Дом мой или шанс №2. Книга 1

Белоткач Александр Семенович

Здесь было не так людно, а правильно подобранное освещение, совсем неутомляло глаз. У меня , видно снепривычки, заметно быстро, начало уставать зрение, от этого сумашедшего калейдоскопа ярких огней, и мелькания лазеров. так что, найдя в окружении каких-то растений, свободную беседку, мы с удовольствием в ней расположились. И хотя порой где-то совсем близко, звучали чьи-то голоса и смех,здесь было довольно уютно. Обнаружив тут же в беседке, милый питьевой фонтанчик, я с удовольствием напился, А усевшись рядом с шерри, на удобную скамеечку, неожиданно, ощутил как с моим сознанием, начали происходить какие-то странности.

Рядом мило щебетали девчонки, обсуждая события

сегодняшнего дня. Да и Роман, который обычно неотличался особой болтливостью, тоже увлеченно рассказывал о чем-то, активно жестикулируя,и даже привставая с места, в особо волнительных моментах. Но , все это, и мои новые знакомые, и весь этот чудо-парк, со всеми своими огнями, шумными дорожками и аллеями, вдруг, почему-то, стал терять резкость, расплываться, уходить, словно растворяясь в воздухе. А на его место, стали наползать, одна за другой, странные, будоражащие душу картины. Ннеожиданно вдруг, вместо разноцветных, слабо перемигивающихся фонариков, окружающих площадь, я увидел множество горящих окон, огромных многоэтажных зданий, простирающихся куда-то в даль, до горизонта. Таким близким и знакомым повеяло от этого видения,странные улицы, движущиеся по стенам тени, проносящихся мимо автомобилей, такие же серые и безликие тени прохожих, шорох шин по асфальту, рев раздолбаного глушителя, звуки странно знакомой, ритмичной мелодии, сизый, табачный дым, и резкий, бьющий в лицо, холодный ветер, Так что я вдруг, захотел вспомнить откуда это все, и в усилии удержать ускользающую, расплывающуюся картинку, напрягся так, что застучало в висках, а в следущий миг, меня словно взорвало из нутри. буд-то мощнейший, разноцветный и многоголосный поток, ударил в меня, и закрутив , понес, куда-то в немыслимые, бурлящие дали. На меня нахлынули вдруг все воспоминания. И так велика была сила этого потока, так грозно и страшно забился он в незримые границы моего сознания, что я неудержавшись, свалился с лавочки на пол беседки, перепугав девчонок, стал, закрыв лицо руками, что-то безсвязно кричать.

Я видел это, словно наблюдая за собой со стороны, но не имея возможности контролировать, неожиданно отказавшееся повиноваться, сотрясаемое в конвульсиях тело.

Подскочившие первыми, Роман с Шерри, попытались поднять меня, но удерживаемый под руки, стоя на коленях, и продолжая закрывать лицо ладонями, поскольку глаза слепил невыносимо-яркий, белый свет, я все никак немог встать. У меня так кружилась голова, что казалось, буд-то меня раскрутив на центрифуге, выбросили в штормовой океан. От чего, я немог самостоятельно держаться, даже в таком положении. Меня о чем-то спрашивали. Я слышал, как рядом ревет Шерри. Повторяя одно и тоже: - НЕ уходи! Ал! Не уходи!!Слышиш!

Кого-то, Страшно ругаясь, вызывал Роман. Вокруг еще что-то происходило, но видно достигнув определенного критического уровня, переполнившееся сознание с щелчком, перестав воспринимать что-либо отключилось, и я, словно в спасительный сон, ухнул куда-то в бездонную черноту.

8

Прийдя в себя,, я помню, первое что коснулось моего сознания, это ощущение дэжавю. Я вновь лежал на роскошной кровати, в своей новой спальне, а у моего изголовья, так же озабоченно заглядывая мне в лицо, сидела милая Шерри. И как уже было совсем недавно, волнуясь спросила:

– Ты как, Алекс? Уже лучше? Пить хочеш?

