавшей к ванной. Я уселся на низенькую табуретку и призадумался. Интересно, Ливви прямо сейчас собирается использовать меня по прямому назначению? Ох, боюсь, что её ждёт жестокое разочарование, а меня не менее жестокое наказание, ибо никакого желания заниматься сексом ни с кем из здешних амазонок я не испытывал. К тому же у меня вообще не было подобных контактов с женщинами, если не считать далёкие юные годы… В общем, куда ни кинь – всё клин.
И вообще, неужели здешние дамы рожают только девочек? Тогда откуда берутся мальчики? Ведь среди лесных жителей я ни одной женщины не заметил. Или тут всё круче – девочек воспитывают, а мальчиков отдают лесным дикарям? Тогда неудивительно, что здешние мужчины не разумны – стоит вспомнить детей-Маугли, воспитанных зверями. Но, вообще-то, виденные мной мужчины особыми дикарями не выглядели - ни спутанных косм, ни грязи слоем в три сантиметра, ни нестриженых когтей… такое впечатление, что содержат их в каком-то другом месте, в определённый период времени выпуская порезвиться, тут на них и охотятся высокопоставленные амазонки. Да и эти браслеты на лодыжках… Маячки? Чтобы отслеживать местонахождение стаи? И не зря мне показалось, что лес какой-то не настоящий – ни птиц, ни насекомых, ни крупных хищников… Некая искусственно созданная среда, в которой «самцы» в полной мере могут проявить свои зверские инстинкты и в полной мере подтвердить о себе мнение, как о существах неразумных…