Дом с химерами
Шрифт:
– Хорошо сказано, – сказал Глеб после паузы. – Так есть или нету?
– А вы их видели?
– Нет. Я их слышал.
– Может, мыши? – предположила Галка. – Я еще понимаю, где-нибудь в замке, в Англии, но у нас, в нашем городе все на виду, старых домов – раз-два и обчелся. В одном банк, в другом институт микробиологии. Где вы их слышали?
– Есть еще один старый дом, ему около двухсот лет. На окраине, улица Вербная, семь, недалеко от реки. Старый барский дом, бывшее общежитие работников культуры. Подпольная кличка «Приют лицедея».
– Привидения
– Да нет, общежития там уже нет, дом пустует уже несколько месяцев. Теперь там один я, временно, пока не подыщу что-нибудь.
– Понятно, – кивнула Галка. – А что вы слышали?
– Вы не думаете, что я ненормальный?
– Вы пьющий? – деловито спросила Галка.
Я пихнула ее под столом коленом, но парень не обиделся.
– У меня были проблемы с этим делом, но сейчас я в норме. Пью как все. Мой друг считает, что непьющий актер – такой же стилистический нонсенс, как непьющий сапожник.
– Вы актер?
– Да, в каком-то смысле. Я работал в берлинском театре «Бурлеск» – водевили, танцы, кабаре. Скорее, затейник и клоун.
Я отвела взгляд – он был мало похож на клоуна. Хотя, говорят, что «сценические» юмористы – на самом деле серьезные и часто печальные люди.
– И что вы слышали? – продолжала Галка.
Он ненадолго задумался, потом сказал, махнув рукой:
– Да ладно! Все глупости! Мало ли чего не привидится и не прислышится… Там даже света нет, приходится жечь свечи. Представьте себе: ночь, кромешная тьма, всякие трески и шорохи, ветки стучат в окно… Вот воображение и взбрыкнуло. Дом хотят снести, но пока нет денег. Хотели сделать этнографический музей, но передумали. Жаль, конечно, дом еще крепкий, ему бы хороший ремонт… Если бы у меня были деньги, я бы его купил, честное слово!
– А привидение? – напомнила Галка.
– Привидение… – Он вздохнул. – Даже не знаю…
– Ну! – подбодрила Галка.
– Я слышал голос. Ночью.
– Что он сказал? Приказал убить кого-нибудь? – глаза у Галки загорелись.
Глеб рассмеялся:
– Нет! Он спросил, кто я такой.
– Женский?
– Не знаю. Очень тихий, я не понял.
– Спросил, кто вы такой, и все?
– Нет, было еще… – Он достал из кармана куртки сложенный вчетверо листок. – Вот!
Мы склонились над листком.
– Это же какая-то роль! – воскликнула Галка.
– На обратной стороне. Я записал его вопросы и свои ответы. По памяти, уже потом. Пока зажег свечку, что-то ушло, потом не все вспомнил. Сами понимаете… Но в основном все правильно. Его слова я подчеркнул.
На другой стороне были вкривь и вкось набросаны несколько строчек:
– Кто здесь?
– Кто вы?
– Я здесь живу.
– Здесь никто не живет. Кто вы?
– Кто вы? Человек?
– Да, я человек.
– Что
– Я актер. Я теперь здесь живу.
– Что это такое?
– Кто вы?
Мы закончили читать и уставились на парня.
– Я не все запомнил, может, не в таком порядке. Но за смысл ручаюсь! На мой последний вопрос оно не ответило. Просто исчезло. Я спросил: «Кто вы?» – а оно исчезло.
– А раньше вы тоже слышали голоса? – спросила Галка.
– Нет, голосов не было. Были другие вещи.
– Какие?
– Страхи, фобии… Но это в прошлом.
– Может, стресс?
– Черт его знает. В эту ночь я снова его слышал. Те же вопросы… И один новый. Оно спросило, живой ли я. Сказало буквально: «Вы живой?»
Галка издала что-то вроде «ах!» и прикрыла рот ладошкой. Наступило долгое молчание.
Я смотрела на него испытующе – не похоже, что валяет дурака. Я не знала, верить ли… Ерунда, конечно, не верю! Может, роль репетирует. Или проблемы с головой, сейчас полно неадекватных личностей. Я взглянула на Галку, она ответила мне недоуменным взглядом.
– А кто там жил до вас? – спросила я.
– Последний живой… – он хмыкнул, – съехал оттуда несколько месяцев назад, это актер Молодежного театра Петя Зосимов. Я там всего четыре дня.
– А вы у него не спрашивали? – подхватила Галка. – Если он там жил, то…
– Не спрашивал. Мы вчера сидели втроем – Петя, подпольная кличка Жабик, мой друг Виталик Вербицкий и я… Понимаете, я не хотел выглядеть шизоидом!
– Виталий Вербицкий – ваш друг? – воскликнула Галка. – Из Молодежного?
– Да, мы учились вместе. Понимаете, вчера мне показалось, что Петя-Жабик на что-то намекал… Знаете, у них очень маленькие зарплаты, а в Приюте бесплатно, и я подумал, странно…
– …что он ушел оттуда? Испугался! – всплеснула руками Галка.
– Примерно так я и подумал.
– Позвонить и спросить! – деловито сказала Галка. – И всех делов! Номер есть?
– Он подумает, что я двинулся головой. Мы с ним только вчера познакомились, и я не думаю, что…
– Я вас умоляю! – перебила его Галка. – Сейчас все двинутые. Давайте его сюда, мы с ним сами поговорим. Прямо сейчас! Звоните!
Я фыркнула – а еще говорит, что я занимаюсь всякой фигней и вечно лезу не в свое дело. А сама? Но одного у нее не отнимешь – энтузиазма и напористости. Прет, как танк, никаких вам: ах, неудобно! ах, что они обо мне подумают? ах, не так поймут! В отличие от меня – я вся в сомнениях, всегда боюсь задеть, обидеть, отказать… Хотя Ситников считал, что у меня тот еще характер… характерец. Я неприметно вздохнула.
Короче говоря, этот Петя-Жабик Зосимов прибежал через полчаса. Небольшой, вертлявый, болтливый, он представился нам и упал на свободный стул.