Дон Вито Дамблдор
Шрифт:
— Том, сегодня к тебе придёт профессор из какой-то шотландской школы-интерната. Они берут тебя к себе, и ты будешь возвращаться в приют только на лето.
Я напрягся от таких новостей и с сомнением спросил:
— А вы смотрели их документы? Может это шайка педофилов, выманивающая приютских детей? У меня же, говорят, смазливая мордашка. Может, я какому-то старикану приглянулся как постельная игрушка?
— Не выдумывай, Том, — оборвала она меня, — это солидный джентльмен, достойный доверия.
— Так документы он вам показал? — продолжил я настаивать. — Или нет?
Миссис Коул схватилась за виски, на её лбу выступила испарина.
— Иди отсюда Реддл, — обессилено, прошипела она. — У меня от тебя голова болит. Вот придёт профессор из Хагварда,
Зайдя к себе, я прикрыл дверь и призывно зашипел. Через несколько минут, в комнату из дыры под кроватью проползла Шейла и я начал её наглаживать и жаловаться. Мне не хотелось расставаться со змеёй, но как забрать её с собой в школу, я не представлял. «Я что-нибудь придумаю, моя дорогая», — гладил я по голове змею, а она нежно касалась меня своим раздвоенным языком. «Нет, крысу я не хочу, — отрицательно ответил я на предложение Шейлы меня утешить. — Прячься, моя прелесть, не нужно, чтобы этот доктор-профессор тебя увидел». Змея уползла обратно на поиски добычи, а я лёг на кровать и открыл зачитанное до дыр «Святое писание». Местный пастор наставлял нас в грамоте, и я был его любимым учеником, так как на память никогда не жаловался.
Бородатый джентльмен в каком-то на редкость старомодном сюртуке мне сразу не понравился. Что-то слащавое было в его благообразной физиономии. А когда, этот профессор Дамблдор начал рассказывать про волшебную школу Хогвартс, я в сперва вообще решил, что он сумасшедший. Бородатый хиромант утверждал, что на самом деле маг, такой же, как и я. Потом каким-то мистическим образом заставил меня поверить, что мой шкаф загорелся. Я бросился спасать коробку с игрушками, что надарили мне девчонки, а он мне сказал, что игрушки просятся к своим хозяйкам, и в Хогвартсе воровать запрещено. А когда я рассказал, что могу говорить со змеями, ему кажется, совсем стало плохо. По крайней мере, он скомкано начал прощаться, вручил мне конверт со списком того, что нужно купить к школе, тощий мешочек золотых монеток и билет на поезд.
Спрятав всё под матрас, я задумчиво уставился в окно, надеясь увидеть какая приедет за ним машина. Всё же было опасение, что мадам директриса решила сдать меня в психушку, и подослала своего знакомого профессора. Ведь не зря говорят, что психиатра от психа отделяет зачастую только наличие белого халата.
На улице шумел сильный дождь, но куда ушёл этот джентльмен, я так и не увидел. Такое ощущение, что бородатый просто исчез. Всё же он точно ненормальный. Пожав плечами, я подумал, что новому приключению быть. Из приюта дети уходили или на фабрику, или в бандиты. Или умирали. Поэтому получить новые знания, и возможно, стать настоящим волшебником, было отличной альтернативой.
Через несколько дней, дождавшись, когда природа закончит плакать дождём, я подошёл к мадам Коул и сказал, что мне после завтрака надо отлучиться на целый день, чтобы закупиться к школе, куда меня заберут осенью. Директриса стала немного странной после визита того волшебника. Как только я упоминал в разговоре Хогвартс, она сразу соглашалась на все мои пожелания.
Так, я я ещё неделю назад сказал, что в Хогвартсе мне будут накладывать много сладкого в столовой, а она приказала поварихе давать мне дополнительную булочку, и разрешила брать сахара столько, сколько захочу. Потом я намекнул, что в Хогвартсе мне можно будет не ходить на занятия к пастору, и она тоже согласилась. Осмелев, я сказал, что в Хогвартсе, мне можно целыми днями гулять по Лондону, и она снова всё разрешила! «Меня ждёт чудесное лето!» — хитро прищурился я, придумывая, чтобы ещё вытрясти с миссис Коул. «Мадам директриса, мне в Хогвартсе понадобится сто фунтов!» — елейным голоском проворковал я, ожидающе глядя на миссис Коул. Магия — это сила! Женщина на секунду зависла, а потом, дёрганым движением, выдвинула ящик рабочего стола и дрожащими руками отсчитала мне целых сто фунтов, которые я тут же рассовал по карманам.
