Домой не по пути

Дьюал Эшли

– Ты что - спятила?
– Возмущается водитель и выпрыгивает из салона. Я слышу, как он хлопает дверцей, как плетется ко мне, и раздраженно опускаю руки. Что ж, день просто великолепный. Еще одна стычка, а не прошло и получаса.
– Ты куда смотришь, куда...

Мы с водителем встречаемся взглядами, и я неожиданно чувствую, как грудь обдает кипятком. Не могу поверить. Черт. Мы застываем в немой растерянности. Глядим друг на друга и молчим, потому что говорить сложно.

– Реган?
– Наконец, спрашивает парень и улыбается. Я соскучилась по этой улыбке. Тепло проносится по коже,

воспоминания ударяют в голову похлеще алкоголя, и я резко встряхиваю волосами, не веря в то, что вижу этого человека перед глазами.
– Ренни!

Он срывается с места, кидается на меня и обнимает, прижимая к себе так крепко, что у меня сводит все тело, но я не сопротивляюсь. Позволяю себе расслабиться и положить к нему на плечо подбородок. О, Боже. Пальцы мои сжимают руки парня с такой силой, что костяшки бледнеют.

– Бенни...

– Вот это да! Черт!
– Парень отстраняется и широко улыбается. Машины сигналят, а мы внимания не обращаем. Смотрим в глаза друг друга и как придурки лыбимся.
– Как же так, господи, поверить не могу. Ты настоящая?
– Он вновь хохочет.
– Точно?

Я жадно осматриваю парня, притрагиваюсь пальцами к его иссиня-черным волосам, к заросшему подбородку. Вновь касаюсь широких плеч, а потом гляжу в глаза. Они у него невероятные: изумрудно-синие с рыжеватой крапинкой. Парень выше меня на голову, а я уже и забыла, как это - стоять под его пристальным взглядом и ощущать себя мелкой.

– Ренни, что ты здесь делаешь?

– Так вышло. Чистая случайность.

– Случайность?

– Да.
– Гляжу парню за спину и заправляю за уши волосы.
– За тобой уже очередь.

– Верно. Надо убрать машину. Идем.

– Но...

– Ничего не знаю, Реган Баумгартен, - Бенни берет меня за руку и ведет к машине. У него низкий, ровный голос, и когда он произносит мое имя, у меня мурашки пробегают по спине.
– Пошли. Я никуда тебя не отпущу, ясно? Я тебя похитил.

Усмехаюсь и запрыгиваю в салон матового синего кабриолета. Бертрам дверь мне не открывает. Я просто пролажу через верх, как и он - пролазит на водительское сидение. Не знаю, что чувствовать, но грудь у меня так и горит от всколыхнувшихся воспоминаний.

Парень дает по газам, машина визжит, от колес поднимается серая дымка, и мы лихо срываемся с места, наконец, освободив движение всем, кто сигналит позади. Мои волосы вспыхивают по всей длине и плавают по воздуху, словно по океану. А я смотрю на Бенни, на то, как он сжимает кожаный руль, как переключает передачи, и улыбаюсь, неожиданно позабыв о том, что прошло три года. Нет. Мы не расставались. Он не уезжал. Не оставлял меня и Кори, не нарушал ту идиллию, что появилась между нами, будто нерушимая связь. Он продолжал заезжать за мной по пятницам, и мы продолжали ходить в парк, лежать на одеяле и смотреть в небо, изучая созвездия. Втроем. Как во всех хороших книгах. Мы не расставались больше чем на несколько часов, и если Кори не мог вытащить меня и дома, приходил Бертрам и послушно ждал, пока я вязала канаты из постельного белья. Он был мне другом. Он и Кори. Две причины, из-за которых я соглашалась мириться с предками, из-за которых я закрывала глаза на все то дерьмо,

что со мной творилось. Какая к черту разница, если у меня были лучшие друзья? Но потом Бертрам уехал.

Я свожу брови и смотрю на парня иначе. Я вспоминаю, как он оставил мне письмо у двери, даже лично не попрощался. Просто уехал. А мы с Кори потерялись. Конечно, как и у всех людей в жизни бывает, мы пережили его отъезд. Люди все переживают, дайте лишь время. Но мне было больно. Мне и сейчас становится больно, как только отходит шок, и на плечи сваливается реальность.

Думаю, эйфория притупляется и у Бенни. Он больше не улыбается. Ведет машину и смотрит на дорогу, крепко стискивая в пальцах руль. А он изменился. Подкачался. На шее у него размашистые татуировки. Я скептически хмыкаю.

– Что?
– Не понимает он, вздернув уголки губ.
– Что-то не так?

– Нет, все в порядке.
– Я прикусываю кончик пальца и отворачиваюсь.

– Ты так и не научилась врать.

– А ты до сих пор отвратительно водишь.

– Я совершенствуюсь, - улыбается он.

– Да, я заметила. Едва не переехал меня.

– Вообще-то, это ты вышла на красный свет.

– И что?
– Я развожу руками.
– Водитель всегда виноват, когда он сбивает пешехода.

– Отличное оправдание. Кстати, что ты делала посреди дороги? Пыталась покончить с собой? Серьезно, Ренни, следить нужно, куда ноги волочишь.

– Не прошло и пяти минут, а ты уже учишь меня жизни.
– Я усмехаюсь и покачиваю головой.
– Я скучала, Бертрам Уоткинсон.

– Я знаю. Я тоже скучал, Реган Баумгартен.

Он смотрит на меня, а я глаза отвожу. Трудно видеть его здесь, сейчас, перед собой. Все это похоже на продолжение жуткого кошмара. Мы с ним познакомились, поступив на первый курс университета. Нас распределяли по группам, и мы угодили в одну с Кори. Он взбунтовался против формы, а мы поддержали его, будто бы уже тогда почувствовали, что станем друзьями. К тому же, мы с Бенни как-то успокоились. Оказалось, что ошибаться в имени и фамилии будут дважды по списку.

– Куда мы едем?

– А куда ты хочешь?
– Бенни наезжает на кочку и кривит губы.
– Прости.

– Я привыкла.
– И отвыкла за три года.
– Слушай, поехали к Кори.

– Кори тоже здесь?

– Да. Мы путешествуем вроде как.

– Я рад, что вы выбрались из Янгстауна.

– Мне пришлось.
– Я хмыкаю, а Бертрам протяжно выдыхает. Ему о моих проблемах известно практически все. Он часто держал дверь моей спальни, пока отец молотил по ней в надежде прорваться внутрь.
– А ты?

– Что я?

– Живешь в Сиракьюс?

– Нет. Я проездом. Работаю на отца в Нью-Йорке.

– Все, как и планировал.

– Наверно.
– Он пожимает плечами, и ветер неуклюже отбрасывает назад его черные волосы. Парень нервно поправляет их.
– Я не рвался сюда, Ренни. Но я не против.

– Никто и не спорит.

– Я знаю тебя, знаю твой голос. Ты меня осуждаешь, и ты обижена.

– Осуждаю? Ну, ты загнул.

– Не загнул. Ты имеешь право. Слышишь? Я понимаю.
– Парень постукивает руками по рулю и кивает.
– Я ведь уехал и исчез. Не звонил, не писал.