Доппельгенгер
Шрифт:
IV
После того случая Трант понял, что великое отмщение ему не по зубам. Осознание собственной слабости, словно копошащийся в нутре жук, мучило перевёртыша. Теперь он презирал не только людей, но и себя. Слабак. Отказавшись от воздаяния, перевёртыш решил ещё какое-то время поработать прислугой в борделе и скопить немного денег. А потом уехать из Артогарда раз и навсегда.
Когда через несколько дней после встречи в переулке виночерпий вновь объявился в публичном доме, Трантольстанер не удивился. О повторной попытке
После ухода куртизанки Трант в образе девушки-дикарки, как обычно, прибирал комнату. Вимарк, любивший ещё какое-то время посидеть в кресле, потягивая вино, распустил язык. На этот раз он не сдерживался и прошёлся по всем, кого только смог вспомнить: по жадным хапугам - князьям и королям; по идиотам-стражникам, что стерегли их покой за жалкую мзду; по раболепным слугам, готовым падать ниц и лобзать сапоги даже самому занюханному лорду; по вонючим попрошайкам, что денно и нощно крутились вдоль излюбленных Вимарком публичных домов; даже по грязным девкам, кои за пару монет готовы были расстелиться перед кем угодно - хоть перед мерзким эльфом, хоть перед жутким гоблином! Но, что больше всего поразило Трантольстанера, так это лицемерие перепившего говоруна.
«Ты, жалкий червь, ещё недавно ползавший передо мной на коленях, умоляя о помиловании, - думал он, слушая всю эту грязь, что лилась изо рта виночерпия нескончаемым потоком, - да как ты только смеешь голос подавать? Жаль, что у меня рука не поднялась тебя прикончить. Без такого мерзавца мир явно стал бы только лучше...»
Копившаяся годами ярость распирала перевёртыша изнутри, но он молчал, молчал до последнего. Пока Вимарк Альвидери не перешёл последнюю черту.
– Но больше всех я ненавижу вас - бесов, заполонивших наши людские города, - изрёк он заплетающимся языком, разбрызгивая по полу вино.
– Все вы, длинноухие, низкорослые, зеленокожие и хвостатые создания, якобы похожие на нас. Какого чёрта вы здесь забыли? Чего вам в ваших норах и болотах не сиделось, а?
Трантольстанер, перестилающий кровать, почувствовал, как у него задрожали руки.
– Кто-то же должен выполнять за людьми грязную работу, - пробормотал он, надеясь, что виночерпий не услышит. Однако Вимарк неожиданно блеснул чутким слухом:
– Вот именно! Вы, богопротивные твари, только для этого и годны, чтобы прибирать за нами. Меня тошнит от одного только взгляда на ваши уродливые лица. Да что там лица - морды, страшнее тех, что у свиней! Человек - вот, кто царь природы. А прочих - в печь иль на костёр! Как ту волшебную зверушку-крадуна, которую несколько лет назад на площади сожгли. Ох, как же сладко визжало мерзкое отродье! Ещё разок услышать бы тот вой...
– Заткнись!
– рявкнул Трант, резко развернувшись.
– Закрой свой поганый рот, иначе...
Он не закончил - слишком быстро пришло понимание допущенной ошибки.
– Иначе - что?
– прошипел виночерпий, глядя налитыми кровью глазами на испуганную служанку. Перевёртыш забормотал извинения, но было поздно. Вимарк, с трудом поднявшись с кресла, нетвёрдой походкой двинулся к нему.
–
Перевёртыш хотел юркнуть к выходу и сбежать, но виночерпий схватил его за руку, притянул к себе. Пальцы, словно тараканы, забегали по худому телу дикарки, в котором пребывал онемевший от ужаса доппельгенгер. Теперь Вимарк уже не казался жалким и слабым, каким он был в переулке. Однако вот перевёртыш именно так себя и ощущал - они словно бы поменялись местами.
– От-тпус-стите меня, - пролепетал он.
– П-пожалуйста...
– Что, бестия заморская, забыла, кто хозяин?
– кислое дыхание виночерпия обжигало ухо.
– Забыла, кого бояться следует? Так я живо напомню!
Вимарк наминал худую грудь дикарки, щипал за соски, кусал за шею и тёрся набухшим членом о ягодицы. Трантольстанер, не в силах пошевелить и пальцем, внутренне кривился от омерзения, чувствуя себя беззащитной мышкой в лапах похотливого кота. И даже когда виночерпий швырнул его спиной на кровать и стал задирать юбку, перевёртыш не смог даже пикнуть.
– Сейчас я проучу тебя, паршивка, - шипел Вимарк, спуская штаны.
– Чтобы ты больше никогда не смела раскрывать свою пасть, когда обращаешься к...
Неожиданно он умолк. Трант, слыша бешенный стук крови в ушах, посмел открыть глаза. Чтобы увидеть перекошенное лицо виночерпия, который пялился ему между ног.
– Ты... Ты... не баба?
– булькнул Вимарк, заметно побледнев.
– Какого чёрта у тебя там...? Я чуть не... Гмл! Фу, какая мерзость!
Перевёртыш стиснул ноги и судорожно опустил юбку. На большее сил не хватило. Когда он вновь поднял взгляд на виночерпия, то увидел налитые кровью глаза.
– Что ты за тварь такая?
– прохрипел он, возвышаясь над Трантом.
– Не твоё собачье дело, ублюдок, - прошипел в ответ дрожащий всем телом Трантольстанер.
В следующую секунду он почувствовал, как пальцы Вимарка сплетаются на его горле. Доппельгенгер попробовал спихнуть обидчика, но тяжёлый виночерпий навалился сверху и принялся его душить. Трант задёргался, захрипел, попытался вырваться, но куда там - в пьяном увальне оказалось слишком много дури! И когда в лёгких уже почти не осталось воздуха, а перед глазами поплыли черные круги, доппельгенгер ощутил опаляющую волну гнева на всю людскую расу, которая собралась в единый образ, именуемый Вимарком Альвидери. Перевёртыш впился рукой ему в лицо. Виночерпий зарычал, Трант закричал. Он нащупал глазное яблоко и, что было сил, вдавил палец в глазницу. Вимарк взвизгнул и отпрянул.
Доппельгенгер хрипло закашлялся. С трудом сел, затем поднялся на ноги. Посмотрел на виночерпия. Тот держался обеими руками за лицо. Сквозь пальцы бежала кровь.
– Ты... ты...
– только и смог выдохнуть он.
– Не подходи ко мне, - прокаркал доппельгенгер, хрипло втягивая воздух.
– Ты - тупая, грязная сука! Я убью тебя!
Когда же виночерпий бросился на него, Трантольстанер, вместо того чтобы по обычаю отступить, бросился вперёд и толкнул Вимарка в грудь. Он удивился тому, сколько сил оказалось в его руках. Как просто было дать отпор! Обидчик, словно матрос на палубе попавшего в шторм судна, накренился, отлетел назад, взмахнул руками и рухнул. Затылком прямо на угол комода. Да так и не поднялся.