Дорога из трупов
Шрифт:
– Орла? – Двоечник примерился к собственной печени. – Не, в натуре, это мне не нравится.
– Не полетим на Влимп?
– Не полетим.
Тут Арс все же рискнул приоткрыть глаза. Далеко на западе разглядел гору богов – исполинский столб из серого камня, увенчанный сверкавшей на солнце шапкой льда, снега и облаков. А еще он обнаружил, что светило уходит за Влимп и что на Лоскутный мир опускается вечер.
– Может быть, попробуем сесть? – предложил Топыряк. – А то у меня ноги затекли.
– А у меня внутри все затекло, – сообщил
– Нет… ну… можно что-нибудь попробовать. – Арс заколебался. – Эй, лошадка, но цоб-цобе… чух-чух… майна-вира…
Услышав могущественные заклинания перемещения живых и неживых объектов, Погас лишь повернул голову. Он смерил всадников свирепым взглядом, и в его глазах появилась обида – кто-то посмел назвать меня лошадкой? Меня, крылатого коня, спутника героев?
– Может, его стегнуть надо? – спросил Рыггантропов, чей опыт общения с животным миром сводился к убийству тараканов. – А то он, в натуре, может слов не понимать и жестов тоже…
Вот так всегда – чем меньше человек разбирается в каком-то деле, тем больше готов дать советов.
– Сомневаюсь, что это подейств… – проговорил Арс, и в этот момент Погас решил, что за обиду надо отомстить.
Он сложил крылья и сорвался в крутое пике.
Крик ужаса вбило в глотку Топыряка и заморозило прямо там. Выяснилось, что ощетинившаяся горами серовато-зеленая поверхность земли до ужаса близко и быстро приближается.
Конь мчался прямо к ней, словно решил закончить карьеру очень ярким образом – в качестве метеорита.
– Чт-то эт-то?! – прорезался сквозь свист ветра в ушах голос Рыггантропова. – Чт-то происх-ходит?
– Лошадекрушение! – завопил Арс, в ушах которого зазвучал непонятно откуда взявшийся мягкий женский голос: «Пожалуйста, пристегните ремни и оставайтесь на своих местах до полной остановки самолета. Сложите столики и выпрямите спинки кресел. Наклонитесь вперед и обхватите руками колени. Кислородные маски появятся автоматически. Спасибо, что выбрали компанию «Пегас Эйрлайнз» в качестве авиаперевозчика. До новых встреч на наших маршрутах».
Хотя перед смертью странные голоса и видения – обычное дело.
Крылатый конь заржал, громко и весело, и развернул широченные крылья. Тут-то студенты узнали, что такое перегрузка и каково живется космонавтам. Мозги Топыряка попытались покинуть тело через ноздри, уши Тили-Тили едва не оторвались от головы и не отправились в самостоятельный полет.
Даже Рыггантропов, чья плоть была столь же жилистой и плотной, как у воблы, испытал некоторые неприятные ощущения.
– Ааааа! – орал Топыряк, но не слышал при этом собственного крика. – Ааааааа!!!
Ветер самозабвенно разрывал вопль на части и уносил прочь.
А затем Погас слегка накренился и описал красивейшую дугу, достойную того, чтобы быть занесенной во все учебники по аэродинамике. В конце ее жеребец взмахнул крыльями, заржал и полетел
Уже без груза.
Инерция сдернула седоков с конской спины с бесцеремонностью хозяйки, что выдирает сорняки из грядки с петрушкой. Арс успел только сказать: «Ой!» – и тут сила тяжести потащила его вниз.
Три тела одно за другим врезались в густой и плотный (это плюс), но колючий кустарник.
– Ай-яй-яй! Ай! – завопили в двух местах, а в третьем те же самые ощущения передали с помощью свиста.
– Я жив, – сказал Топыряк и повысил голос: – Эй, вы где?
– Шшшш, – донеслось из полумрака.
– Здесь, типа, – долетело с другой стороны.
Пока студенты пытаются выбраться на свободное от усеянных шипами веток место и отыскать друг друга, попробуем осмотреться.
Здесь, на самой границе Лоскутов Ахеяния и Дурьфы, располагаются горы. Но не те мягкотелые юные возвышенности, что толкутся рядом с Мифинами и только мечтают выдавить угри леса со своих склонов. Нет, тут стоят матерые, потертые временем горы, знающие толк в обрывистых склонах и иззубренных скалах, освоившие мастерство оползней и привыкшие слышать не журчание ручейков и шелест ветра, а рев водопадов и предсмертные крики.
В такие горы вы вряд ли захотите отправиться на прогулку.
– А, вот вы где, – сказал Арс, наткнувшись на спутников. – Целы?
Все трое выглядели так, будто сражались с оравой рехнувшихся котов – руки и лица в царапинах, мантии порваны. Тили-Тили успел по дороге выломать посох вместо того, что остался в столице Ахеянии.
– Целы, в натуре, – пробурчал Рыггантропов, посасывая ободранную руку. – Чего-то тут темно.
– Это просто ночь.
– Так и знал, что здесь какой-то подвох. Что делать будем?
– Отыщем безопасное место и устроимся там на ночлег, – сказав это, Арс попытался оглядеться.
С тем же успехом он мог делать это в мешке с углем.
Усеянное звездами небо находилось на месте, вот только все, что лежало ниже, сливалось в бугристую темную массу. Хотя это, вероятно, было и к лучшему. Если бы студенты разглядели, что «безопасные места» отсутствуют в принципе, вряд ли бы они испытали прилив энтузиазма.
– Шшшш! – проговорил Тили-Тили, который вроде бы видел во мраке, и ткнул лапкой в сторону.
– Пойдем туда? – спросил Топыряк. – Почему бы и нет? Честно говоря, все направления выглядят одинаково.
Учитывая, что тремя метрами к востоку лежала пропасть, он сильно заблуждался.
И студенты отправились в путь, сопровождаемый редкими проклятиями, которыми они отмечали то и дело попадавшиеся под ноги трещины и ямы.
– Слушай, а как мы поймем, что нашли безопасное место? – спросил Рыггантропов. – Не видно же ничего.
– Ну… наверное… – Арс вынужден был признаться себе, что об этой проблеме как-то не задумывался. Впрочем, оповещать об этом спутников он не собирался. – Когда… когда почувствуем себя в безопасности.