Дорасти до неба
Шрифт:
— Почему?
— Наверное, потому, что не может объяснить.
— Ну а простые люди как объясняют?
— Принято считать, что это результат работы развитой внутренней энергетики человека, которой он может воздействовать на других людей. Эта же внутренняя энергетика позволяет как-то по-особому воспринимать окружающий мир, чувствовать больше, чем другие. Но все это очень неофициально. А официально заявляется, что все это сказки, что это ненаучно, что не имеет подтверждений. Где-то когда-то пытались проводить исследования таких вот экзотических для науки человеческих возможностей. Но значимых
Теперь задумалась Мирланда.
— Ты все время говоришь "наука", — спросила она наконец. — А что это?
Вопрос поверг меня в ступор.
— Э-э-э… трудно вот так сразу сформулировать то, о чем знаешь с самого детства. Наверное, это система знаний о человеке, обществе и окружающем мире. Она делится на различные направления, каждое из которых изучает и описывает свою часть мира.
— Но ведь магия — это тоже часть мира!
— Понимаешь, Мира, наука воспринимает только материальные вещи: то, что можно потрогать или измерить. А магию измерять, к сожалению, у нас еще не научились. Да, наверное, и не пытались. Можно сказать, что у нас наука заменила собой магию.
— И многое может эта ваша… наука?
— Вообще-то многое. Но это долго описывать, проще показать. Вот если бы ты смогла хоть ненадолго попасть ко мне, я бы тебе устроила популярную лекцию о применении достижений науки в повседневной жизни с демонстрацией.
— Ну расскажи хоть немного! Мне ведь интересно, что можно сделать без магии.
От Мирки неслабо плескануло любопытством.
— Ну, например, мы строим машины, которые позволяют передвигаться вдесятеро быстрее лошади.
— Неужели такое возможно?
Удивление Мирланды было совершенно неподдельным. А я продолжала:
— В отличие от твоей кобылы, машина не устает, и может ехать день и ночь без остановки. Правда, для них нужны специальные дороги с очень ровным твердым покрытием. Есть еще машины, позволяющие летать по воздуху с огромной скоростью. Есть машины, позволяющие разговаривать друг с другом на расстоянии многих тысяч миль, или видеть, что происходит на другом конце планеты…
— Звучит как сказка!
Думаю, сейчас глаза подруги были размером с их большую серебряную монету. Жаль, я не увидела и зрелищем не насладилась. Но поспешила умерить ее восторги:
— Это все, конечно, здорово. Но понимаешь, наука дает людям машины, технику, мертвое железо. А магия… она мне представляется живой. Вроде моего котенка.
— Котенок — это твой черный зверь?
— Да. Только он еще маленький, ему чуть больше двух месяцев от роду. А что, в твоем мире нет кошек?
— Нет.
— А почему тогда та сиделка так сильно напугалась?
— Не знаю. Надо бы спросить у кого-нибудь, кто знает о поклоняющихся Наре.
— А ты не знаешь?
— Только самые простые вещи, то, что говорят меж собой люди. И в тех книгах, что есть у нас в замке ничего нет о Наре и ее последователях.
— Но ты узнаешь?
— Конечно. И обязательно тебе расскажу.
— Договорились.
Тема была более-менее исчерпана, и я перешла к самому главному:
— Скажи, Мира, а научиться магии может каждый? Или для этого нужны какие-то особые способности?
— Ты хочешь научиться? — тут же догадалась
— Конечно!
— Вообще-то, никаких особых способностей для этого не нужно. И в принципе каждый здоровый человек может стать магом. Вот только для этого нужно приложить много усилий. И лучше всего начинать с детства, когда тело еще до конца не сформировано, а разум открыт всему новому и не скован условностями. Это так же, как с мечом: чтобы как следует им владеть, нужно долго и упорно заниматься, и лучше всего с хорошим мастером. А чтобы стать действительно выдающимся мечником, тренировки нужно начинать в раннем детстве. Люди же в большинстве своем ленивы и не стремятся к переменам.
— А ты?
— А я как раз всегда хотела стать магом. Ну и отец помог с учителем. А у тех же крестьян — откуда у детей время часами тренировать какое-нибудь упражнение, когда и в доме, и в поле куча работы? Разве что найдется какой-нибудь действительно талантливый самородок, у которого будет легко выходить то, на что другому потребуются многие дни, а, может, и месяцы упорных тренировок.
— Но ведь от магии столько пользы!
— Ну и что? Все знают о том, что приносит пользу, а что вред. И что? Много ли найдется людей, которые всегда поступают разумно?
Я вынуждена была признать правоту подруги. Да, какой мир не возьми, а люди везде одинаковы.
— Ладно, — смирилась я, — давай оставим человечество в покое. Пусть их. Расскажи лучше, с чего мне можно начать тренировки. Какое-нибудь самое простое заклинание.
— Самое простое? Светлячок.
— Светлячок? — переспросила я.
— Ну да. У нас есть такие жучки, они ночью светятся, а когда их много, получается очень красиво. Вот и заклинание так назвали. Если все сделать правильно, получается небольшой светящийся шарик. Смотри, как это делается.
Я принялась усиленно внимать, отслеживая мельчайшие движения волшебницы.
— Сперва ты словно берешь из заполняющей мир магической субстанции, ее еще называют эфиром, небольшую порцию и изолируешь ее: вот так, видишь? Когда я была маленькой, я пыталась черпать эфир ладошкой. Тогда мне так было проще, и даже сейчас эта привычка осталась. Но вообще для того, чтобы творить магию никакие пассы и заклинания не нужны. Ты просто зачерпываешь нужную порцию магического эфира, отделяешь ее от общей массы и усилием воли заставляешь ее принять те или иные свойства. Или, например, выполнить определенные действия. Самое главное здесь — дисциплина ума. Нужно точно представлять, что ты хочешь получить, сконцентрироваться на этом и ни в коем случае не допускать сомнений в том, что у тебя все получится. Хоп!
Перед Мирландой в воздухе образовался небольшой светящийся шарик.
— А развеять созданное магией проще простого. Достаточно разрушить границы, отделяющие взятую тобой порцию от остального эфира. Эфир вообще всегда стремится слиться в единое целое. Поэтому любые магические конструкции имеют ограниченный срок существования. Чем сильнее маг, тем дольше может продержаться его творение. Хоп!
Шарик исчез, будто бы его и не было. Но я успела углядеть: он словно растворился, растаял в воздухе. То есть в этом магическом эфире. Мирланда же тем временем продолжала: