Дом у воды
Шрифт:
— Я готов простить Севу, — заявил Арсений с порога. — Полину как человека я не воспринимаю, поэтому и в моем прощении она не нуждается. А вот квартиру настоятельно требую вернуть.
Космонавт кивнул, соглашаясь, а потом почувствовал тревогу, поднимающуюся из глубины нутра.
«Лишь бы мальчишки из-за квартиры не поругались», — протянул он мысленно, прекрасно понимая, что семья вновь оказалась на пороге раскола и в этом вновь виновата Полина.
Аня провела коготками по седой поросли на мужниной груди и хитро повела глазами.
— Ну
— Арсений — дурачок упустил такую возможность жениться на красивой и богатой девке. Кто он по сравнению с ней? — заявила она высокопарно.
Космонавт, поняв, что сейчас начнется постановка Большого театра, сделал паузу. Драматическую. Первой не выдержала жена.
— Я вот что думаю, Юрочка, — проворковала она. — Расшибать стену лбом не стоит, хоть он деревянный у Арсения. Нужно подойти хитренько…
— По-лисьи? — смеясь уточнил Космонавт, облапив жену и намотав рыжий локон на палец.
— Да, — фыркнула она, отбросив его ладонь со своей груди. — Тут серьезный разговор, а ты мешаешь!
— И? — хохотнул он, зажав пальцами тонкую шею. — Слушаю тебя. Очень внимательно.
— В апреле в Бордо традиционно проводится Бал Лилий. Его дает Лили де Анвиль — мать Ланы. Вот и нужно раздобыть приглашение. Хотя бы на одну персону…
— Кто о чем, — всплеснул руками Космонавт и уселся на постели, — а вшивый о бане! Да, лисица?
— Это единственный шанс спокойно поговорить с Ланой.
— Арсений там скандал устроит, — поморщился Юрий Апексеевич.
— Ну при чем тут твой Сеня? — нетерпеливо хмыкнула Анна. — Ехать придется мне. Поговорю. Расскажу, как он страдает…Всего-то делов, найти приглашение и купить новое платье. — Она всмотрелась в негодующее лицо мужа и поспешила заверить:
— Платье пусть Арсений покупает, а туфли ты!
— Ну да, — расхохотался Космонавт. — А с приглашением проблем возникнуть не должно!
Уже засыпая, отвернувшись от Аньки к стене, он задумался над болтовней жены и тут же осознал, что не так уж плоха идея подстроить на балу встречу Арсения и его сбежавшей подружки.
«Платье, туфли и диадема какая-нибудь, — усмехнулся Гаранин про себя. — Сеня, конечно, заплатит за мачехин прикид, но и сам изъявит желание посетить бал. Тогда и мне придется ехать», — тяжело вздохнул Космонавт и принялся размышлять, как попасть на Бал долбаных Лилий.
Глава 31
Утром во время завтрака Арсений чувствовал, как закипает. Его единокровные сестры с мамашей вовсю обсуждали Бал Лилий в Бордо.
«Поселок Бордовый, — хмыкнул про себя Джин. — И почему я решил, что это возле Кемерова?»
Арсений ясно вспомнил свой разговор с лялькой и ее небрежный комментарий про две тысячи девятьсот двадцать пять километров. Он, в уме отложив это расстояние в глубь страны, получил Кемерово. А Света его ни разу не поправила. Наверное, веселилась его слушая. Гаранин почувствовал,
«Сможет ли Света меня простить? И как вообще слова подобрать? Как оправдаться? — мысленно дал себе по лбу Сеня. — Приехать и заявить с порога: «Я знаю, что ты не голодранка, выходи за меня замуж?» Если тебя еще на тот порог пустят, — одернул внутренний голос. — У Ланы де Анвиль небось целый штат прислуги, секретарь и мажордом. Даже если ты заявишься, Сеня, весь такой красивый, кто тебя дальше прихожей пустит?»
Он лениво подцепил кусок сыра и прислушался к пустопорожней беседе родственниц.
— В этом году благотворительный взнос принимается произведениями искусства, — доложила Космонавту Анечка. — Поэтому всем колхозом поехать не удастся.
— Куда вы собрались? — лениво осведомился Арсений, не понимая происходящего ажиотажа.
— Твоя будущая теща дает благотворительный бал в конце апреля, — защебетала Анька. — Вот и нужно туда поехать, чтобы ты смог поговорить с Ланой, и она тебя простила.
— А почему она должна меня прощать? — удивился Арсений. — Откуда такие выводы?
— Ты сильно напортачил, дружок, — хмыкнула Анечка. — По повороту ушей вижу. И я предлагаю план…
— Аннушка уже разлила масло, — скривился Арсений, но мачеху внимательно выслушал, а потом заметил небрежно: — Я поеду сам. Мне группа поддержки без надобности…
— А чем внесешь благотворительный взнос? — невзначай осведомился Космонавт с набитым ртом.
Арсений внимательно провел взглядом по стене в столовой, где серые шелковые обои оттеняли картины в белых специально состаренных рамах. Всмотрелся в небольшой узкий холст, выполненный маслом и вставленный в старинную раму с золотыми завитушками.
— Даже не думай, — выдохнула мачеха. — Это Шишкин!
— Мой Шишкин, — осклабился Арсений. — Уточни у отца.
— Да, — буркнул Космонавт. — Я дарил тебе эту картину, но ты не пожелал ее забрать.
— Я сказал, что заберу ее позже, — фыркнул Сеня. — Час настал.
— Хорошо, — миролюбиво заметил Космонавт. — Но цена не соизмерима. Возьми Кандинского, он вроде у тебя на квартире остался.
— Заберу вместе с квартирой, — согласился Арсений. — Все свое заберу. Мне теперь много денег нужно.
— Смотри, чтобы она тебя по миру не пустила, — заботливо проворковала Анечка.
— Даже если и пустит, — рыкнул Сеня. — Она — мать моего ребенка…
— Даже так? — пробормотал Космонавт. — Один внук от Польки-проститутки, а второго могу никогда не увидеть… Хороши дела! И что ты намерен предпринять?
— Поеду на Бал Лилий, — отрешенно бросил Арсений. — Со взносом только определюсь и подумаю, кто из наших общих знакомых с Пахомовым может достать приглашение.
Мачеха замерла, изнывая от желания тоже отправиться в Бордо, но поймав насупленный взгляд супруга, недовольно замолчала. Зато сестры переглянулись между собой, и Катя, как самая смелая, заявила смущаясь: