Дом Немилосердия
Шрифт:
— Да ладно, не изображай, — она снова махнула рукой. — Делай, что хочешь. Я всегда буду стоять за спиной.
«Делай, что хочешь»… Обычно после этих слов совесть почему-то не позволяла мне делать то, что я хотела, но только не в этот раз. Я легла лицом в подушку и повернула голову.
— Спокойной ночи, Касс.
Следующее утро разыгралось по привычному сценарию, а о вчерашнем уже никто не вспоминал. Даже Элли, проснувшись, не спросила, где я пропадала столько времени. Приведя себя в порядок и позавтракав, я потянулась к ретранслятору и включила его. С того момента мои глаза и мои ощущения больше не принадлежали
— Что у нас сейчас? — спросила, поравнявшись со мной, Лоретта. — Опять медицина и прочая муть? Ах, погоди, тебя же вчера не было…
— Была я, не была, какая разница? — парировала я и взглянула на расписание, встроенное в мой телефон. — Социальное воспитание… Ох!
«А говорила — на следующей неделе!»
— Это что еще за бред? — Лоретта округлила глаза. — Что? Майор Рамирес?..
— Она самая, — подтвердила я мрачно и тут же одернула себя: инсайдеру не положено позволять себе нелестные комментарии о начальстве, тем более в присутствии коммандера. — Учебный корпус, третий этаж, кабинет номер девятнадцать.
— Ясно, — сказала она нарочито безразличным тоном. — Увидимся там.
Я ничего не ответила. Инсайдер, старший солдат сектора, правая рука коммандера… Но почему-то у меня не складывалось ощущение, что для меня это слишком много. Я была счастлива, беспечна и абсолютно уверена в себе. И даже грядущая встреча с майором не могла испортить мне настроение.
Мы нашли кабинет номер девятнадцать и рассредоточились по нему. Это было довольно небольшое помещение с обыкновенными стульями и одиночными партами, как в старшей школе. Правда, вместо привычной деревянной поверхности на партах оказались большие сенсорные экраны, к каждому из которых была присоединена специальная ручка. Позади преподавательской трибуны висел огромный кристаллический экран, который, по-видимому, заменял и доску для письма, и видеопроектор.
Я, как одна из самых высоких, села скраю на предпоследней парте, Элли заняла место чуть ближе, а Касси вообще очутилась в первых рядах. Она растерянно крутила головой во все стороны, словно прикидывая, что будет лучше: ничего не увидеть или оказаться под прицельным взором майора. На ее месте я бы тоже чувствовала себя неловко, но в этот раз все сложилось удивительно удачно. Я сидела, перекладывая ручку из одной руки в другую, и ждала, сама не зная, чего.
Наконец прозвучал сигнал, и Рамирес тут же появилась в кабинете. Мы шумно вскочили со своих мест, ожидая приветствия.
— Ни плахи, ни венца, и да хранит вас милость Гарнизона, — произнесла она и вскинула руки для особого знака, который мы увидели еще на церемонии посвящения: кулаком левой руки ударить себя в грудь, поднять руки, распрямить кулак и костяшками пальцев другой руки хлопнуть по раскрытой ладони. Мы повторили этот жест. — Меня зовут Флоренс Рамирес, и я рада приветствовать вас на первом занятии по социальному воспитанию.
Все это она произнесла с тем самым каменным лицом, от которого становилось душно и неуютно. Те, кто еще не успел познакомиться с ней лично, выразительно переглянулись, а кое-кто даже чиркнул себя ребром ладони по горлу. Мы с Элли тоже переглянулись, но спокойнее. Мы прекрасно помнили, что произошло накануне.
— Итак, — сказала Рамирес, занимая свое место за трибуной. — Все мы
«А если нет?..» — глухо дернулось у меня внутри, и я порадовалась, что Шарп, наблюдающий за всем моими глазами, не может читать мои мысли.
— Сегодня мы поговорим о таком понятии, как враг, — майор для убедительности хлопнула ладонями по трибуне так, что та чуть не зашаталась. — Главное для вас — уметь различать врагов и союзников.
— А как же друзья? — раздался голос откуда-то из середины ряда. Я повернула голову: это была одна из блондинок-близняшек. — Нам говорили, что друзья…
— Друзья? — перебила Рамирес таким голосом, как будто это слово было чем-то оскорбительным. — Девочка моя, понятие дружбы вы должны были похоронить вместе с вашей старой жизнью в Джастис-Фоллс.
— То есть? — не удержалась я. — Что вы имеете в виду, майор Рамирес? Нас всегда учили, что есть друзья — союзники и те, кому мы можем доверять — и враги. То есть диверсанты, негодяи, мятежники…
Майор прервала мою пламенную речь таким же взглядом, каким она одарила меня накануне в кабинете.
— Все мы здесь мятежники, — сказала она. — Притормози.
Глава тринадцатая
«Оставайся на месте. Это приказ»
И я притормозила. Вернее, я остановилась на полном ходу и сдала назад. Закрыла рот, опустила голову и принялась внимательно изучать свой сенсор. Краем глаза я увидела, как Элли вскинулась, словно собираясь что-то сказать, но затем последовала моему примеру и спокойно опустила глаза на экран. Блондинка-близняшка тоже успокоилась, покорно кивнула и шепнула что-то своей сестре, сидящей рядом с ней. Я украдкой улыбнулась, а внутри снова разлилось драгоценное тепло: я это сделала. Я предотвратила еще один грандиозный скандал.
Майор Рамирес вещала дальше. Записывать на первом занятии ничего не пришлось, и меня это обрадовало. Я сидела, будто отключившись: идеальная осанка, идеальное выражение лица, идеальный взгляд идеального солдата. Спустя пару минут, немного подумав, потянулась к ретранслятору. Моя задача была выполнена, а дальше я могла принадлежать самой себе. Вернее, могла бы — я все время забывала, что отныне этого не будет. Поэтому прибор я все-таки оставила в покое.
Голос майора меня усыплял. «Враг — это любой, кто даст повод усомниться в своей преданности. Даже если это будет всего лишь повод. Осторожность поможет ставить преданность выше человека. Преданность — это принципы и только принципы. Ради принципов вы должны быть готовы и убить, и умереть»
— Убить? — раздался голос Касси откуда-то спереди. — Но, майор Рамирес… Нас учат защищаться, а не убивать. Разве это не противоречие?
На какую-то секунду воцарилась тишина. Этот вопрос беспокоил и меня, но Касси подошла к опасной черте: никто и никогда не имел права оспаривать истинность принципов Гарнизона. Взгляд Рамирес тут же остановился на ней, и блеск ее глаз стал каким-то хищным.
— Курсант Шеридан, — произнесла она ледяным голосом. — Вы правда думаете, что хотите говорить на эту тему?