Дом Властвующей
Шрифт:
Евгения протестующе ткнула пальцем в страницу, лежащей на коленях книги.
— Торжествующее мортидо! Вместе мы можем усилить магию, но для разрушения проклятия всё равно нужна энергия смерти.
Последовали разочарованные вздохи, и собеседники вновь надолго уткнулись в магические книги.
Чем они занимаются, думала Шемс. Теряют драгоценное время, хотя решение лежит на поверхности. Горгулья — их смертельный враг, нет сомнений, она-то уж точно никого не пощадит, только шанс представится. Хоть голову сломай, а всё получатся замкнутый круг какой-то. Энергия смерти — это донор
Сердце внезапно замерло, а вместе с ним будто и весь мир остановился. Неожиданная мысль явилась словно ниоткуда, как яркий луч озарения.
— Кажется, у меня есть идея!
Она видела воодушевление в их глазах, когда излагала свой план. В теории всё выглядело правдоподобно. Что ж, остаётся проверить как оно будет на практике.
Стоило чуть успокоиться, сразу же разыгрался аппетит. К счастью, предложение Лльюэллина перекусить было по-прежнему актуально. Благодаря его заботе теперь в доме имелся недельный запас продуктов. Бутерброды с сыром и копчёной колбасой утолили голод, а блаженное чувство сытости добавило оптимизма и отваги. Что подбило Шемс, вопреки здравому смыслу, решиться взглянуть в лицо своим страхам и проверить себя на прочность.
Тень протянулась через весь подвал, когда она, держа старинный роскошный подсвечник, остановилась перед порогом пещеры, глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь подавить волнение.
Пещера, к её удивлению, не утопала во тьме, но и ловец солнца больше не изливал свет. И всё же глаза отчётливо видели страшный разгром, учинённый Сатис. В центре десяток толстых свечей, расставленных прямо на полу освещали довольно просторную клетку с толстыми железными прутьями.
От неожиданности Шемс сначала испугалась, а потом, когда заметила Лльюэллина, разбиравшего завал на пути к колодцу, разозлилась.
— Ты что тут делаешь? — рявкнула она, пряча за грубостью собственную неуверенность.
Лльюэллин посмотрел на неё совершенно спокойно.
— Чила тоже должна есть.
Хмуря брови, Шемс уставилась на стоявший в клетке поднос с парой тарелок, уже почти опустевших, затем подняла глаза на горгулью.
— И что, приняла угощение от человека? Не побрезговала?
— Взаперти Чила не опасна, нет нужды морить её голодом.
— А убивать ради Сатис нужда была?
— Это всего лишь результат нашего собственного выбора, — в его голосе появился холод, и холод в глазах, от которого Шемс стало зябко. — Всегда можно принять другое решение.
— Я хочу поговорить с… Чилой, — Шемс запнулась, но всё-таки заставила себя назвать горгулью по имени. — Можешь оставить нас наедине?
— Конечно, — Лльюэллин не возражал. — Тиббот всё ещё в покоях Евгении? Мне нужна его помощь в разборе завалов и поиске уцелевших артефактов.
— Эм… А Тиббот ушёл. По моей просьбе, — Шемс смутилась, при этом недоверчиво покосилась на горгулью, дожёвывающую лимонный пирог, и получила в ответ взгляд, искрящейся взаимной неприязнью. — Он к вечеру должен вернуться.
Настал черёд Лльюэллина хмурить брови. Но ещё более удивительно то, что он не стал требовать объяснений, только молча забрал с продолговатого камня принесённый им подсвечник и вышел в темный проём подвала.
Не спеша Шемс прошлась
— Твои сёстры ведь придут за тобой? — наконец, задала она вопрос, разыгрывая роль эдакого сурового следователя.
— Тебе бы переживать о том, чтоб они за тобой не пришли, — огрызнулась Чила.
— У меня нет ни желания, ни времени пререкаться тут с тобой. Ни я явилась к тебе без приглашения, ни я преследовала тебя на острове, ни я напала и замучила до полусмерти твоего близкого друга. И за нас не волнуйся, — добавила Шемс с важностью, — я запечатала портал, через который вы сюда проникли…
— И избавили вас от большой проблемы под названием Сатис.
— Вот за это спасибо. Поверь, я не хочу тебя убивать, но если будет нужно, сделаю это. Мной не движет месть, я не такая.
— Тобой движет обыкновенный страх. Ты боишься меня и правильно. А Лльюэллин не боится. Как думаешь, почему?
— Мой страх вполне уместен — ты хотела отправить меня в Ад! Не вижу ничего плохого в элементарном инстинкте самосохранения…
— Он действительно мог бы убить меня, и также, не дрогнув, мог бы принять смерть от моей руки…
— Да с тобой вообще невозможно разговаривать! Совсем не умеешь слушать. С такими-то большими ушами…
— Чем одуреть со скуки, вслушиваясь в твоё нытьё, лучше уж снова обратиться камнем. Или после работы с порталом силёнок совсем не осталось? Ну говори уже, что тебе нужно, самый нудный человек во вселенной?
Ох как нелегко было сдержаться и не выместить зло, швырнув в горгулью хотя бы камнем. Однако Шемс лишь скрипнула зубами, приказав себе быть благоразумной.
— Мне вот что очень интересно, — процедила она задумчиво, — насколько дорога ты своим сёстрам? Согласятся ли они оставить нас в покое в обмен на твою жизнь и свободу?
— Так мы уже торгуемся?
— Разве это не в твоих интересах?
— А разве ты забыла цель моего предназначения — следить, чтобы каждая душа находилась на своём месте? Впрочем, если даже сёстры согласятся на эти переговоры, советую заранее задаться вопросом цены.
— Что ты имеешь в виду?
— Я тебе не ангел-хранитель, чтобы направлять и подсказывать верные решения, — Чила сердито хлопнула крыльями, забыв о размерах клетки, и тотчас, коснувшиеся преграды перья, накрепко к ней прилепились, да так, что пришлось отдирать их руками, оставляя на прутьях свежие следы крови. Теперь-то Шемс заметила и старые, уже засохшие. Это означало, что очнувшись, горгулья далеко не сразу признала факт своего пленения, но жестокая магия артефакта сумела смерить её нрав. Болезненно поморщившись, Чила добавила: — Мы никогда не отказываемся от своей основной задачи. Хочешь воспользоваться мной, как шансом — самостоятельно пораскинь мозгами и выбери правильную формулировку предложений и требований.