Дорога на Выселки

Сметанин Владимир

– А вот тут я и обитаю, – сообщил Лузин, поведя рукой в открытую сторону двух комнат строения, которые вкупе с прихожей и кухней составляли объем жилища. Поскольку штор на дверном проеме кухни не имелось, можно было вполне составить представление об общей кубатуре.

– Так давай мы тебе поможем, – предложила Елизавета и принялась резать грудинку, Зинаида же занялась курицей. Чай вскипел, был нарезан хлеб, Лузин придвинул к столу стулья:

– Ну вот, в основном и все, – заключил он. – Прошу!

Тут же ему пришлось хлопнуть себя по лбу и открыть

холодильник, откуда была извлечена бутылка коньяка из ближнего зарубежья.

– Забыл главное. Один момент! – и он поставил на стол рюмки.

Гостьи переглянулись, и Зинаида с сомнением заметила:

– Напиток хороший, но не рано ли?

– Мы понемногу, за встречу, а за приезд посидим уж вечером, по холодку, – нашелся хозяин.

Подействовала ли на дам долгая дорога, или живительное дыхание близкой реки и леса, а может быть, и полыни, но эти короткие посиделки были отмечены вполне достойным аппетитом их участников. Через открытую дверь стало слышно, как входную дверь царапает кот, почувствовавший дразнящие запахи кухни. Геннадий взял кусочек мясного и пласт свежего огурца и направился на этот зов.

– А что, кот тоже огурцом закусывает? – удивилась Зинаида.

– С волками жить… – засмеялась подруга.

– Какие планы? – осведомился вернувшийся Лузин и снова наполнил стопки.

– Так ведь хозяин занимается координацией, ему виднее, – сказала Елизавета. – А мы-то хотели посмотреть больше ягоду, которая поближе. Лесную обувь брать не стали, чтобы не нагружать баулы.

– Можно и поближе, – согласился местный житель. Но давайте выпьем перед походом! И закусывайте, не забывайте.

– А предлагаю я сходить на клубнику, – когда все отставили приборы, продолжал он, – тут будет минут десять ходу. Хотя урожайные места дальше.

– Это если близко скудно будет, – вставила Зинаида.

– Ну да.

– Тогда мы быстро сполоснем посуду; послеобеденный сон отменяется?

– Так обед когда уже миновал! Мы запоздали. Или нет? Но давайте сначала на клубнику сходим, – решила Серова.

И они, быстро справившись с посудой, под предводительством коренного жителя и знатока всех ягодных полян двинулись к ближайшей.

– О-о, да тут Клондайк! – восхитилась Зинаида, ступив на не сеянную плантацию

клубники. – Лиза, смотри!

За неимением ведер, ягоды собирали в стаканы, захваченные из Лузинского дома. Но больше лакомились тут же. Сам Гена двигался позади, чтобы не топтать клубнику перед сборщицами и нес пластмассовое ведро – на всякий случай.

– Ну, ты хорошо вооружился! – потешались дамы.

– Смейтесь! – вот когда прорва ягод навалится, будете локти кусать! – отвечал Гена.

Впрочем, все обошлось без кусания локтей. Потому что урожай клубники случился хоть и богатый, но вполне переносимый. Покружив по поляне, каждый облюбовал себе наилучшее местечко, где и пасся, пока не затекла спина. Клубники было поглощено столько, что на нее не могли смотреть, и излишки, наполнив кружки, ссыпали в ведро.

– Да куда мне! – протестовал Гена, но его не слушали

и остановились, лишь наполнив ведро на треть.

– Мы тебе сварим варенье, будешь зимой объедаться, гостей угощать.

– Да уж, гости у меня не переводятся. Просто валом валят! – он засмеялся. – Придется вам до конца ягодного сезона тут задержаться, чтобы обеспечить гостей!

– Так отпуск скоро уже кончается, – напомнила Серова.

– Вот горе! Придется их потчевать солеными огурцами. Огурцов наросло тоже много, год такой – огуречный.

Свое намерение – сварить варенье гостьи сразу решили реализовать, выяснив, что определенный запас сахара у Лузина имеется.

– Я же по полкило редко чего покупаю, потому что и в магазин выбираюсь нечасто. А выбрался – сразу по большой упаковке: пять, десять кило. Макароны особенно. Чтоб надолго. Но бывает, что-нибудь резко кончается. Тогда приходится ехать волей-неволей.

– А как остальные?

– Так все почти и ездят. Не ездит сама только Агриппина Францевна, но ей привозят, по заказу. Взамен она печет хлеб, потому что он-то каждый день нужен. С мукой перебоев нету. Хороший хлеб, вы заметили? Это от нее. Но я покупаю через день-два, иногда даже сам жарю лепешки – для разнообразия. Только редко – кого мне кормить? Кот лепешки ест по настроению.

Нашли подходящую посудину и поставили варить варенье. Тут выяснилось, что Зинаида по этому делу как раз дока, поскольку мать ее трудится в кулинарии.

– Ну, тебе и карты в руки, – уступила ей место у плиты Елизавета. – А я пока пойду позвонить домой, что все нормально, особенно ягоды.

И, взяв телефон, она вышла на улицу. Отчет ее несколько затянулся, так что Лузин забеспокоился – все ли в порядке и выглянул во двор. Она стояла возле амбара и с любопытством разглядывала вентерь, подвешенный на стене, под выступающей крышей, рядом с саком.

– Это что? – трал? – обнаруживая некоторые познания в рыбацком деле, полюбопытствовала она.

– Не совсем, хотя родня. Это вентерь, он стоит на месте, где-нибудь в протоке, и когда рыба идет вместе с водой, попадается. А когда вода идет в другую сторону, вентерь разворачивают, и рыба опять попадается.

– Бедная рыба!

– Да уж. Почти как я.

– А ты при чем? Не тебя же ловят?

Он помолчал, приблизил голову к голове Елизаветы и буднично проговорил:

– Я настропалился ходить по ночам.

– По ночам? А куда?

– Без разницы. Куда попало. И сам я этого не замечаю, и не помню утром, что ходил. Хоть убей.

У Елизаветы округлились глаза:

– Ты не прикалываешься? Нет?

Он промолчал.

– И давно это? Ты не говорил!

Потому что и понятия не имел. Что такие способности. И родители ничего такого не говорили. Значит, началось не так давно. А узнал-то я сам. Случайно. Но зайдем, а то Зинаида нас потеряет. Потом доскажу.

И они пошли на кухню, где кондитер умело боролась с пеной на поверхности варенья, не давая ей проступать слишком азартно, и убирая по мере необходимости.