Дорога на юг
Шрифт:
Глава 16
16
Ювелир оценил перстень в двадцать пять тысяч долларов. И это он еще наверняка занизил цену, похоже решив, что мы собираемся продать этот перстень. Все это было видно по его заблестевшим глазкам, предвкушающим большой гешефт от пары тупых американцев, решивших что зеленые доллары на руках гораздо выгоднее какого-то там перстня. Потому стоило мне протянуть руку за драгоценностью, как он сразу же начал юлить говоря, что готов накинуть на сумму изделия целых семь процентов, только за то, что это работа старых мастеров, и из уважения к продавцу. Увидев, что и это не слишком помогает, попытался потребовать от меня документы на владение столь ценным раритетом. Мне это уже надоело, поэтому легкий укол своим даром, заставил старого еврея схватиться за сердце, и в тот же момент, перстень
— А начнешь вякать, и качать права, я еще и добавлю.
Воскликнул я по-русски, слегка потрогав его печень, вызвав тем самым небольшой шок, скорее не из-за боли, а потому, что русский язык ему оказался знаком. Во всяком случае благодаря своей способности, я увидел, как внутри он буквально сжался от страха. Видимо что-то подобное с ним уже происходило.
Хотя Роберт и говорил о тройной цене, я сказал, что согласен с оценкой эксперта, и не стал заниматься рвачеством, тем более, что слышал точное описание перстня, да чувствовал с каким благоговением и любовью он взял в руки эту драгоценность. Может я и идиот, продешевивший на этом, но во мне возможно говорят еще и сыновние чувства. Да, я не знал этой женщины, которая оказалась моей матерью в этом мире, зато видел отношение Роберта к этой реликвии. В моей голове тут же сам собой возник другой вопрос, который тут же был мною озвучен.
— А что стало с драгоценностями, принадлежавшими матери в той, первой жизни?
— А их изъяли советские власти, по доносу какого-то доброжелателя. Вроде бы кто-то из знакомых, как-то увидев этот комплект будучи в доме у родителей, написал донос, что якобы они держат дома дорогие вещи, явно представляющие музейную ценность. И вскоре этот комплект, состоящий из цепочки с кулоном, диадемы и перстня, был изъят в пользу какого-то музея. Родителям вроде бы даже дали какую-то справку об изъятии, но по словам матери, ни в каком музее изъятые изделия так и не появились. Поэтому хотя бы сохранившийся перстень, для меня является священной реликвией.
Я попросил Роберта, чтобы он лично перевел на мой счет оговоренную сумму, с отметкой, оказания какой-нибудь услуги. Тем более, что за ним тоже числился бизнес, находящийся где-то на Багамских островах. Правда перевод на двадцать пять тысяч долларов, пришел не от него, а от некоего Влада Сидорофф, впрочем, у каждого из нас есть свои скелеты в шкафу.
Мы расстались с парнем по-доброму. Он с юмором сообщил мне место куда спрятал злополучную флешку, добавив, что, вряд ли эти сведения, хоть что-то могут изменить. Тем более, что ранний звонок, когда Мишаня еще ни сном, ни духом, не догадывается о том, что вскоре может произойти, воспримется им как неудачная шутка, скорее всего пролетит мимо ушей, и тут же забудется. А совершить звонок на спутниковый телефон в тот момент, когда большинство операторов сотовой связи свернут свою деятельность, будет практически невозможно. Одним словом, он что-то не додумал, и теперь пусть расплачивается за свою самоуверенность.
К тому же флешка вставленная в щель за рубильником, находится под воздействием мощного магнитного поля, и хотя некоторые флешки того времени работали по несколько иным принципам, кто знает, как повлияет магнитное поле на содержимое карты памяти. В общем, куда не кинь, всюду клин.
Состоялась и небольшая беседа, касающаяся планов на будущее. Похоже Роберт собирался замутить очередную аферу, на этот раз, касающуюся китайской медицины, что-то связанное с выращиванием специальных муравьев, выделяющих какую-то остро дефицитную жидкость из своих тел. Якобы эта жидкость, является панацеей от всех болезней. Впрочем, у китайцев, таких панацей, буквально на каждом шагу. Взять тот же муравьиный паразит — кордицепс, которого они готовы жрать в любом виде и даже вместе с муравьями.