От чего я неудержавшись, и невзирая на страшную головную боль, улыбнувшись ей, проскрипел:

– Послушай Шерри! Я еще долго буду вот так, отключаться? Помоему это уже не смешно! Еще пару таких припадков, и я начну на людей бросаться! Голос мой под

конец этой, вымотавшей меня фразы здал, и заперхав по стариковски , я напился из протянотой мне чашки, того же странного, горьковато-освежающего зелья,после чего, почувствовал некоторое облегчение. Однако, Шерри неприняв моего игривого тона, грозно покачав пальчиком, перед моим носом, сказала:

– Ни в коем случае! Это совершенно нормальное явление! Я же тебе говорила! Что тебе, на данном этапе, нужна особая помощь! Так что расслабся, и позволь организму самому сделать все что нужно!

И действительно. Постепенно в моей бедной голове, стало проясняться. И сумашедшая карусель, беспорядочно мельтешащих перед глазами, ярких, разноцветных бабочек, немного успокоилась, а полежав еще с часик, под присмотром моей сиделки, которая почему-то категорически запретила мне разговаривать, я незаметно для себя уснул. И вот тогда, впервые в своей жизни, я ощутил, и даже можно сказать прочувствовал на себе, что такое- раздвоение личности.

Я видел себя тем же Алексом Неким, почему-то оказавшимся в каком-то странном и удивительном мире, где совершенно незнакомые люди, приняли его, как своего, и до сих пор, продолжают нянчиться с ним. И одновременно, Алексом, а точнее Александром ... живущем в обычном Западно-Уральском городке, России, на планете Земля. Я отлично помнил всю свою жизнь, начиная с детского сада, и ранних школьных лет, и заканчивая, той злополучной ночью, когда к нам с Катькой, прицепилась компания отморозков.

Эти воспоминания навалились на меня буд-то прорвавшая плотину грязная, мутная вода, затопив сознание, и замутив все вокруг, на долгие недели. Я вопреки желаниям, как засидевшийся у телевизора, зритель телеман, прокручивал туда-сюда, картинки из своего прошлого, и ни как немог остановиться.

Откровенно сказать, в моей биографии , если конечно доверять этому прорвавшемуся потоку, за редким исключением , отсутствуют , какие-либо особенные достопримечательности. Как говорил один, небезызвестный в мое время класик юмора: Родился в роддоме. Учился в училище. Работал на работе.

Если в целом, я был вполне обычным ребенком, как и миллионы моих сверстников, которых угораздило родиться в монументально-нерушимом тогда еще, Советском Союзе, в обычном Уральском городке, в котором, заводских труб, день иночь отравляющих все вокруг, разноцветным, ядовитым дымом, было больше, чем булочных, а почти южное лето, неожиданно и резко, после морозного Мая, начинающее плавить асфальт, так же неожиданно, обрывалось в середине Августа, словно спринтер, бьющий все рекорды в стометровке, вновь, отдавало всю власть, холодной и беспощадно, бесконечно долгой зиме. Где обычные, среднестатистические ребята и девчонки, жили обыкновенной, среднестатистической жизнью, учась в школах, бегая в детсады, пропадая вечерами во дворах, где впервые в жизни, постигали вместе с начальными буквами алфавита, и первыми крохами научного гранита, Что такое-дружба и вражда, любовь и ненависть, верность и предательство, и еще многое, многое из того, что всегда вызывает в памяти, некую, розовую настальгию, и слабо-контролируемое умиление.

Первый друг и первый фингал, первая учительница и первая двойка, первый велосипед и конечно же, первая любовь. В общем, постигая окружающий нас, невсегда гостеприимный и порой, столь недружелюбный мир, мы совершали вполне обычные, среднестатистические ошибки. При этом, умудряясь порой, совершать исключительно нетривиальные, и зачастую, даже немного удивительные поступки.

О сколько там мгновений чудных! Разбитых окон и колен!

Друзей, врагов, заданий трудных! Марин, Аленок и Елен!