Дорога из трупов
Шрифт:
Ква-Ква разросся, армия стала не нужна, но арсенал упразднить не рискнули.
У каждого нового правителя города нет-нет да и появлялась мыслишка: «А вдруг кто нападет?»
И древнее здание продолжало стоять, охраняемое караулом дворцовых стражников. Предположительно внутри продолжало храниться оружие и трофеи, хотя, так это или нет – никто не знал точно.
Внутрь арсенала не заходили, поскольку смысла в этом не было.
Пост около него считался чем-то вроде дома отдыха, где можно всласть подремать или порезаться в картишки. Сегодня
Напиток был куплен в одной из таверен, и сивухой от него разило с убойной силой.
– Хорош, – пробормотал сержант, когда к нему вернулась возможность разговаривать.
– Ага, – согласились подчиненные, давно усвоившие, что спорить с начальством – глупое дело.
И не только глупое, а опасное – можно и по роже получить.
– Еще по одной? – предложил Трупак, но в этот момент снаружи донесся стук колес, цокот копыт, а затем чей-то голос прокричал:
– Эй, есть тут кто?
– Кого демоны приволокли? – Сержант нахмурился и выглянул из караулки, маленькой и грязной, словно нора очень неаккуратной мыши.
У главного входа в арсенал стояла телега, запряженная престарелой лошадью, а около нее мялись трое парней в шлемах городской стражи. В ночной тьме поблескивали доспехи, и это выглядело странно. Обычно Торопливые не позволяли доспехам блестеть, справедливо полагая, что чем менее ты заметен, тем больше у тебя шансов остаться в живых.
– Вы кто такие? – спросил Трупак.
– Лейтенант Горк Гуралин, – представился один из Торопливых. – Имею предписание мэра забрать оружие из арсенала.
Разговаривал он тоже странно, слишком умно для стражника.
Но у сержанта не хватило ума, чтобы это заметить.
– Чиво? Какое предписание? – удивился Трупак.
– Вот это, – лейтенант предъявил сержанту большой лист пергамента, украшенный множеством букв и круглой восковой печатью.
Читать Трупак не умел, хотя примерно знал, как должны выглядеть всяческие документы.
– Ах, это… – мрачно сказал он, разглядывая печать. Та вроде бы была правильной, какой надо.
Из кармана сержант вытащил большой ключ, напоминавший скорее орудие пытки, и решительно направился к дверям арсенала. Один из Торопливых остался около телеги, а лейтенант и парень с факелом затопали следом за постовым.
Древний ржавый замок отчаянно сопротивлялся и кряхтел, но сил у него хватило всего на пару минут. Железные челюсти разошлись, и тяжелые двери открылись со злым скрежетом.
– Дальше сами, – проговорил Трупак. – Чего внутри – одни боги знают. Я там никогда не был.
Лейтенант Горк Гуралин кивнул и вошел внутрь арсенала. Двое Торопливых миновали зал, заваленный останками щитов, второй, где имелись только таблички на стенках и толстый слой пыли на полу. И лишь в третьем нашли что-то, хоть немного напоминавшее оружие.
Мосик Лужа, как и всякий большой начальник,
Большие начальники искренне убеждены, что их подчиненные истово рвутся трудиться на благо компании, что любой вопрос можно решить, отдав командным голосом пару приказов. А еще топ-менеджеры уверены в том, что не просто набивают деньгами карманы, а делают что-то нужное и важное.
Лучше бы они верили в летающие тарелки и в то, что человек произошел от креветки.
Вреда было бы меньше.
Мосик Лужа знал, что у него в городе имеется арсенал, и предполагал, что там хранится оружие. И он даже, наверное, был прав, если считать оружием ржавые тупые куски железа, вышедшие из кузницы много тысячелетий назад и давно забывшие, для чего их ковали.
– Хм, – сказал лейтенант Горк Гуралин, осознав, что попал на некое кладбище для мечей.
Не хватало только безутешных родственников и надгробных плит с именами.
– Ну и хлам, – задумчиво проговорил сержант с факелом. – От него только пользы, что можно завалить врага ржавчиной.
– У нас есть приказ. Мы должны его выполнять. Поэтому сейчас мы погрузим столько, сколько сможем, в телегу и увезем.
Сержант посмотрел на бледное лицо командира и понял, что тот не шутит.
Настроение у сержанта резко испортилось.
Холодный ветер бил в лицо, ерошил волосы.
Арс сидел неподвижно, больше всего на свете опасаясь открыть глаза. Внутри от страха все давно смерзлось в угловатый ком, а сердце стучало еле-еле, словно потерявший силы горняк.
За спиной возился йода, время от времени доносились комментарии Рыггантропова:
– Ух ты, клевые домики внизу. Интересно, сколько до них лететь, в натуре? Может быть, проверим?
– Ха, птичка, типа… Эй, птичка, лети сюда, стерва крылатая! Упала… Что с ней такое? Обморок, типа?
Двоечник представить не мог, что такое – бояться высоты, ну и если уж на то пошло, что такое – бояться вообще.
Погас, впервые за многие годы наслаждаясь свободой, выписывал в небе ленивые круги, потихоньку смещаясь к западу. На седоков внимания не обращал, даже сбросить не пытался. Сколько продолжался этот полет, Арс сказать не мог. Судя по ощущениям, лет десять.
– О, вверх пошли… – выдал Рыггантропов новость, от которой сердце Топыряка покрылось еще одним слоем льда. – Вот теперь Влимп хорошо видно. Какой он высоченный, в натуре. Может, типа, заскочим к богам в гости?
– Сссс! – В голосе Тили-Тили послышалась опаска.
– Боги не очень любят гостей, – проговорил Арс голосом не просто деревянным, а голосом из старого, окаменелого дерева, которое утонет, только брось его в воду. – Или, точнее говоря, очень любят. С гостями можно проделать всякие интересные штуки – орла на печень посадить, к скале приковать или поместить по горло в воду и сделать так, что пить хочешь, а дотянуться до воды не можешь.