Домашние тапочки и пчелы

Кушталов Александр

– Эге, дорогой ты мой! И очень просто. В те-то времена! В те времена ничего другого и в голову бы никому не пришло. Были бы другие вопросы - За что? Почему его? Кто заложил? Вот я тебе расскажу на эту тему случай действительно анекдотический, хотя произошел он в самой реальной жизни. Вышел, как ты это и рассказываешь, некий мужик вынести ведро с мусором к мусоропроводу - а вернулся через две недели. Потому что встретил на лестничной площадке свою бывшую одноклассницу, которую когда-то очень любил, а она была когда-то страстно влюблена в него. Между ними снова вспыхнула искра прежнего чувства, она бросили все к чертовой матери, и укатили на ее машине в деревню. Но через пару недель все-таки

опомнились, разобрались в себе, разумно поняли, что разбитой чашки не склеишь, а еще и две целых при этом переколотишь - ведь у каждого уже семьи, супруги, дети. И вернулись они по своим домам. Вот это была истинная история, мне ее сам непосредственный участник рассказывал. Причем рассказывал так подробно и интересно, что я пожалел о том, что у меня нет писательского таланта - получилась бы прекрасная остросюжетная пьеса или повесть.

– И кто же у него в семье, интересно, теперь выносит ведро с мусором?

2. Беспокойный гость. Изложение обстоятельств дела.

Однажды в середине дня, когда Холмский уже обыкновенно заканчивал свои занятия математикой, которым он отводил лучшую четверть суток, раздался телефонный звонок. Звонил Соколов, следователь московского уголовного розыска, наш старый знакомый.

– Добрый день, Александр Васильевич!
– приветливо начал говорить в трубку он.
– Я думаю, ты на меня не должен обижаться. Я к тебе направил одного клиента, с которым мы не можем сладить. Из "новых" русских. Нагловатый такой "фрукт".

– Привет Виктор!
– отозвался Холмский.
– Это ты к чему мне говоришь, насчет нагловатости клиента?

– Это я тебя по-дружески предупреждаю, мало ли что? Его просто нужно вовремя поставить на место.

– Ну, это за мной не заржавеет!
– раскатисто рассмеялся Холмский.

– Я знаю, - терпеливо продолжал Соколов, - но решил предупредить тебя на всякий случай. Так вот - его нужно будет сразу хорошенько щелкнуть по носу, чтобы он его не задирал. А дело у него интересное. Я говорить ничего больше не буду, сам расскажет. И сразу договорись с ним об оплате: денег у него много, но малый он прижимистый. У меня, пожалуй, все. Он уже выехал к тебе.

– Ладно, я весь в ожидании твоего экзотического "фрукта", - сказал Холмский и положил трубку.
– Хотя, может быть, никакой он и не фрукт, а самый что ни на есть овощ, - добавил он уже сам себе под нос.

Минут через пятнадцать в квартире раздался настырный звонок. Звонили, не убирая пальца с кнопки. Холмский, морщась, пошел открывать дверь. Его всегда раздражали подобные бесцеремонные манеры. Я остался в гостиной.

– Холмский? Александр Васильич?
– хрипловатым басом спросил его разверзнувшийся перед дверью верзила.

– Да. Чем могу быть полезен?
– вежливо отвечал Холмский.

Верзила косолапо отодвинулся в сторону и, скрестив руки на груди, занял позицию слева у двери. Вместо него в квартиру стремительно прошел низенький полноватый человек, одетый в легкий светлый распахнутый реглан, под которым был виден светло-серый костюм - день был немного сыроват.

– Ширемырдин Вэ Пэ, бизнесмен и политик, - на ходу отрывисто бросил он и энергично проследовал гостиную, одновременно изучая нашу реакцию - знаем ли мы, кто он такой, Ширемырдин? Поскольку ожидаемой реакции не последовало, он остановился и резко развернулся на каблуках. Плащ от резкого движения распахнулся и показал свою малиновую подкладку.