Добравшись до Чаринг-Кросс-роуд, я прошёл мимо книжного
Достав список необходимых покупок, я слегка загрустил. Таскать это всё в руках, было попросту невозможно, а значит, следовало купить сумку. Но судя по жалкому бренчанию в кошельке, на что-то хорошее, можно было не рассчитывать. Но тут моё лицо озарила коварная улыбка. У меня же есть целых сто фунтов от миссис Коул. Значит, надо спросить, где я могу обменять деньги.
— Простите, сэр! — схватил я за рукав куда-то спешащего человека. — Где я могу поменять сто фунтов на золотые монетки?
Мужчина брезгливо освободил свой рукав из моей хватки и нехотя пробурчал:
— Ещё один магглорожденный! Да сколько же вас. Вон, видишь белое здание на перекрёстке? Это банк, там гоблины тебе поменяют твои бумажки. И не смей никого больше хватать, могут и руки оторвать за такое!
Он тут же затерялся в толпе, а я отправился к банку. И там действительно были гоблины. Довольно, страшные коротышки не выше меня ростом. В приюте нас учили вежливости и говорили, что приличный джентльмен всегда добьётся больше, чем какой-нибудь грубиян. Поэтому, стараясь не пялиться на внешний вид банковского работника за стойкой, я, как мог вежливо, спросил его об обмене. Конечно, все сто фунтов я отдавать не собирался, мне ещё обратно в приют надо, да и девочкам я пообещал купить сладостей, поэтому я поменял семьдесят фунтов, но и это оказалось больше, чем у меня было от профессора. Здесь же в банке, я, пользуясь возможностью, узнал, что вообще за деньги действуют в магическом мире. Теперь мне хватило и на отличную сумочку куда, несмотря на её невзрачный вид, поместились все покупки и на новую одежду. Хотя этот профессор Дамблдор, как он с важностью представился при знакомстве, говорил, что мне лучше брать всё у старьёвщика. К нему я тоже зашёл и купил отличный набор учебников для первого курса. Намного дешевле, чем в этом пафосном «Флориш и Блотс». Вот где дерут деньги с трудящихся, как говорит наш кочегар, которого за глаза, повариха называет странным именем коммунист.
Облазив всю аллею и побывав в каждом магазинчике, я внезапно обнаружил узкий проход, почти напротив банка. Снедаемый любопытством, я прокрался по этому проулку и очутился, наверное, на изнанке магического мира. Она показалась мне до ужаса похожей на район доков, где ошивались наши старшаки, в попытке заработать на выпивку и сигареты. Я уже хотел вернуться, но любопытство, с детства являющееся моей единственной слабостью, заставило меня пойти осмотреться. Ну и как водиться, я тут же был за это наказан, вляпавшись в неприятности. Не успел я дойти и до середины, с интересом разглядывая пыльные витрины, как меня окликнул грубый пропитый голос какого-то человека. Не став узнавать, что этому алкашу надо, я тут же задал стрекача и, попытавшись оторваться, открыл ближайшую дверь, рассчитывая проскочить здание насквозь, как в «Дырявом котле». Это тоже было питейное заведение, но намного больше, чем то, откуда я попал в волшебный мир.
— Сэр, — звонко обратился я к бармену. — Как мне выйти от вас в обычный Лондон?
Мужчина так и замер с тряпкой в руках, которой он протирал стойку. Большая компания, что-то празднующая за несколькими сдвинутыми столами, услышав мой вопрос внезапно покатилась со смеха.
— Малец из «Белой Виверны» хочет попасть к магглам, — засмеялся, как залаял, какой-то звероватого вида огромный мужик.
— Оушен, приведи его сюда, — негромко приказал сидевший в центре серьёзный джентльмен, чем-то похожий на профессора из Хогвартса.