Доппельгенгер
Шрифт:
Грызущее изнутри чувство вины сводило его с ума. Вскоре, боясь быть пойманным, перевёртыш перебрался в трущобы, где легко можно было затеряться среди тех, на кого большинство граждан старалось не только не обращать внимание, но и вовсе не видеть. Словно их не существовало. И новое окружение вскоре явило ему истинную человеческую натуру. Люди, которых он теперь мог наблюдать в самых нижайших ипостасях, забывались с помощью выпивки. Они и дали Трантольстанеру яркий пример, как можно сбегать от суровой реальности. Перевёртыш, доселе не пробовавший ничего крепче эля, быстро пристрастился к яду зелёного змея во всех его ипостасях. Доселе яркая
Долгое время Трантольстанер скитался по улицам в образах бродяг и нищих, спал в забытых всеми богами ночлежках и впитывал окружающее его зловоние. Он быстро породнился с грязью человеческой души. Заглянул в самые потаённые и тёмные её части. И со временем удивлялся всё меньше. Доппельгенгер видел, как убивают за горсть мелких монет. Как насилуют и унижают тех, кто не способен дать отпор. Как вымещают друг на друге злобу и обиду за несчастную судьбу. Как улыбаясь - ненавидят, заверяя в честности - обманывают, обещая верность - предают. Но главное - он видел, как люди варятся в чёрном котле, полном гнили и мерзости, даже не пытаясь вылезти наружу. И сколько бы Трант ни силился понять, почему они так поступают друг с другом, ответ так и не находился.
«Ещё немного, и я сам безвозвратно утону в этой тёмной бездне, - подумал он однажды, проснувшись в прокуренном притоне, где пьяные, грязные и вонючие тела спали вповалку на холодной земле.
– Неужели им нет дела ни до чего на этом свете? Им плевать на всех, кто находится рядом. Нет, даже хуже. Им плевать на самих себя...»
А затем Трантольстанера озарило. Проблема людей оказалось до смешного банальна. Просто они - люди. Такова их сущность. И не он виноват в смерти Квила. За то время, что братья провели в купеческом доме, всем жилось только лучше. Но когда объявился настоящий хозяин, никто даже пальцем не пошевелил, дабы заступиться за благодетеля. А за что, собственно, погиб его брат? Просто потому, что он не такой, как они? В этом причина?
«Вот именно. Он был убит. Безжалостно прихлопнут. Словно муха - карающей рукой человечества. А всё потому, что люди... Они - просто люди. И если уж для них человеческая жизнь не в цене, то какого можно ждать отношения к другим, непохожим существам?»
Это люди погубили его брата. Так же легко, как они губили своих сородичей. Трантольстанер жаждал мести. И вскоре он осознал простую истину. Хочешь выжить среди чертей - стань дьяволом.
***
Доппельгенгер наблюдал за людьми и учился быть человеком. Поначалу - воровать, не оставляя следов. Затем - обманывать. Да так убедительно, что даже лживые демоны кричали бы «верю!». Манипулировать и водить за нос ради собственной выгоды. Стравливать и отсиживаться в тени, чтобы потом пожинать лавры на чужих утратах. И чем лучше становились его новые навыки, тем больше ему нравилось забавляться с глупыми людишками. Доппельгенгер играл с человечеством в опасную, но чертовски увлекательную игру.
– О, мои маленькие игрушечки, - хихикал перевёртыш себе под нос, глядя, как двое пьянчуг дерутся из-за украденных денег, хотя оба кошеля с жалкими медяками лежали за пазухой у Транта.
– Правильно, правильно, маски прочь! Явите же мне настоящие лица...
Ему доставляло удовольствие наблюдать за тем, как эти низкие существа, в которых ему волею судьбы приходилось
Но потом и этого стало мало. Склоки и раздоры отбросов больше не приносили радость. Трантольстанер жаждал отмщения за смерть брата, но понимал, что настолько малозначащие победы не принесут ему облегчения. Он хотел поквитаться не с горсткой насекомых. Ему нужен был весь муравейник.
***
Два королевства, именуемые Бриттолией и Андарилией, разделённые узкой границей спорных земель, издревле находились в скверных отношениях. Князья, герцоги и короли сменяли друг друга, на смену старикам рождались новые поколения, подрастали будущие солдаты. И каждого из них сызмальства учили: вон в той стороне живёт ненавистный нам народец. И плевать, что у нас с ними один цвет кожи, похожий язык, близкая история и одни и те же боги.
– Ой, папочка, смотри, рыцари! Ты же видишь их?
– Само собой, я вижу этих ублюдков, сына.
– У того дядечки такие красивые усы. А у тебя почему не такие, а, па?
– Потому что нормальный мужик носит бороду, а не расфуфыривается, словно баба какая-то! Ишь ты, напомадил свои усищи, жук-навозник. Тьфу! Позорище, да и только.
– Почему ты ругаешь дядечку, па?
– Потому что мы их ненавидим! Ненавидь и ты, сынок!
Не раз слышал Трант подобные речи от подвыпившего с утреца папашки, наставляющего лупоглазого отпрыска на рынке в базарный день, когда мимо проезжал андарильский эмиссар в сопровождении охраны либо купцы из южного королевства.
– Но почему, папочка, за что?
– Потому что они - ублюдки!
– Ха-ха, ублюдки. Ненавижу! Ненавижу! Так, па?
– Молодец, сына. Настоящий защитник королевства растёт.
Вот и весь сказ. А как именно сложилось то, что мы своего брата начали ублюдком называть, никто уже и не вспомнит. Да и зачем? Ну было там что-то, не поделили, поругались, когда-то воевали, убивали. Вроде бы. Так и запомнилось, так и повелось. Эта часть истории обоих королевств и однобокое отношение их поданных лишь подтверждали мысли Трантольстанера: люди не умеют жить в мире без ненависти. Она для них - что воздух, вода и пища, питает и наполняет силами.
Король Бриттолии, Шикон III из рода Бурбасов, наречённый в народе Пьяницей, был типичным представителем людской знати: властный, самовлюблённый, страдающий чревоугодием, не терпящий неповиновения и не заботящийся ни о чём, кроме собственного блага. Как вышло, что подобный человек правил целым королевством? Всё просто - тем же занимался его отец. Но почему же люди терпели подобного вождя над собой? В его руках была сосредоточена вся сила и власть. Кто пойдёт помирать на баррикады, когда жить-то всем хочется! Нередко бывает так, что сложные вопросы разрешают самые простые ответы. Трантольстанер никогда не понимал этого. Но куда простому доппельгенгеру вникать в сущность человеческого бытия.
Настал день, когда по Артогарду прогремела новость: умерла королева Адда, Шикон овдовел. Народ испугался, что теперь их король станет ещё дурнее и безумнее, чем был: поговаривали, мол, королева была единственным на свете человеком, к кому прислушивался правитель Бриттолии. Однако вскоре гражданам Артогарда предстояло удивиться ещё больше. Спустя всего месяц после похорон королевы столицу облетела весть о прибытии в Артогард герцога Тайвоса Пиккорда - родного брата короля Андарилии.