Дорога Смерти
Шрифт:
Алекс крепко прижалась к груди мужчины и разрыдалась.
— Дедушка Дар… Господи, не верится: вы живы… — Алекс подняла блестящие глаза и посмотрела на Матиаса.
Он улыбнулся ей и сделал шаг вперед. Моя реакция не заставила себя долго ждать:
— Стой, где стоишь, мальчишка, и не смей больше хватать мою жену, иначе я переломаю тебе ноги и испорчу смазливую физиономию.
Парень фыркнул, его глаза зло сузились, он открыл рот, чтобы ответить мне, но ему не дал его дед — снова.
— Матиас! Не надо. — Дарен выпустил из кольца своих рук Алекс и протянул мне морщинистую руку: — Я Дарен, дед этого оболтуса.
Я крепко пожал руку Дарена. Другой рукой я привлек к себе Алекс, она безропотно прижалась ко мне всем телом. С её лица не сходила счастливая улыбка и ее взгляд каждую минуту скользил в сторону друга, что вызывало во мне бешеную ревность, но я держался: не хотелось, чтобы меня приняли за пещерного дикаря.
— Я Эйтор, муж Алекс. — Я перевел взгляд на Тори, которая молча за всем наблюдала с легкой усмешкой на губах. Леон стоял возле нее и во все глаза смотрел то на Матиаса, то на Дарена. — Это Тори, моя тётя. С Лео, я думаю, вы знакомы.
— Конечно, знакомы. Привет, сорванец! — Дарен присел на корточки и поздоровался с Лео за руку.
Лео быстро ответил на рукопожатие, но он глаз не отводил от Матиаса. Тот, в свою очередь, опустился на колени и поманил мальчика. Лео не колебался ни секунды: он буквально врезался в Матиаса.
— Привет, дружок, — тихо прошептал парень и посмотрел поверх головы Лео на Алекс: — А где же Л…
— Думаю, пора бы вам показать, где нам можно обустроиться, — перебила Алекс друга.
Слегка помотав головой, она дала понять Матиасу, чтобы он не поднимал эту тему. Он все понял, его серые глаза повлажнели: смерть Лукаса задела и его. Он крепче стиснул Леона в объятиях.
— Я провожу вас. — Матиас поднялся, взял счастливого Лео за ладошку и направился к выходу.
Нам предоставили два отдельных домика. Лео снова изъявил желание поселиться с Тори. Алекс попыталась возражать, но Тори уговорила ее, сказав, что одной ей будет скучно. Я вцепился в руку Алекс мертвой хваткой, бдительно следя за каждым движением её друга, пока он кружил по нашему домику, показывая, где что находится. Алекс не выдержала: через некоторое время она осторожно освободилась от моей руки и кинула мне предупреждающий взгляд, прежде чем подойти к другу:
— Матиас, как насчет короткой прогулки? Поговорим?
По лицу парня расползлась самодовольная улыбка, он одарил меня колким взглядом. Я, в свою очередь, вернул парню не менее колючий взгляд и холодную улыбку:
— Только не слишком долго, малышка. Не забывай: в твоем положении надо больше отдыхать, а сегодня и так выдался насыщенный день.
Глаза Матиаса распахнулись, когда он перевел неверящий взгляд на Алекс, которая густо покраснела и убийственно посмотрела на меня.
— Ты… ты что, беременна? — Матиас разве что не захлебнулся своим вопросом, его взгляд скакал от меня к Алекс и обратно.
Алекс схватила его за рукав рубашки и потащила за собой к выходу. Одарив меня еще одним испепеляющим взглядом, она громко хлопнула дверью. Я чертыхнулся, едва сдерживая себя, чтобы не броситься следом, и со злостью ударил кулаком по деревянному столу, что стоял у моих ног.
Я метался по этому проклятому крошечному домику все полчаса, что не было Алекс. Как только скрипнула
— Что с тобой Эйтор? — тихо спросила она, прикрывая за собой дверь.
— Что со мной?.. Что со мной?! Я безумно ревную! Мы здесь от силы пару часов, а твой так называемый друг облапал всю тебя, и ты позволила! И еще ушла с ним черт-те куда…
Алекс подошла ко мне, ее глаза зло сузились.
— Матиас — мой друг. Я знаю его намного дольше, чем тебя, он как родной мне. Да, когда-то — в той, прошлой жизни — у нас с ним что-то намечалось, но это в прошлом. Сейчас у меня есть ты, Эйтор, я люблю тебя. Матиас для меня как брат — всего-то, и я жду твоего ребенка, я твоя.
Моя злость улеглась, когда Алекс, привстав на цыпочки, коснулась губами моих губ. Я обнял ее и прижал к себе.
— Я знаю, я редко это говорю, но я очень люблю тебя, Алекс. — Я передвинул одну руку и положил ее поверх плоского живота Алекс: — И нашего малыша я тоже очень люблю.
Алекс застенчиво улыбнулась и положила свою руку поверх моей:
— Я тоже уже люблю эту кроху.
Я зарылся лицом в её волосы:
— О чем вы говорили с Матиасом на прогулке?
— Тебе не дает это покоя, да? — Алекс подняла голову и посмотрела на меня с понимающей улыбкой. — Просто рассказывали вкратце, что с нами произошло за это время. Родители Матиаса тоже погибли. Ему повезло, что в этот момент его дед позвал к себе: у него был офис в одном из высотных зданий, Матиас находился с дедом в его кабинете во время наводнения. Я немного рассказала о себе, вспомнили наше общее прошлое, Лауру… Это все. Перестань ревновать меня, Эйтор: я предана тебе.
Я приподнял ее рукой за подбородок и посмотрел в ее глаза:
— Я знаю, малышка. Прости, я веду себя как пещерный человек. Я постараюсь сдерживаться по отношению к твоему другу, но ничего не обещаю: он меня раздражает.
Алекс тихо рассмеялась, озорно сверкая глазами:
— Как и ты его, Эйтор.
Глава 26
Мне понравилось это место: люди здесь были дружелюбны, гостеприимны, они сохранили свою человечность, несмотря ни на что. Мы находились в этом поселении, под названием «Hope» («Надежда»), уже неделю. Тэйни совсем поправилась и уже бегала с детворой по улицам, заливисто лая. У Алекс начался токсикоз: ее выворачивало наизнанку каждое утро и от любых резких запахов в течение дня. Я заботился о ней как мог, но от меня было мало толку: я не мог остановить её недомогания.
В одно утро к нам пришел Матиас (не то чтобы он редко заходил — он всегда ошивался где-то рядом, отвлекая внимание Алекс на себя, — но приходить с утра было уже верхом наглости с его стороны). Я едва разлепил глаза, когда услышал стук в дверь. Алекс крепко спала, уютно свернувшись калачиком в моих руках. Я осторожно высвободился, Алекс поворочалась, недовольно ворча, но не проснулась. Сегодня была тяжёлая ночь: её беспрестанно тошнило. Все, что я мог, — это держать ее волосы и обтирать лицо влажным полотенцем. Я замер на мгновенье, всматриваясь в бледное личико Алекс. Под её глазами пролегли тени. Мое сердце сжалось от тревоги за нее. Черт! Я чувствовал себя таким беспомощным в отношении Алекс.