Я отказался. У Роберта может и получается выдавать себя за Остапа Бендера, хотя судя, по его словам, с добавлением срока в тюрьме Сан-Диего, не особенно и успешно, но я связываться с этим не хочу. Если сложить все средства, что имеются у меня на данный момент, то их хватит для безбедной жизни, до конца моих дней. Я конечно не собираюсь всю жизнь валять дурака и когда определюсь с местом для жизни, скорее всего открою собственное дело. Тот же гараж, или ремонтную мастерскую, и буду заниматься тем что у меня получается лучше всего. Пока же,
По словам Роберта, делать там совершенно нечего. Взять тот же городок Ушуайя, который считается самым южным городом планеты Земля. Южный-то он южный, вот только такое захолустье, что иначе его можно назвать только словом, которого нет.
— Помнишь, как в детской песенке? Жопа есть, а слова нет. Вот город как раз и есть жопа мира. Разумеется, люди живут и там, да и городок считается довольно оживленным туристическим местом, но после часа «Ч» туристы иссякнут, и окажется что там совершенно нечего делать. Если сейчас редкий случай, когда дневная температура поднимается до плюс двадцати градусов по Цельсию, то что будет потом, когда солнце на несколько лет скроется за слоем копоти и сажи поднявшейся в воздух. Конечно выжить там будет возможно, хотя бы потому, что на соседних островах обнаружены крупные залежи нефти и газа. Не думаю, что они исчезнут после войны, или будут отправляться в то же Чили в полном объеме. Поэтому для скажем отопления, или тепличного комплекса для выращивания овощей и фруктов топливо найдется. Да и море под боком, рыба конечно не мясо, но и до Антарктиды с ее тюленями и пингвинами недалеко. Но до этого момента еще далеко, а жить всю жизнь в холоде, как-то не по мне. Я да и ты, думаю тоже, привыкли к более теплому климату. Я сейчас обосновался на Багамских островах, позже, собираюсь перебраться куда-нибудь в Австралию, которая кстати останется практически нетронутой, или на какие-нибудь острова в Тихом океане. Те же Гавайи привлекают меня гораздо больше Огненной Земли. Там будет видно, пока же постараюсь что-то заработать.
— Кстати если надумаешь отправиться в Австралию, лучше сделать это заранее. Ты же помнишь, что я в прошлой жизни, входил в Мишанино окружение. Так вот он несколько раз пытался проникнуть туда после начала войны, но у него ничего не получилось. Правительство Австралии, объявило о закрытии всех своих границ, и без разговоров расстреливало любого приближающегося к ее берегам чужака, хоть на самолете, хоть на судне, хоть на рыбацкой лодке. Насколько долго это продолжалось не знаю, но пока я не отправился сюда, все было именно так. А попасть туда, стремились очень многие. Говорили, что это было единственное место, практически не затронутое войной. Вроде бы в центральной части что-то и взрывали, но там и в мирное время, никто не жил.
— Да и знаешь. — Продолжил Роберт. — Люди там на юге Америки, в основном бедные. Я посетил, наверное, десяток городов, и первое, что бросилось в глаза, в любом городе очень много трущоб. И это не советские хрущовки, которые в сравнении с любым местным домом, выглядят, как дворцы. Как раз наоборот. И хотя улочки гораздо более чистые, чем скажем во многих городах Соединенных Штатов, но на каждом окне — решетки. Двери, частенько просто отсутствуют из-за климата, все же в центральной части довольно тепло. Но решетки есть везде. А если вдруг у кого-то возле дома появился небольшой участок земли, он обязательно будет огражден высоким забором, по верху которого или протянута колючая проволока, или кольца колючей путанки, у некоторых зажиточных домов видел до десятка оголенных проводов на изоляторах, наверняка под напряжением. То есть преступность там очень высока. Хотя в той же Ушуайе ничего подобного нет. Точнее встречается, но очень редко. А вот в Буэнос-Айресе, Монтевидео, не говоря уже о Рио-де-Жанейро, все это сплошь и рядом. Даже в многоэтажных домах первые два этажа обязательно с решетками.
— Ну этим нас не удивишь. — Улыбнулся я. — Вспомни. Ведь в Ташкенте практически тоже самое. На первых этажах многоквартирных домов решетки есть практически везде. А в частных домах так и поголовно у всех, за исключением разве что, узбекских построек, да и у них наверняка тоже, просто там не принято ставить окна на улицу, и у тех окон, что выходят во двор не видно, есть решетка или нет.
Перед самым отъездом, встретился со своей подругой, и попытался предложить ей поехать со мною. Вначале, подобное предложение, было воспринято с восхищением, но тут же вся радость сошла на нет, стоило Диане, узнать о том, что планируемое путешествие будет происходить своим ходом на моем автомобиле. Именно для этого, я весь последний год плотно занимался им, доводя до практически идеала, в моем понимании, все узлы и детали. А также добавил туалет и душевую кабину. Добавил и то, что выбрав место для жизни планирую приобрести там дом, и предложить девушке занять место его хозяйки.