Дом интриг

Хоффман Луиза

Я начала было рассказывать о письме, но она мельком взглянула на конверт и тут же отложила его в сторону. Бросив быстрый взгляд на фотографию, она сказала:

— Да, цвет волос у нас действительно почти одинаков… И тем не менее любое сходство носит случайный характер. У вас есть снимок вашего отца?

Я взяла у нее фотографию матери и отрицательно покачала головой.

— Нет. Он был убит в Бирме еще до моего рождения. Если у матери и имелась его фотография, то она исчезла вместе с нею после той бомбежки.

Черты ее лица смягчились.

—

Теперь мне ясно, почему вы пришли к убеждению, что я ваша мать. Мой муж был тоже убит в Бирме, о чем вам, несомненно, рассказала миссис Оливер. И все-таки боюсь, мисс Армитедж, что вы зря потеряли время, приехав сюда. Все это лишь замечательное, необыкновенное совпадение. Совпадение…

Возможно, она разглядела на моем лице остатки сомнения, потому что мягко улыбнулась и сказала:

— Подумайте сами, мисс Армитедж. Если бы вы действительно были моей дочерью, зачем бы я стала сейчас это отрицать?

Мне нечего было ей ответить.

Поднявшись со стула, она добавила:

— Где-то у меня валяется фотография первого мужа. Пойду посмотрю.

Я закрыла глаза. Все напрасно. Все зря. Все это время я гналась за собственной тенью.

Через несколько минут Сара вернулась, держа в руках поблекшую от времени дешевую фотокарточку с глянцевитой поверхностью. На оборотной стороне я прочитала:

«Саре от Кеннета с любовью».

Вздохнув, я перевернула карточку и стала рассматривать молодого человека в военной форме, с открытым лицом, усыпанным веснушками. Он был очень молод. Затем я вернула фотографию хозяйке дома, и она тут же положила ее в ящик буфета.

— Простите, что потревожила вас своим визитом, миссис О'Мара. Моего отца звали Фред. Фредерик Джон Армитедж. Как вы и говорили, все это оказалось лишь невероятным совпадением…

Напряжение исчезло с ее лица, и оно приняло вежливое, почти участливое выражение.

— Ничего, мисс Армитедж. Простите и вы меня, если я показалась вам грубоватой, но… ваш приход и заявление, что вы моя дочь, очень огорчили меня. Я не знала, какую игру вы ведете, и потому огорчилась еще больше. Кто же мог знать, что на свете бывают такие удивительные совпадения?.. Надеюсь, вам удастся найти вашу мать.

— Теперь я совершенно уверена в том, что она умерла.

— Почему вы так думаете?

— Она погибла под бомбежкой во время войны.

— В таком случае… если вы знаете, что она умерла, зачем же вы приехали ко мне? — с недоумением спросила Сара О'Мара.

— Когда несколько месяцев назад мои приемные родители погибли в автокатастрофе и об этом написали в газете, там упомянули, что имя моей настоящей матери было Сара Армитедж. Миссис Оливер случайно наткнулась на эту статью и вспомнила о вас. И о том, что у вас была дочь Дженни. А потом связалась со мной.

— Зачем же в газете было сообщать имя вашей настоящей матери, если известно, что она погибла во время войны?

Я не стала объяснять, что репортеры обращали на нас столь пристальное внимание потому, что Билл был могущественным человеком. Воскресная газета рассказала историю

сиротки военного времени только из подхалимажа, ведь после смерти Билла эта «сиротка» стала богатой наследницей.

Сара О'Мара криво усмехнулась.

— Миссис Оливер всегда была очень любопытной леди. Я помню, как однажды, войдя в комнату, застала ее за неприличным занятием: она копалась в моих бумагах. Сразу же после этого я съехала от нее. И все-таки не понимаю… Ведь ее письмо к вам, на мой взгляд, не могло быть основанием для того, чтобы пускаться на серьезные поиски. Тем более что всю жизнь, как вы говорите, были убеждены в том, что ваша мать погибла.

Я рассказала ей о старых письмах приемных родителей, которые нашла, разбирая ящики письменного стола, о том, что с лицевого счета моей матери были сняты остававшиеся там деньги, о подруге Лейлы, которой показалось как-то, что она видела мою мать уже после ее «смерти».

Сара кивнула:

— Теперь понимаю. Вы пришли к заключению, что вашей матери удалось каким-то чудом спастись и она уехала, бросив вас.

— Рядом с изуродованным до неузнаваемости телом лежал ее опознавательный браслет. Поэтому и решили, что она погибла.

— Вы остановились в Балликейвене?

— Да, но теперь я, наверно, вернусь в Лондон. Мне незачем больше здесь оставаться.

«Особенно сейчас, — подумала я про себя, — когда Джеф собирается жениться на Рейчел. Если бы не это… я бы осталась. Ради него».

— Вы, наверно, сильно потратились из-за этих поисков. Жаль, что все оказалось зря.

Я грустно улыбнулась.

— А, неважно… Мои приемные родители оставили мне достаточно средств.

Она протянула мне руку.

— До свидания, мисс Армитедж.

Она снова улыбнулась, и я решила, не такая уж она неприятная, как показалась вначале.

Перед тем как свернуть на дорогу в Балликейвен, я оглянулась и посмотрела на ферму. Так и не сбылись страшные кошмары Энджи, которые она упорно называла предзнаменованиями. Если в этом доме и живет злой дух, то он ждал определенно не меня.

Полное изнеможение вдруг охватило меня. Не разочарование, нет, просто упадок сил. Женщина, с которой я только что встретилась, отнеслась ко мне без тепла… Она совершенно не похожа на ту Сару Армитедж, которую описывала мне милая Лейла, и я не чувствовала в душе сожаления по поводу своей неудачи. Моя мать погибла. Теперь я смирилась с этой мыслью. Энджи ошибалась, стращая меня.

Я знала, что по возвращении домой буду мучиться отнюдь не из-за того, что мои поиски закончились неудачей и я не нашла матери, которую даже не помнила. Я знала, что меня будут терзать мысли о Джефе.

Мне удалось поговорить с ним наедине только после ленча. О неудаче визита на ферму можно было и не сообщать — это было написано у меня на лице.

— Все оказалось цепью удивительных совпадений, — сказала я. — Ее первого мужа звали Кеннет, а дочь умерла много лет назад.

— Мне очень жаль, Дженни. Должно быть, ты испытала страшное разочарование.