Дон Алехандро и Тайное Убежище
Шрифт:
При этом она так посмотрела, что я сдался, хотя уже чувствовал, что в моем положении почти наследного принца заниматься приготовлением еды неприлично. Наверняка Оливарес тоже так подумал, но ради порции жареной картошки свое мнение оставил при себе.
Болуарте внаглую потребовал часть себе, решив, что раз уж такой маститый чародей, как Мурильо, потреблял этот овощ и не доверял его приготовление слугам, значит, в этом картофеле есть что-то ценное для чародеев. Легенда пошла в народ, и не сказать, чтобы меня это расстроило. А вот то, что количество едоков растет быстрее, чем добыча картофеля…
На умственные способности герцога
— Нам нужен порталист, чтобы не зависеть от наполненности Убежища чародейской энергией. Дон Оливарес, как у вас с этим делом?
— Никак, дон Болуарте, — отрезал тот. — Не мой профиль.
— При чем тут профиль? Порталисты встречаются среди чародеев, изучающих самые разные направления.
— Мое направление позволяет построить портал только на тот свет, — желчно ответил Оливарес, который явно не торопился использовать такую возможность.
— Завтра может появиться сеньорита Фуэнтес, она как раз порталом придет, — сообщил я.
— Она кто по специализации? — оживился Болуарте.
— Некромантка.
— Не самый хороший вариант, — поморщился он. — Надежный, конечно, зато медленный. И при переходе нужно соблюдать осторожность.
— И еще она жадная, — добавил я. — Конкурентов нет, берет много.
— Это решаемо, — отмахнулся герцог. — От пары доранов мы не обеднеем.
Хорошо говорить «мы», когда платить приходится мне, а не обеднеет герцог.
— Парой она не ограничивается. У нее хорошие аппетиты.
— Очень хорошие, — хихикнула Исабель.
— Мы придумаем, чем ее заинтересовать. — Герцог повращал кистями рук в воздухе. — Возможно, ей будет выгодней получить постоянную работу у вас или у меня.
Этой перспективе я не обрадовался, потому что сеньориту Фуэнтес на постоянной основе я финансово не потяну: бандиты на Сангреларе имеют тенденцию заканчиваться, а до других источников дохода мне пока не добраться.
— У нее какие-то проблемы с законом на материке.
— Тем лучше, — обрадовался герцог. — Мы ей поможем их решить, а она нам поспособствует в правильных перемещениях.
— Экономный, — уважительно сказал Шарик. — Сразу видит выгоду. Настоящий чародей.
— Один момент, — всполошился Оливарес. — Вы ее тоже хотите поселить сюда?
— А куда еще? — удивился Болуарте. — Порталист должен быть под рукой, чтобы его услугами можно было воспользоваться в любой момент.
— И где, по-вашему, она здесь будет под рукой? — скептически спросил Оливарес, который явно считал руки герцога недостаточно большими, чтобы под ними могла поместиться столь выдающаяся личность.
— Исабель, ты же не будешь возражать, если сеньорита поселится в одной комнате с тобой? — командным голосом уточнил герцог.
На вопрос, заданный таким тоном, можно было ответить только двумя вариантами: «Да, не буду» и «Нет, не буду», но Исабель нашла третий:
— Папа, она туда не влезет.
— Что значит не влезет? Не выдумывай. Нам нужен порталист. Потерпишь соседку. Это недолго, пока я не решу несколько вопросов. Потом переместимся в другое место, и у тебя будет собственная спальня.
На месте Исабель я бы тоже был резко против подселения кого-нибудь в свою спальню. Убежище уже сейчас было переполнено людьми, еще одной особы оно не выдержит
Разумеется, если она вообще согласиться быть порталистом на побегушках у герцога.
Интерлюдия 7
Очередное совещание короля Гравиды с собственным начальником Тайной канцелярии в этот раз не затянулось и было целиком посвящено интригам мибийских служб, которые для их гравидийским коллег были прозрачней некуда.
— Таким образом, Охеда делает вид, что ищет дочь герцога Болуарте, — заканчивал доклад Лара. — Занятие, имеющее смысл только в одном случае: Мибия собирается нам подсунуть кого-то, выбранного на роль донны Болуарте.
— А не могла донна выжить? — засомневался Фернандо Пятый. — Труп ее никто не видел.
— На это и расчет, Ваше Величество, — уверенно ответил Лара. — Что никто трупа не видел и что сам герцог Болуарте скончался и не сможет обвинить выставленную девицу в самозванстве. Выжить в результате срабатывания проклятия Оливареса никто бы не смог. Даже если представить, что взрыв жителей башни не убил, то их добило бы проклятие.
И все же король сомневался. Почему-то его не оставляла уверенность, что все не так просто, как кажется графу Ларе.
— И все же ее ищут. Причем на Сангреларе. Не говорит ли это, дон Лара, о том, что они знают что-то, чего не знаем мы?
— Разумеется, Ваше Величество, мы не можем знать все, что они задумали. Информаторов в ближайшем окружении Охеды у меня нет, он за этим, увы, тщательно следит. Как, впрочем, и я, чтобы не появились его информаторы рядом с нами. — Лара позволил себе осторожный смешок, на который король ответил одобрительной улыбкой. — Но для того, чтобы разобраться, что это всего лишь интрига, информатор и не нужен, нужно лишь воспользоваться простейшей логикой, Ваше Величество. Куда отправится прячущийся от спецслужб человек? На Сангрелар или в место, где есть те, кто его претензии поддержит и поможет добиться справедливости? Зачем донне Болуарте Сангрелар? Какой ей смысл сидеть там без денег и поддержки? А вот если Охеда планирует кого за нее выдать, так места лучше не найти: любые изменения внешности и поведения можно отнести на пребывание на Сангреларе. А если еще и повредить что намеренно… Не все сангреларские увечья лечатся целителями. То есть Охеда готовит рычаг давления на вас, Ваше Величество, в том я уверен. Мибийцы постараются сделать так, чтобы полностью устранить вас от управления объединенной страной. К наследнику уже активно ищутся подходы через его мать.
— То есть вы думаете?..
— От вас потребуют отречения в его пользу, — уверенно сказал Охеда. — История с семьей Болуарте очень не понравится нашей аристократии, если ее обнародуют. Поэтому Охеде надо надавать по рукам, пока он не успел все тщательно подготовить, Ваше Величество.
Фернандо Пятый, который рассчитывал при удаче в ритуале править еще долгие годы, с такой постановкой вопроса был согласен, потому что ему не нравился сама идея сбора Охедой компромата против фактически своего же будущего монарха. Такое поведение он считал безнравственным и требующим наказания если не прямо сейчас, то в обозримом будущем. Покушения на свое место гравидийский король прощать не собирался, потому что сам выгрыз его интригами и братоубийством.