– Так это ты, значит, сыщик?
– спросил он, в упор глядя на Холмского. Он, очевидно, привык командовать и брать на себя инициативу.
– А это у тебя кто? кивнул он на меня.
– Брат? Сват? Как-то вы мало похожи.

–

Мой помощник, - не стал вдаваться в подробности Холмский.
– И давно вас зубы беспокоят?
– Он решил не отвечать на очевидное хамство, это было ниже его достоинства.

– Зубы-то?
– переспросил бизнесмен и политик.
– Да, чего-то последнюю неделю разболелись, пришлось сегодня с утра заехать к своему дантисту. А при чем тут мои зубы?
– вдруг спохватился он.

– Зубы ваши при том, что в моей квартире появился характерный запах стоматологического кабинета. Наверное, особенно разболелись после вчерашнего шашлыка?
– участливо, но несколько назойливо продолжал допытываться у него Холмский.

– Да, после шашлыка совсем стало плохо, барашек оказался жестковат, - по инерции продолжал отвечать бизнесмен.
– За барашка я уже всыпал, кому следует. Но, постой!
– А ты откуда знаешь о шашлыках? А, понятно! Вчера было десятое мая, каждый нормальный человек в эти дни выходит на природу с шашлычками. Судя по всему, он всегда знал ответы на все вопросы. Когда он чуть наклонял голову, энергично желая высказать свои слова, на его макушке становилась видна большая залысина, которая также излучала энергию и решительность. Казалось, она у него и появилась от того, что он часто своей головой что-то таранил или проламывал.

– Да, но не каждый берется их самостоятельно готовить, потому что это большое искусство, - отпустил ему комплимент Холмский, - и не каждый при этом обжигает свою левую руку раскаленным шампуром.
– После последнего замечания его грубоватый комплимент и вовсе стал сомнительным.

– Конечно, все ответственное самому приходится делать - даже такого мелкого дела никому поручить нельзя!
– с раздражением говорил Вэ Пэ, быстрыми короткими взглядами обследуя квартиру, - то пережарят, то сырое все. Но, черт! Откуда это ты все знаешь? А, понятно!
– он повернул свою руку к окну и посмотрел на длинную узкую полоску свежего ожога у запястья, - ожог увидел!

– Вот именно!
– улыбнулся в ответ Холмский.

– Ну, если ты такой яйцеголовый - то скажи мне, на какой машине мы сейчас подъехали - ее отсюда не видно, - ехидно сказал важный коротышка. Он горделиво подбоченился в позе Наполеона - широко расставленные ноги, руки за спиной.

Холмский подошел к окну в гостиной, отодвинул ладонью тюлевую занавеску, и стал смотреть куда-то вниз перед домом:

– Да, отсюда ничего не видно. Но, тем не менее, я попробую назвать марку, я же сам водитель и немного разбираюсь в автомобилях. Спорим на бутылку, что отгадаю? Так... Вас подъехало четверо, двое остались в машине... Все грузные... Секста сейчас на юге... Юпитер в пятом доме... и еще этот треугольник... Так, так...
– продолжал загадочно бормотать он, глядя куда-то в окно.
– Это джип, - наконец, уверенно объявил он, - "Мерседес G-500", точно такой же, какой недавно угнали у известного артиста Жванецкого. Номер автомобиля - х500уе, с российским флагом вместо номера региона. Небось, пришлось выложить за номер пару сотен...

– Все ясно!
– ничуть не удивился такой подробной информации коротышка, это тебе Соколов сказал, на какой машине я приеду. И нечего тень на плетень наводить разными там треугольниками, меня на этот понт не возьмешь! А за номер - обижаешь!
– пришлось все пятьсот выложить, чтобы цифры, так сказать, соответствовали.

– О том, что именно такой будет ответ, было легко сразу догадаться по буквам номера!
– пробормотал Холмский, и продолжил уже почти невнятно, направляясь к стоящему на столике телефону, - я понимаю, что номер стоил пятьсот, но заплатил-то ты ровно двести, по роже вижу ...