Дорога к себе
Шрифт:
Он скатился вниз по лестнице, пряча бесполезный телефон в карман — Элерин на звонки не отвечала — и едва не снес вышедшего из кухни Леонардо.
— Вымерли? — накинулся на него Сантилли. — Где все?
— Сеньоре стало плохо, — быстро проговорил человек, бледнея под тяжелым взглядом демона, и неопределенно махнул в сторону моря, — ее в центр увезли.
— Когда? — ашурт схватил его за футболку и встряхнул. — Когда?
— Час назад.
Демон стиснул зубы. Целый час. Пока они проигрывали будущее сражение, Ласти здесь уже не было.
В больничном холле его
— Ха, — при виде Эдингера и Герхарда Сантилли моментально сдал назад и в сторону, но драконы были готовы. — Однако, как Таамир меня уважает. Где Ласти?
Ин Чу было больше десятка личной королевской гвардии, взявшей ашурта в плотное кольцо.
— Туда никого не пускают. Все перекрыто, — Герхард кивнул в сторону родильного отделения. — Тебя тем более.
Граф развернулся к скоростной дорожке, и Сантилли ничего не оставалось, как идти следом за ним.
— Она полукровка, ребенок тоже, плюс узкие бедра — делай выводы, — с сочувствием покосился на него Эдингер.
— Могли бы заблокировать способности! — взорвался демон и стиснул зубы.
У него на многое хватает терпения: сидеть в засаде, возиться с моторами, вить из тончайшей проволоки цепочки и сережки для своих девочек, собирать полотно для татуировок, — но не ждать.
— Маярт запретил тебе там появляться.
Что же случилось, если самый лучший маг ийет бросает все дела и мчится принимать роды? Сантилли чертыхнулся и вызвал Сах Ира. Блок. Прекрасно, таким образом, пока они играли в солдатиков, друга не трогали, чтобы ашурт ничего не заподозрил. Он потянулся к родильному отделению, чтобы натолкнуться на мощную защиту.
— Дьявол! Дин, что там такое?
Дракон распахнул двери просторной комнаты с диванами и креслами у стен:
— Нам ничего не сказали, извини.
Внутрь зашли только Эдингер и три гвардейца, остальные остались снаружи. Итак, Герхард следит за балансом сил и даже не скрывает этого. А мог бы и не приходить. Значит, хочет, чтобы ашурт об этом знал. И что из этого следует? Что, дьявол всех возьми, из этого следует?
«Они боятся, что я сорвусь, — усмехнулся Сантилли и сразу проверил окно. — Размечтался. Кругом защита, — он прислонился лбом к прохладному стеклу. — Я же знаю, что вы есть, чертовы боги. Неужели трудно сделать так, чтобы они жили? Мои девочки должны жить! Ласти сына видела немногим больше десяти лет. Она из своих ста семи почти девяносто прожила под проклятием. Девочка выстрадала свое счастье. Если вы хотите меня наказать — накажите, но не так! Я сам отвечу за свои грехи и дела. Кровью заплачу, но только своей. Они ни в чем не виноваты. Хотите забрать жизнь — заберите меня, — он сжал кулаки, не чувствуя, как ногти впиваются в ладони. — Девочки должны жить! Я вас умоляю, чертовы боги! На колени встану. Сделайте же что-нибудь!».
Эдингер старался не смотреть на застывшего у окна Сантилли. Нет ничего хуже неизвестности. Ашурт постоял минуту и медленно сполз на подоконник. Точно так же он замыкался после очередного неудачного побега: неподвижно сидел, обхватив колени, и на что не реагировал. Пустой взгляд в никуда, откинутая на откос окна голова и намертво
Сейчас король гоняет ничего не понимающих подданных, а Найири и Андерс пребывают в святом неведении, иначе пришлось бы полностью закрывать центр и держать жесткую оборону.
Время тянулось толстой резиновой лентой, медленно накручиваясь на бесконечный барабан. Сантилли мельком глянул на циферблат. Четыре часа прошло — и тишина. Он закрыл глаза и попытался расслабиться. Как там его девочки? А если операция? Все равно слишком долго. И зачем Герхард держит равновесие под контролем? У них прекрасные врачи, способные вытащить умирающего с того света. Выходит, дело в ребенке. Нет, ерунда, это было бы сразу понятно. Или все-таки дело в нем? Почему-то ведь Маярт запретил ему там появляться.
Думай, тупая демоническая голова! Эдингер прав — возможны осложнения. Мать Ласайенты была ангелом, рожала дочь очень тяжело. Малышка тоже полукровка, хотя крови демонов в ней много. И в Ласти закачано в свое время и от Ин Чу и от ашуртов выше крыши, но она йёвалли. Плюс половина крови ангелов. Баланс очень нестабильный. Кто-то должен его поддерживать.
Ангел! Ашурт резко подскочил и заметался по комнате. Там ангел! Поэтому все перекрыли и не пустили его. Даже если заблокировать способности, есть огромный риск, что все выйдет из-под контроля. Но почему бы не сказать правду?
«Неужели они считают меня настолько тупым? Или не успели, потому что все началось слишком внезапно. Будем исходить из лучшего — не успели».
Напрягшийся было Эдингер расслабился: демон, внезапно остановился и замер, глядя перед собой. Несколько раз глубоко вздохнул и снова вернулся к окну. Ждать.
Звенящая тишина. Он скоро оглохнет от нее. Слышен только бешеный стук собственного сердца, отсчитывающего убегающее время, и размеренное дыхание драконов, не дающее впасть в панику.
Солнце медленно клонилось к горизонту, когда Сантилли встряхнулся и с силой провел по лицу ладонями. Эдингер встретился с ним взглядом и ободряюще улыбнулся, но демон, рассеянно кивнув в ответ, повел плечами, разминая их, и сбросил ноги с подоконника.
Это как озарение, когда понимаешь — все, ждать больше не надо. Ашурт встал и решительно направился к двери. Драконы мгновенно заступили ему дорогу, и он послушно застыл, не сводя глаз со светлого прямоугольника. Сейчас. Сейчас. Сейчас!
Щелкнул замок, и Герхард одной рукой распахнул тугую створку. Сантилли плечом отодвинул гвардейца, краем глаза отмечая удивленное выражение лица Эдингера.
Длинные больничные коридоры. Медики в светлых костюмах, приветливо кивают, уступая дорогу демону, идущему в плотном кольце драконов. Конвой. Его давно не водили под стражей, но если бы не Ин Чу, то он, расталкивая встречных и теряя голову, бросился бы к своим девочкам. И неизвестно, чем бы все кончилось.
— Стой! — Маярт, в ожидании вышагивающий у дверей палаты, непреклонно остановил Сантилли. — Или ты успокаиваешься или катись отсюда.