Дом Властвующей
Шрифт:
Старческие слезящиеся глаза метнулись к ванне, где Иона запрокидывала голову, до скрипа стискивала зубы, выгибалась дугой, и вернулись к Шемс, которая ждала, что вот-вот непременно выдержка изменит закалённой поклоняющейся, и Иона закричит: страшно, что есть силы, срывая горло.
— Дом говорит мне, ты скучаешь по солнцу. Это так? — продолжала вещать старая ведьма, в то время, как её преданная помощница, так и не проронила ни единого звука.
— Перестань её мучить! — вместо ответа практически потребовала Шемс, и тут же инстинктивно отступила назад.
— Странно. Раньше обитатели моего дома на здоровье не жаловались,
— Но она не хочет этого… Никто не хочет, — возражение на этот раз прозвучало совсем уж нерешительно, а сама Шемс продолжила потихоньку пятится, подступая всё ближе к бархатным шторам.
— Разве? — прошелестела Влавствующая и у Шемс действительно что-то случилось со зрением. Перед глазами зарябило, будто от мельтешения едва различимой сыпи, и очертания высокой фигуры старухи поплыли, размазались, но через пару секунд всё уже вернулось в прежнее состояние. — Плата — это всегда боль. Но ты убедишься, как я великодушна. Я даю вам выбор. Подумай, что бы выбрала ты? Душевную боль? От которой не избавиться, не отмахнуться. Ты будешь сгорать в ней, как в огненной бездне, не имеющей пределов… Она, как пылающая лава, готовая поглотить тебя… как бездонное жерло вулкана, опаляющее своим дыханием… Моя верная Иона всегда выбирает боль физическую. Любая боль закаляет, но физическая делает неуязвимой. Пока терзается тело в душе воздвигается барьер, неприступная ледяная стена, прочная, как кожа горгульи, надёжная, как сфинкс. За ней можно укрыться. Последнее идеальное убежище, безопасное, сотворённое в самых удалённых, тёмных глубинах души. Укрываться всегда легче во тьме.
— Может и этот дом, без окон и света, тоже строился с претензией на убежище, чтобы спрятаться от чего-то с чем невозможно справиться? — сказав это, Шемс сама поразилась своей дерзости или же скорее глупости.
К счастью, Властвующая, кажется, даже не обратила внимания на наглые слова, слетевшие с уст девушки, не иначе как по безрассудной недальновидности. Должно быть, она сочла их результатом временного помутнения рассудка от пережитого страха. И это было не далеко от истины.
Старуха резко замолчала, прикрыла глаза и чуть склонила голову, будто прислушивалась к чему-то. Шемс невольно затаила дыхание, гадая, услышит ли она от той ещё хоть слово или Властвующая уже забыла о её присутствии, и наступил тот самый благоприятный момент, чтобы незаметно убраться восвояси.
Что-то громыхнуло. И раскатистым рокотом резануло по ушам, будто горсть крупного дождя или града брошенная на металлическую крышу, да так, что завибрировали пол и стены. Шемс непонимающе оглянулась кругом, — «Что происходит?». Пришлось взмахнуть руками, чтобы устоять на ногах — пол тоже двигался, буквально вздымался волнами и проваливался в расползающиеся повсюду трещины. Шемс потянулась, пытаясь ухватиться за шторы, но не успела, не дотянулась. Под ней разверзлась пустота. Дыхание перехватило от нахлынувшего ужаса и сердце замерло от ощущения стремительного падения.
В следующее мгновение она проснулась.
Осознание пробуждения приходило с запозданием. Мозг начинал воспринимать реальность, но мысли всё ещё здорово путались.
Шемс медленно оторвала голову от столешницы и мутными спросонья
Она всё ещё находилась на кухне. Локоть неловко скользнул по глянцевой столешнице, зашуршали разбросанные обертки от конфет и шоколадок, хрустальный стакан с недопитой колой зашатался, но не упал, лишь чуть сместился, попав в поле света и засверкал, преломляя падающие лучи от свечей в своих гранях.
— Где Тиббот? — раздражение в интонации Лльюэллина намекало, что вопрос он задаёт не в первый раз.
— Не знаю. Мы… мы поругались, — прохрипела Шемс пересохшим горлом.
Густые брови на невозмутимом лице чуть сдвинулись, и, уловив эту лёгкую демонстрацию подлинных эмоции, девушке внезапно захотелось обнять мужчину и расцеловать от души. Она буквально расцвела улыбкой и щёки заалели красными пятнами от радости видеть его настоящего, неповторимого из плоти и крови, а не какую-то там халтурную подделку низкого пошиба.
Наверно сейчас она выглядела глупо, потому что Лльюэллин-то в ответ смотрел строго и явно неодобрительно. Только мнение своё он так и оставил при себе и продолжения их беседы не последовало, потому что в этот момент на кухне показался Тиббот, растрёпанный и не на шутку встревоженный.
— Вот ты где! — он резво подскочил и схватил Шемс за руку. — Пошли, надо поговорить.
— К Властвующей? — в глазах девушки отразился ещё не до конца побеждённый страх.
— Тьфу ты господи, — поморщился Тиббот. — Вот ты наказание моё. Нет, мы идём ко мне. И давай, пожалуйста, без зачем и почему. Просто так надо. Потом объясню…
Прерывая его, откуда-то из недр стен послышалось глухое дребезжание. Какой-то потусторонний отзвук неизвестного происхождения доносился со всех сторон, даже пол под ногами начал вибрировать, не так мощно, как недавно во сне, но всё же сходство было, что наводило на подозрения о землетрясении. Шемс догадалась, что именно этот звук, искажённый, преобразованный иллюзиями сновидения и заставил её очнуться. Но что он означает, Шемс не понимала, однако по обеспокоенному виду Тиббота догадывалась — определённо ничего хорошего.
Глава 17
В гостиной Тиббота стоял сильный запах жжёной травы. Этюдник и прочая творческая атрибутика перекочевали беспорядочной грудой со стола в дальний угол, освободив место для объёмистой книги, раскрытой на странице с иллюстрацией заклинания защиты от эктоплазменных сущностей. Свечи на полу, расставленные в форме оккультного символа, горели ровно и неподвижно, освещая тёмное помещение тусклым светом, и отражаясь в двух небольших зеркалах, установленных друг напротив друга с намерением создать иллюзию бесконечности, тонущую в бесчисленном мерцании золотистых звёздочек.
— Ты чем это тут занимался? — Шемс прошла вперёд, аккуратно перешагивая крошечные огоньки, тем самым заставляя их трепетать от движения воздуха.
— Созданием защиты от привидений, — Тиббот будто слегка смутился. — Увы, окончательно и бесповоротно избавиться от них нереально. Можно либо отпугнуть, либо развеять… временно.
Он с сожалением вздохнул, включил верхний свет, быстро собрал с пола все свечи, потушил их и без колебаний выбросил в мусорную корзину.
— Ты же вроде не колдун? — пожелтевшие страницы старинной книги зашелестели под рукой Шемс. — Как же ты собирался творить магию?