Дорога Славы (сборник)

Хайнлайн Роберт Энсон

Он спал и ему снилось, что он спит. Спасение в пустынной капусте было просто невозможным фантастическим сном; школа и директор Хове — кошмарным сном; он был дома и спал в своей кровати, а Виллис свернулся около него. Завтра они с Френком отправятся в Малые Зыбучие Пески поступать в школу.

Это был просто ночной кошмар, вызванный мыслью, что Виллиса могут забрать у него. Они хотят забрать у него Виллиса! Они не сделают этого; он не позволит им!

Его сон снова изменился; он опять не подчиняется директору Школы Хове; он

опять освобождает Виллиса и спасается бегством — и опять они замурованы в сердцевине пустынного растения.

У него возникает горькая уверенность, что это всегда будет кончаться одинаково. Это действительность: они пойманы в ловушку и сидят в сердцевине гигантской сорной травы, впавшей в зимнюю спячку — и они умрут там.

Он задыхался и что-то бормотал в попытке вырваться из кошмара, а затем заснул более спокойным сном.

7. ПРЕСЛЕДОВАНИЕ

Крошечный Фобос, внутренняя луна Марса, вышел из эклиптики и с головокружительной быстротой пронесся с запада на восток, навстречу восходящему солнцу. Медлительное светило не спеша выпустило свои лучи и осветило сначала восточный рукав Страймон-канала, затем пустыню, лежавшую между каналами-близнецами и, наконец, западный. Лучи ударили по гигантскому шару, укрепившемуся на берегу западного рукава Страймон-канала; это была пустынная капуста, плотно свернувшаяся в защите от холода.

Растение зашевелилось и начало разворачиваться. Листья на обращенной к солнцу стороне расстилались по земле; другая половина, словно павлиний хвост, развернулась веером, чтобы успеть поймать почти горизонтальные лучи солнца. Развернувшись, растение выбросило что-то из своей сердцевины на разостланные листья; это были два скрюченных и неподвижных человеческих тела в эластичных костюмах и гротескных шлемах.

Следом за ними вывалился небольшой шар. Он прокатился несколько ярдов по толстым зеленым листьям и остановился. Он выставил стебельки глаз, покрутил ими, затем выпустил маленькие ноги, переваливаясь подошел к растянувшимся телам и прижался к одному из них.

Он отодвинулся, прижался снова, затем опять отодвинулся и издал тонкий вой, в котором смешивалось безутешное горе и чувство невосполнимой потери.

Джим открыл налитые кровью глаза.

— Прекрати этот адский шум, — раздраженно сказал он.

— Джим-мальчик! — пронзительно выкрикнул Виллис и вспрыгнул ему на живот, где в порыве радости продолжал подпрыгивать.

Джим стряхнул его с живота и взял в руки.

— Успокойся. Веди себя хорошо. Ой!

— В чем дело, Джим-мальчик?

— У меня затекли руки. Ооо… ой! — дальнейшие попытки двигаться показали Джиму, что его ноги затекли тоже. И спина. И шея.

— Что с тобой? — спросил Френк.

— Я закостенел, как доска. Будет больше пользы, если я сегодня надену коньки на руки. Слушай…

— Слушаю.

— Возможно,

сегодня нам не придется бежать на коньках. Я не удивлюсь, если весеннее половодье уже началось.

— Что? О чем ты бормочешь? — Френк осторожно сел.

— Ну, о весеннем половодье, конечно. Каким-то образом мы сумели перезимовать, хотя я и не знаю как. Теперь мы…

— Не будь глупее, чем ты есть на самом деле. Посмотри, где восходит солнце.

Джим посмотрел. Колонисты Марса больше знали о движении солнца, чем любой другой человек Земли, ну, может быть, за исключением эскимосов.

— Ох… — только и сказал он, а затем добавил: — Вероятно, это был сон.

— Либо сон, либо ты стал более сумасшедшим, чем раньше. Пошли, — Френк со стоном поднялся на ноги.

— Как ты себя чувствуешь?

— Так же, как и мой дедушка.

— Я хочу сказать, как твое горло? — сказал Джим.

— О, тут все нормально, — приступ кашля сразу же опроверг заявление Френка. С большим усилием он сдержал его; кашлять с надетым респиратором — плохая затея. Чихание — еще хуже.

— Завтракать будешь?

— Я пока не голоден, — ответил Френк. — Найдем убежище и там поедим со всеми удобствами.

— Ладно, — Джим снова посадил Виллиса в сумку; подвигав руками и ногами, он решил, что может встать и идти. Он заметил фонарик, сунул его в сумку к Виллису и вслед за Френком пошел к берегу.

Появилась растительность; но по мере того, как они приближались к берегу, растения вылезали из почвы и все больше путались под ногами. Еще твердые от ночного холода, они не успевали отдергивать стебли и листья из-под ног бредущих к каналу ребят.

Они подошли к берегу.

— Скат должен быть справа и совсем недалеко, — решил Френк. — Да… я вижу его. Идем.

Джим схватил Френка за руку и оттащил назад.

— Что за шутки? — спросил Френк.

— Взгляни на север, в канале.

— Что? О! — к ним приближался скутер.

Обычно такие суда развивают скорость до двухсот пятидесяти миль в час и даже больше, но этот двигался с минимальной скоростью. Два человека сидели на крыше скутера, свесив ноги в открытый люк.

Френк поспешно отошел назад.

— Хороший мальчик, Джим, — похвалил он. — Я чуть не попал к ним в руки. Думаю, что нам лучше пропустить их вперед.

— Виллис тоже хороший мальчик, — самодовольно вставил Виллис.

— Он хочет пропустить их вперед! — ответил Джим. — Разве не видишь, что они делают?

— Что?

— ОНИ ИДУТ ПО НАШИМ СЛЕДАМ!

Френк испуганно посмотрел на Джима и ничего не ответил. Он осторожно выглянул из укрытия.

— Смотри, — воскликнул Джим, — он достал бинокль! — Френк нырнул назад, но все же успел многое увидеть: скутер остановился примерно на том месте, где они остановились вчера вечером, и один из людей на крыше через купол наблюдения жестами показывал водителю, чтобы тот приблизился к скату.