Дом восьмого бога

Мраги Лина

– А, в общем, какая разница, Кари?! Никто ведь не знает, да и ты тоже, что это за браслет такой. Это реликвия дома Матвэй, а род этот очень древний и помнишь, что пархонт говорил, про секреты этого дома? Наверно, этот браслетик и есть один из их секретов, а вот узнаем мы какие-либо подробности о нём или нет...- и выразительно пожал плечами.

Гулянье в таверне продолжалось до позднего вечера. Никто не хотел расходиться, люди дорвались до праздника, а концерт, который Гай, Айра и Скай устроили в мою, так сказать, честь никого не оставил равнодушным. Одно знаю точно, что счастливые и радостные

воспоминания о неожиданном приезде в Латрас Гая Голоса, не просто как члена торгового каравана, а как знаменитого певца, будут греть всех, кто там тогда присутствовал до конца жизни.

Несмотря на уговоры Балмаара на ночь в городе мы не остались, уехали в Тухлый дом. И хотя утром перед отъездом Дайк хорошо накормил наше хозяйство и оставил каждому еды на целый день, и Бумер, и летуны, и даже наша Чернушка встретили нас жутко голодными, наверно, они просто очень скучали. И только после того, как мы разобрались со всей живностью, удалось вернуться к осмотру нового шрама на моём многострадальном теле.

Растопив плиту, Дайк варил какую-то заживляющую мазь, а я, при свете масляных фонарей, разглядывала свежевыжженную отметину, да и сам браслетик: «Тан говорил, что он заряжается, как аккумулятор или батарейка... И, похоже, что уже полностью зарядился, все буквы надписи пожелтели. Из чего же он всё-таки сделан? Что за материал такой уникальный? Какой-то энергетический накопитель, что ли?» Я крутила браслет так и этак, согревала в ладонях, чтобы немного растянуть, но ничего нового, того чего раньше не видела, не обнаружила.

Дайк закончил химичить и, присев рядом, принялся обмазывать метку какой-то жирной мазюкой.

– Скоро заживёт,- проговорил он, перевязывая мою конечность.- Ожог не слишком глубокий. Сколько же всего происходит, Кари! Ну и денёк сегодня выдался!- и прочесал пальцами тёмно-русые волосы.- Метка, голос Гая и песня... Она до сих пор у меня звучит внутри. Никогда не забуду!

Синеглазая дева издалёка пришла,

Знания, веру, надежду в этот мир принесла...

Дайк приложил ладонь к груди, а я отмахнулась:

– И ты туда же... Может хватит?

– Когда ты, наконец, сама это признаешь?! Ведь Гай спел чистую правду! Эта песня вся про тебя! Каждое слово, каждая интонация и даже музыка отражает твою суть!

Проведя ладонью по немного шершавой от проступающей щетины щеке, я прижала палец к его губам:

– Молчи. Не говори ничего об этом, пожалуйста... Может, когда-нибудь я соглашусь и с песней, и с тобой, а пока пойдём-ка лучше спать, я устала...

Открыв глаза, я уставилась в зелёные немигающие блюдца и, откинув лоскутное одеяло на лежащего рядом Дайка, повисла на ангалине. Он сидел неподвижно и пялился на нас.

– Максик! Ты вернулся!

Я тискала ещё мокрого друга, а он, находясь в любимой позе каменной статуи, никак на это не реагировал. Почувствовав движение позади, я обернулась. Дайк тоже проснулся, но лежал спокойно, глядя Максу прямо в глаза.

– Макс, прости, мы обещали...- и, схватив его голову, повернула к себе.

Ангалин глубоко вздохнул и прошипел:

– Я так и з-з-знал. Вот з-з-знал, что так и будет, хотя... и с-с-сам бы наруш-ш-шил, наверно...

– И ты не обижаешься?!- я продолжала его

пытать.

Макс улыбнулся:

– Нет... Только теперь моя очередь с-с-с тобой с-с-спать!- Дайк за спиной захохотал.

Пока в утреннем тумане мы спускались к морю, где Макс оставил своих соплеменников, он успел рассказать, что умудрился даже встретиться с Рексом, и самый главный ангалин одобрил его действия, пообещав поддержку и помощь, если нам удастся раздобыть «слёзы богов» и как можно больше золота. А также сообщил, что его отец очень хочет познакомиться со мной, так как пришёл к выводу, что с моим появлением в жизни одного из его сыновей начали происходить события, предположить которые никто не мог. И он, так сказать, официально приглашает меня нанести визит в обиталище Рексов, тем более что уже несколько веков, как нога ни одного человека не ступала на Большие Дрейфующие Острова.

С Небесных островов с Максом прибыло десять ангалинов, и среди них было три самки, вернее, ангалинские девушки, называть их самками как-то не совсем правильно, на мой взгляд. Девушки ангалинов отличались более длинными и тонкими телами, меньшими размерами головы и формой глаз, более раскосой, чем у противоположного пола, а также небольшой грудью с крупными сосками, которые проступали из шерсти, и эти аппетитные формы очень красиво выделялись в перекрестье заплечных мечей.

Заметив знакомую крапчатую среди этого множества серых и почти чёрных чешуйчатых шкур, длиннющих хвостов и клыкастых голов, я приветливо махнула ей. Она сверкнула янтарными глазами и широко улыбнулась.

– Твоя знакомая, Сайшаала,- усмехнулся Макс.- Между прочим, сразу согласилась пожить на берегу.

«Значит, будет Саша!»- радостно подумала я.

Все ангалины были вооружены, с заплечными сумками, пристёгнутыми к спинам, а некоторые и в нагрудных доспехах. Когда мы приблизились, то десять голов повернулись, а десять пар глаз с любопытством и интересом уставились на меня, Дайка и Бумера, который опасливо выглядывал из-за моих коленей. Ящеры довольно долго нас рассматривали и усиленно принюхивались, шевеля подвижными ноздрями, пока Макс не заговорил.

Я сразу и не сообразила, что говорит он не на окатанском, на котором разговаривал со мной и Дайком, а на своём родном языке, языке ангалинов. Я-то всё прекрасно понимала, а вот Дайк хлопал глазами и слушал эти присвисты, пришепётывания и щелчки с абсолютно глупым видом. Даже подумалось: «Вот-вот... Теперь и ты, мой дорогой Нянь, побудь на моём месте. Почувствуй, каково это, когда один ты не понимаешь, что говорят вокруг». Будто в ответ на эти мысли, Дайк дёрнул меня за рукав и прошептал на ухо:

– Ты понимаешь, о чём они разговаривают?

– Конечно...- и начала потихоньку переводить.

А Макс, словно какой-то вождь или генерал, напутствующий своих солдат на великие подвиги, говорил о том, что им выпала великая честь быть первыми ангалинами, которые за столь долгое время будут охранять человеческое поселение. Что наконец-то становится понятен древний, священный завет ангов, и что, несмотря на безразличное в целом, а часто и недоброе отношение людей, ангалины чтут память предков и давнее пророчество о пути, который начнётся на Востоке сбывается.